Яша, огромное спасибо, просто не знаю, что бы я, без твоей помощи делал.
Цитата (Яша)
в целом - имхо! затянуты поиски затонувшего судна.
Яша, ты имеешь в виду, что слишком подробно описан именно процесс поиска судна, или затянута вообще вся глава?
Я исправил все ошибки, на которые ты указала, там где «накручено» или «коряво» - перефразировал. Немного сократил главу, как сделать это более координально – я не знаю. Только брать и переписывать с самого начала. Несколько раз перечитывал и не нашёл – что ещё можно выбросить. Пробовал удалять разные фрагменты – плохо получается. Сейчас текст идёт плавно, как только что-то убираю, то в этом месте остаётся «ступенька», о которую при чтении, начинаю «спотыкаться».
Вот исправленный вариант, быть может, оставить его пока так? Это же только черновик. Сейчас я пишу для себя, просто потому, что мне интересно этим заниматься, и ни о каких публикациях не думаю. Но если вдруг такая мысль появится, то первые две главы, в любом случае придётся полностью переписывать. Я уже говорил тебе, что поленился сразу досконально изучить устройство сухогруза. А когда это сделал, то понял, что в начале у меня сплошные «ляпы», моряки при чтении, смеяться будут. И если до этого дойдёт, то можно будет заодно, и эту главу переписать.
Глава 9 (исправленный вариант)
2 мая 1555 года, северное побережье Тортуги.
- Вот это место, точно! - сидящий на корме Джек указал на ровную площадку, зажатую между высокими утёсами. - Ты и в пошлый раз так говорил, - заметил Павел, внимательно разглядывая берег. Океан был спокоен, и семиметровая лодка плавно покачивалась на небольшой волне. Кроме занесённых в прошлое друзей в ней находились шестеро негров и слуга губернатора Кубы – Франсиско Санчес. Подготовка к экспедиции заняла два дня, бухту Сантьяго они покинули утром 26 апреля и, двигаясь вдоль берега, добрались до восточной оконечности Кубы. Здесь ширина Наветренного пролива составляла девяносто восемь километров и друзья опасались, что если изменится погода, лодку может унести в океан, где их ждёт смерть от жажды. Поэтому отделявшее от Эспаньолы водное пространство преодолели одним отчаянным рывком, не жалея сил. После этого марафона, за поздним ужином у Гринёва дрожала в руках ложка, и он с трудом подносил её ко рту. Сегодня к полудню охотники за подводными «сокровищами» достигли Тортуги и двинулись вдоль стены прибрежных скал. В прошлый раз Зайцев так и не успел определить долготу: сухогруз затонул где-то у западной части острова, и это всё, что было известно одноклассникам. Час назад Джек уже поднимал ложную тревогу, уверяя, что узнал место, но вскоре выяснилось – это не то. Теперь же, и Павлу начинало казаться, что это тот самый песчаный пляж, куда их выбросило ураганом.
Причалив к берегу, друзья быстро обнаружили остатки костра и висящие на дереве спасательные жилеты. - Надо разбить здесь лагерь - объясни неграм что мы тут задержимся, - Гринёв ещё не освоил испанский язык, поэтому общался с невольниками и Санчесом в основном через Зайцева, - пусть возьмут топор и попробуют соорудить какой-нибудь навес или шалаш из пальмовых листьев. Только сначала надо каноэ разгрузить, и перенести припасы в ближайшую рощу. Озадачив слуг, друзья вернулись к вытащенной на светлый песок лодке. Увязавшегося было за ними Франсиско, Джек отшил, сказав, что в данной ситуации он лишний, и вообще, губернатор отправил его вести учёт ценностей, а не путаться под ногами. - Ну что? – обратился он Паше, озирая раскинувшийся перед ними простор океана. - Попробуем сориентироваться? Нужно определить хотя бы примерный азимут.
Следующий час друзья были заняты тем, что старались припомнить в мельчайших деталях все, обстоятельства кораблекрушения. И вскоре сошлись во мнении, что оно произошло на расстоянии одной морской мили от берега, плюс – минус двести метров. Затем Паша вынул компас и после длительной дискуссии, с направлением, в котором следовало искать затонувшее судно, они кое-как определились. - Ладно, - подвёл итог Джек, - уже три часа и давно пора обедать, давай объявим для всех перерыв, перекусим, а после этого приступим к поискам.
На приготовление горячей пищи время решили не тратить: пообедали вяленой свининой с сухарями и свежими помидорами, которые не так давно начали выращивать на Кубе. Спутники российских моряков запили всё это сухим вином, а Гринев, с Зайцевым учитывая, что сегодня предстоят погружения, от алкоголя воздержались. - Нзинга, Касонго, Мбаза, - обратился Джек к трём африканцам, после того, как с едой было покончено, - vas con nosotros… э… Паш, а как сказать: «мы поплывём на лодке»? - Nos vamos a nadar hasta el barco, - ответил Зайцев, поднимаясь на ноги. Обедали они, сидя прямо на земле в тени огромного дерева с густой кроной и жёсткой, шуршащей на ветру листвой. - Señores, yo iré contigo, - Санчес тоже встал и посмотрел в глаза Гонсалесу. - Чего он хочет? – спросил Джек у Паши. - Говорит, что пойдёт с нами, - ответил тот. - Спроси, умеет ли он управлять лодкой? - Si señores, - ответил Франсиско на вопрос переведённый Зайцевым. - Хорошо, - кивнул Гринёв, - тогда посадишь его на руль, а сам будешь командовать, и посматривать на берег. А Мбазе скажи, пусть остаётся и занимается с остальными строительством.
День был жарким. Светлый песок пляжа, окаймленный извилистой изумрудной полосой прозрачной воды, казался белым в лучах яркого солнца. Дальше от берега океан становился сине зелёным, а ближе к горизонту превращался в лазурную равнину, сливающуюся с сапфировым куполом небес. Кожа Джека ещё не привыкла к тропическому солнцу и, опасаясь получить ожог, он грёб в рубашке, которая теперь противно липла к спине при каждом движении. Зайцеву было легче: он уже успел обрести бронзовый загар, который подчёркивали его светлые волосы, и поэтому сидел в лодке в одних трусах. - Кажется здесь, - сказал он, повернувшись к Гринёву. - Тогда дай им команду сушить вёсла, - Джек кивком указал на Нзингу и Касонго и ещё раз внимательно посмотрел на берег, но вспомнить таким ли он видел его за минуту до катастрофы, не смог. Оставалось полагаться на зрительную память друга. - Нам бы тот самый риф найти, - объяснял ему Гринёв ещё на берегу, - это должна быть верхушка подводной горы или скалы. Если принять во внимание глубину в тысячу семьсот метров, то надо искать большую гору. Потом отметим её вершину буем и, ориентируясь по нему, осмотрим ближайший участок шельфа.
Уложив весло, Зайцев приподнялся и перевалился за борт, слегка качнув лодку. - А водичка-то, какая приятная, - весело доложил он Гринёву, показавшись на поверхности. Затем несколько раз глубоко вздохнул, набрал в грудь воздуха и скрылся в глубине. Джек тут же засёк время. В томительном ожидании прошло полторы минуты, в течение которых Гринёв не отрывал взгляда от секундной стрелки. Он уже начал волноваться, но в этом время с громким всплеском вынырнул Паша. - Видимость отличная, - сообщил он, - метров сто. Вот только никакой горы тут нет - под нами настоящая бездна. - Ладно, залезай в лодку, - сказал Гринёв и отодвинулся на другой конец скамейки. Зайцев навалился на борт, а Джек и Нзинга помогли ему влезть в каноэ. Гринёв ещё раз осмотрелся, и теперь ему показалось, что берег был ближе перед тем, как он наклонился освободить штормтрап. В тот раз он увидел спасительную площадку меж скал слева от себя, а ураган сносил корабль на юго-запад. - Слушай, Паш, - повернулся он к другу, - мне кажется, с азимутом мы немного ошиблись, и скалы вроде бы ближе были. Давай пройдём две сотни метров в сторону берега, только не прямо, а возьмём три румба к востоку.
Нырнувший в новом месте Зайцев рассмотрел в зелёном полумраке очертания покрытого водорослями и кораллами склона. - Где-то вон там должна быть вершина, - указал он пальцем на юго-восток, забравшись в лодку. С третьего раза Павел обнаружил маленькое плато, один край которого круто поднимался вверх и заканчивался острой треугольной скалой, не достающей до поверхности океана всего три метра. Каменный клык отметили самодельным буем, представлявшим собой небольшое, грубо оструганное полено, с одной стороны к нему был приделан для остойчивости свинцовый грузик, а сверху торчала мачта с флажком. Теперь, имея две точки, друзья могли мысленно провести линию, вдоль которой следует вести поиски. От буя они двинулись в направлении просвета в скалах, периодически останавливаясь и замеряя глубину самодельным лотом. Когда брошенный в очередной раз свинцовый грузик на длинной верёвке достиг, наконец, дна, Зайцев снова нырнул и почти сразу же обнаружил чуть в стороне выпавшие из разломившегося корпуса штабеля алюминиевых шпал обвязанные толстой проволокой. Чувства, охватившие Гринёва при этом известии, трудно описать словами: ощущение было таким, словно он долго нёс на спине тяжелый груз и, наконец, сбросил его на землю, расправил плечи и вздохнул полной грудью. По лицам друзей Санчес сразу понял, что они что-то нашли, и потребовал разъяснений. - Что ему сказать? – спросил Павел. - Да так и скажи: обнаружили часть груза, выпавшего из трюма, - пожал плечами Джек, - добавь ещё, что хотя он и имеет некоторую ценность, но это не золото и не серебро, поэтому сейчас, мы не станем тратить время и силы на его подъём. Дождавшись, пока Зайцев объяснит всё испанцу, Гринёв продолжил. - Ты знаешь, у меня прямо гора с плеч свалилась, не давал мне покоя вопрос, на какой глубине находится сухогруз? Совсем извёлся, а теперь такое облегчение. Здесь у нас глубина тридцать метров, а части судна лежат где-то ближе к берегу, значит там ещё мельче. Осталось только их найти. Установив второй буй и подкорректировав курс, двинулись дальше. Через сотню метров снова остановка и ещё один флажок закачался на поверхности океана. Паша нырнул сначала у этой отметки, потом они отошли далеко вправо, и лодка двинулась по большой дуге, рисуя вокруг третьего ориентира половину окружности стометрового диаметра. Пять погружений в этом месте ничего не дали, поисковая группа переместилась ближе к берегу, и здесь со второй попытки друзьям, наконец, повезло. Зайцев обнаружил чуть в стороне от линии флажков носовую часть судна. - Стоит почти на ровном киле, есть лёгкий крен на правый борт и небольшой дифферент на нос, - сыпал Пашка морскими терминами. Джек покосился на низко висящее солнце, глянул на часы, которые с самого начала вызывали повышенный интерес у Санчеса. - Через пару часов стемнеет, - отметил он. - Предлагаешь на сегодня свернуть поиски? – поинтересовался Зайцев. Гринёв задумчиво потёр небритый подбородок, покачал головой, вздохнул. - Даже если и найдём корму до захода солнца, осмотреть её уже не успеем. Он скользнул взглядом по колышущейся, сверкающей солнечными бликами зеленоватой равнине и, резко выпрямившись, схватил друга за руку. - Смотри! – Джек указал рукой куда-то вдаль. - Это же наша шлюпка! - Где?! – встрепенулся Паша и зашарил глазами по неровной, зыбкой поверхности. - Не туда смотришь, дальше, метров двести от нас, - сориентировал товарища Гринёв. - Да, вижу, - Зайцев, наконец, разглядел красное пятнышко, мелькавшее в волнах. - Садись на руль сам, а Франсиско пускай веслом поработает, - распорядился Джек, снимая рубашку. Солнце уже не пекло, так как после полудня, и можно было не опасаться ожогов, а свежий морской бриз приятно освежал грудь и плечи.
Не прошло и пяти минут, как Паша скомандовал по испански: «un equipo de secado de remos». Гринёв уже запомнивший эту фразу, поднял весло и втащил его в каноэ, а коренастый Зайцев наклонился и без особого напряжения поднял и сбросил за борт, тяжелую плиту песчаника, служившую якорем. Джек развернулся и увидел впереди выступающий из воды ярко красный конус с квадратной нишей и толстым стальным кольцом, закреплённым в ней. - Allí, señores? – заволновался Санчес. - Спрашивает, что это? – кивнул в сторону испанца Зайцев. - Похоже, у сеньора Франсиско начинаются проблемы, - ухмыльнулся Гринёв, - объясни ему, что это шлюпка. От такого известия брови Санчеса поползли вверх, и он быстро начал что-то объяснять. - Не верит, - покачал головой Паша, - и цвет ему не нравится, говорит, что такой яркой краски никогда в жизни не видел. Ещё сеньор выражает опасение: не замешана ли здесь нечистая сила? - М-да, - почесал затылок Джек, - если так пойдёт и дальше, то проблемы могут появиться уже у нас. - Попасть в застенки инквизиции я не хочу, - затряс головой Зайцев. - Ну, до этого вряд ли дойдёт, - успокоил его одноклассник, - скажи Франсиско, что ему нечего опасаться, а более подробные объяснения я дам ему за ужином. - Он спрашивает: «а почему не сейчас»? – сообщил Паша, переговорив с испанцем. - О, Мадонна! – всплеснул руками Гонсалес. - Стемнеет же скоро, он, что сам этого не понимает?!
К тому времени, когда Гринёв отправился в своё первое плавание, почти все грузовые суда уже перешли на свободно падающие, закрытые шлюпки. Эти плавсредства были похожи на маленькие подводные лодки с рубкой на корме и корпусом из толстого и прочного стеклопластика. Они имели две, плотнозадраивающихся двери, расположенные ниже кормовой надстройки, люк в носовой части и были абсолютно герметичны. Кроме того, под нижней палубой имелся трюм, в котором располагались двигатель, бак для горючего и баллоны со сжатым воздухом, а остальное пространство было заполнено пенопластом, который удерживал на плаву, даже целиком залитую водой шлюпку. И сейчас, пришвартованная к корме затонувшего судна, она висела над ним, словно гигантский поплавок, то появляясь на поверхности, то исчезая под набежавшей волной.
Объяснившись с испанцем, Зайцев спрыгнул за борт, а Джек, наклонившись, подал ему кинжал, после чего его товарищ исчез в глубине. Потянулись томительные секунды ожидания. Внезапно, их шлюпка выпрыгнула из воды, как огромный ярко красный дельфин, и с грохотом рухнула на брюхо, подняв тучу брызг. Даже ожидавший этого Гринёв вздрогнул, а Нзинга и Касонго издали вопль ужаса, их лица из чёрных стали серыми. Побледневший Санчес помянул Мадонну и перекрестился. Спасательную шлюпку тут же начало сносить к западу, но вынырнувший вскоре Паша протянул Джеку конец верёвки, оказалось, он погрузился до самого корабля и обрезал фалинь прямо у кормы. Совместными усилиями закрытую шлюпку подтянули вплотную к каноэ. Африканцы посматривали на неё с опаской, а Франсиско изучающее, и на его лице ясно читались терзавшие суеверного испанца сомнения. Гринёв повернул две рукоятки механизма, плотно прижимавшего закрепленную на длинных шарнирах дверь к борту шлюпки, и глубоко вдохнул. Момент был какой-то волнительный: там, за слоем стеклопластика находился маленький кусочек их родного мира. Джек усмехнулся своим мыслям и потянул дверь на себя. Сидевший позади него на скамейке Санчес поднялся и, вытянув шею, заглянул внутрь таинственного судна. Там он увидел чёрные кресла в два ряда, пол под ними был коричневым, а стены и потолок помещения сверкали белизной свежевыпавшего снега. Франсиско видел через открытую дверь только кормовую часть лодки и, когда компаньоны его сеньора скрылись из виду, он, осенив себя крестным знамением и призвав на помощь всех святых, полез внутрь. Больше всего испанца поразило отсутствие стыков между досками, складывалось впечатление, что это бочкообразное каноэ выдолблено целиком из гигантского ствола какого-то дерева. Санчес потрогал пальцами стену, постучал по ней ногтем – нет, это было не дерево. «Кость!» - догадался Франсиско, и его бросило в дрожь, когда он попытался представить размеры существа, которому она могла принадлежать.
В носовой части шлюпки вдоль борта шли два уступа, напоминавшие белый овальный диван со спинкой, выше которой располагался большой иллюминатор. Лодка как раз была развёрнута носом к западу, и яркий свет заходящего солнца падал на узкий коричневый стол, над которым висел пластиковый пакет с бумагами. «Диван» был просто завален предметами, которые согласно Международному Кодексу ЛСА, полагалось иметь экипажу терпящего бедствие судна.
Санчес внимательно осматривал внутреннее убранство этого таинственного каноэ, как в сказке, вынырнувшего из-под воды. И чем дальше, тем больше ему тут не нравилось. Всё здесь было непривычным и странным, даже самые простые вещи выглядели необычно. Вот, к примеру, белые сосуды под столом, похожие на сплющенные бочонки с красными крышками. Или оранжевые и жёлтые неестественно яркие сундуки и ящики с закруглёнными углами, привязанные к сиденью. Из чего всё это сделано, и как? На бочонках нет ни одного стыка, но вырезать или отлить что-то такое просто невозможно из-за узкой горловины, в которую не пролезет рука. А прозрачный мешок с бумагами, висящий над столом?! Впечатление такое, будто он изготовлен из застывшей слизи, при этой мысли Франсиско передёрнуло от омерзения. И тут его взгляд упал на плоский чёрный ящик, с нарисованным на крышке большим белым кругом и красным крестом. «Так вот откуда ветер дует, - молнией вспыхнула догадка, - красный крест на белом фоне – эмблема продавших душу дьяволу тамплиеров!» Сижу, томлюсь, и отступают стены… Вот океан, весь в клочьях белой пены, закатным солнцем залитый гранит…
Он уже начал волноваться, но в этом время с громким всплеском вынырнул Паша.
в этот момент/миг
Цитата (Jack)
- Ладно, залезай в лодку, - сказал Гринёв и отодвинулся на другой конец скамейки. Зайцев навалился на борт, а Джек и Нзинга помогли ему влезть в каноэ.
имхо - ненужные подробности.
Цитата (Jack)
Установив второй буй и подкорректировав курс, двинулись дальше. Через сотню метров снова остановка и ещё один флажок закачался на поверхности океана. Паша нырнул сначала у этой отметки, потом они отошли далеко вправо, и лодка двинулась по большой дуге, рисуя вокруг третьего ориентира половину окружности стометрового диаметра. Пять погружений в этом месте ничего не дали, поисковая группа переместилась ближе к берегу, и здесь со второй попытки друзьям, наконец, повезло. Зайцев обнаружил чуть в стороне от линии флажков носовую часть судна.
имхо, слишком подробно.
Цитата (Jack)
Солнце уже не пекло, так как после полудня, и можно было не опасаться ожогов, а свежий морской бриз приятно освежал грудь и плечи.
не пекло, как после полудня
Цитата (Jack)
Объяснившись с испанцем, Зайцев спрыгнул за борт, а Джек, наклонившись, подал ему кинжал, после чего его товарищ исчез в глубине.
имеет значение, что кинжал передавался от одного персонажа другому?
Цитата (Jack)
Больше всего испанца поразило отсутствие стыков между досками, складывалось впечатление, что это бочкообразное каноэ выдолблено целиком из гигантского ствола какого-то дерева.
досками - складывалось
И снова та же ошибка, что и в самом начале - ты рабов по именам называешь, хотя это и не имеет значения. если они по отдельности будут уже что-то важное делать и потом в сюжете на это будет ссылка, то в этом есть смысл, а если нет, то это просто статисты, имена которых только утяжеляет сюжет Иду не в шаг со всем парадом, И не смотрю на тех, кто рядом. Пусть сердца стук сбивает ритм Глухой толпы средь серых плит...
Яша, ещё раз большое спасибо, подробности которые ты процитировала – выброшу. Насчёт рабов – не знаю. Я собственно дал им имена, потому что планировал приключения в Африке, в которых они должны сыграть свою роль. Пусть пока остаются. Я же говорил – у меня готовых сюжетов не бывает, вот сейчас знаю, что будет в следующей главе, потому что, почти её закончил. Дальше, чем на одну главу, я не планирую. От Африки почти отказался – что-то не нашёл там места для приключений. Ну, а вдруг что-то придумаю, так что пусть негры будут с именами, я им может, ещё и характеры нарисую.
Сижу, томлюсь, и отступают стены… Вот океан, весь в клочьях белой пены, закатным солнцем залитый гранит…
Ну, а вдруг что-то придумаю, так что пусть негры будут с именами, я им может, ещё и характеры нарисую.
тогда и имена дашь. а сейчас имхо, это лишнее и кстати, ты снова запятых понаставлял, где не надо))) Иду не в шаг со всем парадом, И не смотрю на тех, кто рядом. Пусть сердца стук сбивает ритм Глухой толпы средь серых плит...
- Вот это место, точно! - сидящий на корме Джек указал на ровную площадку, зажатую между высокими утёсами. - Ты и в пошлый раз так говорил, - заметил Павел, внимательно разглядывая берег. Океан был спокоен, и семиметровая лодка плавно покачивалась на небольшой волне. Кроме занесённых в прошлое друзей в ней находились шестеро негров и слуга губернатора Кубы – Франсиско Санчес. Подготовка к экспедиции заняла два дня, бухту Сантьяго они покинули утром 26 апреля и, двигаясь вдоль берега, добрались до восточной оконечности Кубы. Здесь ширина Наветренного пролива составляла девяносто восемь километров и друзья опасались, что если изменится погода, лодку может унести в океан, где их ждёт смерть от жажды. Поэтому отделявшее от Эспаньолы водное пространство преодолели одним отчаянным рывком, не жалея сил. После этого марафона, за поздним ужином у Гринёва дрожала в руках ложка, и он с трудом подносил её ко рту. Сегодня к полудню охотники за подводными «сокровищами» достигли Тортуги и двинулись вдоль стены прибрежных скал. В прошлый раз Зайцев так и не успел определить долготу: сухогруз затонул где-то у западной части острова, и это всё, что было известно одноклассникам. Час назад Джек уже поднимал ложную тревогу, уверяя, что узнал место, но он ошибся. Теперь же, и Павлу начинало казаться, что это тот самый песчаный пляж, куда их выбросило ураганом.
Причалив к берегу, друзья быстро обнаружили остатки костра и висящие на дереве спасательные жилеты. - Надо разбить здесь лагерь - объясни слугам что мы тут задержимся, - Гринёв ещё не освоил испанский язык, поэтому общался с невольниками и Санчесом в основном через Зайцева, - пусть возьмут топор и попробуют соорудить какой-нибудь навес или шалаш из пальмовых листьев. Только сначала надо каноэ разгрузить, и перенести припасы в ближайшую рощу. Озадачив слуг, друзья вернулись к вытащенной на светлый песок лодке. Увязавшегося было за ними Франсиско, Джек отшил, сказав, что в данной ситуации он лишний, и вообще, губернатор отправил его вести учёт ценностей, а не путаться под ногами. - Ну что? – обратился он к Паше, озирая раскинувшийся перед ними простор океана. - Попробуем сориентироваться? Нужно определить хотя бы примерный азимут.
Следующий час друзья были заняты тем, что старались припомнить в мельчайших деталях все, обстоятельства кораблекрушения. И вскоре сошлись во мнении, что оно произошло на расстоянии одной морской мили от берега, плюс – минус двести метров. Затем Паша вынул компас и после длительной дискуссии, с направлением, в котором следовало искать затонувшее судно, они кое-как определились. - Ладно, - подвёл итог Джек, - уже три часа и давно пора обедать, давай объявим для всех перерыв, перекусим, а после этого приступим к поискам.
На приготовление горячей пищи время решили не тратить: пообедали вяленой свининой с сухарями и свежими помидорами, которые не так давно начали выращивать на Кубе. Спутники российских моряков запили всё это сухим вином, а Гринев, с Зайцевым учитывая, что сегодня предстоят погружения, от алкоголя воздержались.
Отделаться от Санчеса в этот раз уже не получилось, поэтому друзья посадили его на руль, а сами взялись за вёсла, чтобы постоянно видеть берег. Кататься в каноэ в качестве пассажиров – они сочли излишней роскошью, поэтому взяли в помощь только двух африканцев, остальные же, продолжили строительство временного укрытия от непогоды. День был жарким. Светлый песок пляжа, окаймленный извилистой изумрудной полосой прозрачной воды, казался белым в лучах яркого солнца. Дальше от берега океан становился сине зелёным, а ближе к горизонту превращался в лазурную равнину, сливающуюся с сапфировым куполом небес. Кожа Джека ещё не привыкла к тропическому солнцу и, опасаясь получить ожог, он грёб в рубашке, которая теперь противно липла к спине при каждом движении. Зайцеву было легче: он уже успел обрести бронзовый загар, который подчёркивали его светлые волосы, и поэтому сидел в лодке в одних трусах. - Кажется здесь, - сказал он, повернувшись к Гринёву. Джек внимательно посмотрел на берег, но вспомнить таким ли он видел его за минуту до катастрофы, не смог. Оставалось полагаться на зрительную память друга. - Нам бы тот самый риф найти, - объяснял ему Гринёв ещё на берегу, - это должна быть верхушка подводной горы или скалы. Если принять во внимание глубину в тысячу семьсот метров, то надо искать большую гору. Потом отметим её вершину буем и, ориентируясь по нему, осмотрим ближайший участок шельфа.
Уложив весло, Зайцев приподнялся и перевалился за борт, слегка качнув лодку. - А водичка-то, какая приятная, - весело доложил он Гринёву, показавшись на поверхности. Затем несколько раз глубоко вздохнул, набрал в грудь воздуха и скрылся в глубине. Джек тут же засёк время. В томительном ожидании прошло полторы минуты, в течение которых Гринёв не отрывал взгляда от секундной стрелки. Он уже начал волноваться, но в этом время с громким всплеском вынырнул Паша. - Видимость отличная, - сообщил он, - метров сто. Вот только никакой горы тут нет - под нами настоящая бездна. - Ладно, залезай в лодку, - сказал Гринёв и ещё раз осмотрелся. Теперь ему показалось, что берег был ближе перед тем, как он наклонился освободить штормтрап. А если учесть ураган, сносивший корабль на юго-запад, то получается… - Слушай, Паш, - повернулся он к другу, - мне кажется, с азимутом мы немного ошиблись, и скалы вроде бы ближе были. Давай поищем ближе к берегу, и возьмём три румба к востоку.
Нырнувший в новом месте Зайцев рассмотрел в зелёном полумраке очертания покрытого водорослями и кораллами склона. - Где-то вон там должна быть вершина, - указал он рукой, забравшись в лодку. С третьего раза Павел обнаружил маленькое плато, один край которого круто поднимался вверх и заканчивался острой треугольной скалой. Каменный клык отметили самодельным буем. Теперь, имея две точки, друзья могли мысленно провести линию, вдоль которой следует искать затонувшее судно. Не прошло и часа, как они принесли первые плоды. Нырнувший в очередной раз Зайцев, обнаружил выпавшие из разломившегося корпуса штабеля алюминиевых шпал обвязанные толстой проволокой. Чувства, охватившие Гринёва при этом известии, трудно описать словами: ощущение было таким, словно он долго нёс на спине тяжелый груз и, наконец, сбросил его на землю, расправил плечи и вздохнул полной грудью. По лицам друзей Санчес сразу всё понял и потребовал разъяснений. - Что ему сказать? – спросил Павел. - Да так и скажи: обнаружили часть груза, выпавшего из трюма, - пожал плечами Джек, - добавь ещё, что хотя он и имеет некоторую ценность, но это не золото и не серебро, поэтому сейчас, мы не станем тратить время и силы на его подъём. Дождавшись: пока Зайцев объяснит всё испанцу, Гринёв продолжил. - Ты знаешь, у меня прямо гора с плеч свалилась, не давал мне покоя вопрос, на какой глубине находится сухогруз? Совсем извёлся, а теперь такое облегчение. Здесь у нас глубина тридцать метров, а части судна лежат где-то ближе к берегу, значит там ещё мельче. Осталось только их найти. Установив второй буй и подкорректировав курс, двинулись дальше. Ещё через час усиленных поисков Зайцев обнаружил чуть в стороне от линии носовую часть судна. - Стоит почти на ровном киле, есть лёгкий крен на правый борт и небольшой дифферент на нос, - сыпал Пашка морскими терминами. Джек покосился на низко висящее солнце, глянул на часы, которые с самого начала вызывали повышенный интерес у Санчеса. - Скоро стемнеет, - отметил он. - Предлагаешь на сегодня свернуть поиски? – поинтересовался Зайцев. Гринёв задумчиво потёр небритый подбородок, покачал головой, вздохнул. - Даже если и найдём корму до захода солнца, осмотреть её уже не успеем. Он скользнул взглядом по колышущейся, сверкающей солнечными бликами зеленоватой равнине и, резко выпрямившись, схватил друга за руку. - Смотри! – Джек указал рукой куда-то вдаль. - Это же наша шлюпка! - Где?! – встрепенулся Паша и зашарил глазами по неровной, зыбкой поверхности. - Не туда смотришь, дальше, метров двести от нас, - сориентировал товарища Гринёв. - Да, вижу, - Зайцев, наконец, разглядел красное пятнышко, мелькавшее в волнах. - Садись на руль сам, а Франсиско пускай веслом поработает, - распорядился Джек, снимая рубашку. Солнце уже не пекло, как после полудня, и можно было не опасаться ожогов, а свежий морской бриз приятно освежал грудь и плечи.
Не прошло и пяти минут, как они добрались до места. Отложив весло, коренастый Зайцев наклонился и без особого напряжения поднял и сбросил за борт, тяжелую плиту песчаника, служившую якорем. Джек развернулся и увидел впереди выступающий из воды ярко красный конус с квадратной нишей и толстым стальным кольцом, закреплённым в ней. - Allí, señores? – заволновался Санчес. - Спрашивает, что это? – кивнул в сторону испанца Зайцев. - Похоже, у сеньора Франсиско начинаются проблемы, - ухмыльнулся Гринёв, - объясни ему, что это шлюпка. От такого известия брови Санчеса поползли вверх, и он быстро начал что-то объяснять. - Не верит, - покачал головой Паша, - и цвет ему не нравится, говорит, что такой яркой краски никогда в жизни не видел. Ещё сеньор выражает опасение: не замешана ли здесь нечистая сила? - М-да, - почесал затылок Джек, - если так пойдёт и дальше, то проблемы могут появиться уже у нас. - Попасть в застенки инквизиции я не хочу, - потряс головой Зайцев. - Ну, до этого вряд ли дойдёт, - успокоил его одноклассник, - скажи Франсиско, что ему нечего опасаться, а более подробные объяснения я дам ему за ужином. - Он спрашивает: «а почему не сейчас»? – сообщил Паша, переговорив с испанцем. - О, Мадонна! – всплеснул руками Гонсалес. - Стемнеет же скоро, он, что сам этого не понимает?!
К тому времени, когда Гринёв отправился в своё первое плавание, почти все грузовые суда уже перешли на свободно падающие, закрытые шлюпки. Эти плавсредства были похожи на маленькие подводные лодки с рубкой на корме и корпусом из толстого и прочного стеклопластика. Они имели две, плотнозадраивающихся двери, расположенные ниже кормовой надстройки, люк в носовой части и были абсолютно герметичны. Кроме того, под нижней палубой имелся трюм, в котором располагались двигатель, бак для горючего и баллоны со сжатым воздухом, а остальное пространство было заполнено пенопластом, который удерживал на плаву, даже целиком залитую водой шлюпку. И сейчас, пришвартованная к корме затонувшего судна, она висела над ним, словно гигантский поплавок, то появляясь на поверхности, то исчезая под набежавшей волной.
Объяснившись с испанцем, Зайцев, прихватив кинжал, спрыгнул за борт. Потянулись томительные секунды ожидания. Внезапно, их шлюпка выпрыгнула из воды, как огромный ярко красный дельфин, и с грохотом рухнула на брюхо, подняв тучу брызг. Даже ожидавший этого Гринёв вздрогнул, а негры издали вопль ужаса, их лица из чёрных стали серыми. Побледневший Санчес помянул Мадонну и перекрестился. Спасательную шлюпку тут же начало сносить к западу, но вынырнувший вскоре Паша протянул Джеку конец обрезанной верёвки и совместными усилиями шлюпку подтянули вплотную к каноэ. Африканцы посматривали на неё с опаской, а Франсиско изучающее, и на его лице ясно читались терзавшие суеверного испанца сомнения. Гринёв повернул две рукоятки механизма, плотно прижимавшего закрепленную на длинных шарнирах дверь к борту, и глубоко вдохнул. Момент был какой-то волнительный: там, за слоем стеклопластика находился маленький кусочек их родного мира. Джек усмехнулся своим мыслям и потянул дверь на себя. Сидевший позади него на скамейке Санчес поднялся и, вытянув шею, заглянул внутрь таинственного судна. Там он увидел чёрные кресла в два ряда, пол под ними был коричневым, а стены и потолок помещения сверкали белизной свежевыпавшего снега. Франсиско видел через открытую дверь только кормовую часть лодки и, когда компаньоны его сеньора скрылись из виду, он, осенив себя крестным знамением и призвав на помощь всех святых, полез внутрь. Больше всего испанца поразило отсутствие стыков между досками - складывалось впечатление, что это бочкообразное каноэ выдолблено целиком из гигантского ствола какого-то дерева. Санчес потрогал пальцами стену, постучал по ней ногтем – нет, это было не дерево. «Кость!» - догадался Франсиско, и его бросило в дрожь, когда он попытался представить размеры существа, которому она могла принадлежать.
В носовой части шлюпки вдоль борта шли два уступа, напоминавшие белый овальный диван со спинкой, выше которой располагался большой иллюминатор. Лодка как раз была развёрнута носом к западу, и яркий свет заходящего солнца падал на узкий коричневый стол, над которым висел пластиковый пакет с бумагами. «Диван» был просто завален предметами, которые согласно Международному Кодексу ЛСА, полагалось иметь экипажу терпящего бедствие судна.
Санчес внимательно осматривал внутреннее убранство этого загадочного каноэ. И чем дальше, тем больше ему тут не нравилось. Всё здесь было непривычным и странным, даже самые простые вещи выглядели необычно. Вот, к примеру, белые сосуды под столом, похожие на сплющенные бочонки с красными крышками. Или оранжевые и жёлтые неестественно яркие сундуки, привязанные к сиденью. Из чего всё это сделано, и как? На бочонках нет ни одного стыка, но вырезать или отлить что-то такое просто невозможно из-за узкой горловины, в которую не пролезет рука. А прозрачный мешок с бумагами, висящий над столом?! Впечатление такое, будто он изготовлен из застывшей слизи, при этой мысли Франсиско передёрнуло от омерзения. И тут его взгляд упал на плоский чёрный ящик, с нарисованным на крышке большим белым кругом и красным крестом. «Так вот откуда ветер дует, - молнией вспыхнула догадка, - красный крест на белом фоне – эмблема продавших душу дьяволу тамплиеров!»
Глава 10
Взглянув на испанца, Джек сразу понял: что тянуть с объяснениями и дальше - уже не стоит. «Неизвестно, что он там себе вообразил, ещё огреет веслом по голове, во время всплытия, - мысленно поморщился он. - Паш, - повернулся Гринёв к другу, - пора серьёзно побеседовать с Санчесом. - Ты же говорил: за ужином, - отозвался тот. - Лучше сейчас, - покачал головой Джек, - кто знает, что может прийти ему в голову. Не хочу подставляться, ты сможешь переводить дословно? - Попробую, - пожал плечами Зайцев, - только постарайся избегать слишком сложных предложений и двусмысленных фраз. - Хорошо, - кивнул Гринёв, - но сперва присядем. Высота помещения, была всего метр семьдесят, Франсиско едва не касался потолка макушкой, Паша стоял, ссутулившись и слегка пригнув голову, а высокому Джеку – приходилось хуже всех.
- Сеньор Санчес, - начал Гринёв, после того, как они расселись за узким столом, - я должен сообщить вам нечто важное. - Слушаю вас, сеньор, - подобрался Франсиско. - Мир, в котором мы сейчас находимся – не единственный. Обитаемых миров, по меньшей мере – два. Ожидая перевода, Джек внимательно следил за реакцией испанца, и она не заставила себя ждать. - Сеньор, Гонсалес, вы хоть понимаете, что сейчас сказали?! – глаза Франсиско сузились, а рука легла на пояс, поближе к кинжалу, с которым испанец никогда не расставался, - это же ересь! Гринёв вздохнул и провёл ладонью по лицу. - А почему вы так считаете? – посмотрел он на собеседника, вопросительно подняв брови. - В Священном Писании всё сказано! – вскинул голову Санчес. - Хорошо, сеньор, - выставил ладони Гринёв, - давайте разберёмся. В каком месте библии говорится, что мир может быть только один? Вы можете назвать причину, мешавшую создателю сотворить великое множество обитаемых миров? Франсиско задумался. Ветхий Завет описывал, как творец создал всё сущее, включавшее не только видимый мир, но так, же духов, демонов и прочих сущностей. О каких либо других мирах, в Писании не говорилось. Но из этого, строго говоря, не следовало, что их не могло быть. «А не впадаю ли я сам в ересь, дерзая рассуждать о подобных вещах?», - испугался Санчес. С другой стороны, он только недавно покинул Испанию и был в курсе всех важных событий происходивших в католическом мире. Франсиско знал, что около двадцати лет назад римский папа Климент седьмой весьма благосклонно отнёсся к гелиоцентрической модели мира, разработанной Николаем Коперником. В то время как вожди реформации: еретики – Мартин и Лютер, встретили её крайне враждебно, поскольку она, по их мнению, противоречила библии. И здесь было над, чем задуматься. Ересь это или же нет – Санчес разобраться не мог, поскольку был не силён в богословии, но то, что бог сотворил не одну вселенную, только возвеличивало его, и служило к вящей его славе. «И… да, неисповедимы пути господни», - подумал Франсиско, у которого просто закружилась голова, от мысли, что существует великое множество обитаемых миров. Джек, наблюдавший, как меняется выражение лица испанца, отражая ход его мыслей, решил, что настало время бросить на колеблющиеся весы последний аргумент. - Сеньор Санчес, - сказал он, - мы пришли из другого мира но, да будет вам известно, что у нас тоже веруют в бога отца, его сына Иисуса и Деву Марию. - И где же находится ваш мир? - спросил после паузы Франсиско. - Мы не знаем, - развёл руками Гринёв, - наше судно занесла сюда буря. - Вы приплыли на корабле?! – удивился испанец, - но сеньоры! Почему же вы тогда решили, что прибыли из другого мира? – спросил он с недоверчивой улыбкой. Разумнее было бы предположить, что вы уроженцы каких-то новых, ещё не открытых земель. «А не допустил ли я ошибку? – подумал Джек, - быть может, следовало сказать, что мы приплыли из Австралии? А теперь уже поздно, брать свои слова назад, или ещё нет?» - Сеньор Санчес, - решил он оставить тропинку для отступления, - я не берусь утверждать наверняка, но всё здесь увиденное, подтолкнуло нас к предположению, что это другой мир. - Ну-у, сеньоры, - ещё шире улыбнулся испанец, - про Китай рассказывают такие чудесные вещи, что, думаю, окажись я там, то мог бы посчитать и эту страну другим миром. Но в любом случае, - улыбка Санчеса исчезла без следа, - вам следует рассказать всё это дону Пересу де Ангуло. - Именно так мы и собирались поступить по возращении, заверил его Гринёв. А из чего сделана эта лодка? – сменил тему Франсиско. - Из ткани, - пожал плечами Джек. - Вы верно, шутите? – Санчес постучал пальцем по выступу, на котором сидел. - Ну, от чего же? Бумагу ведь тоже делают из старых тряпок, - парировал Гринёв, - а здесь, просто добавлен очень прочный клей. - Да, на бумагу действительно похоже, - согласился Франсиско, проведя рукой по белой, слегка шершавой поверхности. - Сеньор Санчес, - решил Джек подвести итог беседе, - я затеял этот разговор, потому, что заметил ваше удивление, при виде нашего судна. Но ведь это только начало. Дальше, вам предстоит лицезреть ещё более чудесные вещи. Поэтому у меня к вам просьба: не спешите с выводами, и не торопитесь обвинять нас во всех смертных грехах. Договорились? – улыбнулся Гринёв. - Будь по вашему, сеньор Гонсалес, - кивнул Франсиско, - я постараюсь смотреть на вещи, которые вы собираетесь мне показать, трезво и непредвзято, вот только, есть у меня сейчас один вопрос: что это за знак? – испанец указал на красный крест в белом круге. - Так у нас отмечают ящики с лекарствами. Что-то ещё? – поднял брови Джек, прочитавший по лицу Санчеса, что вопрос у него явно был не один. Э… Нет, сеньор, - сдержался тот.
Сижу, томлюсь, и отступают стены… Вот океан, весь в клочьях белой пены, закатным солнцем залитый гранит…
Сообщение отредактировал Jack - Вторник, 19.02.2013, 21:30
хорошо исправил - такой вариант мне нравится!)) ну и еще парочка придирок))
Цитата (Jack)
Час назад Джек уже поднимал ложную тревогу, уверяя, что узнал место, но вскоре выяснилось – это не то. Теперь же, и Павлу начинало казаться, что это
это-это, м.б. так? выяснилось, что он ошибся.
Цитата (Jack)
- Надо разбить здесь лагерь - объясни неграм
как-то я не представляю, чтобы рабов он неграми называл...
Цитата (Jack)
Отделаться от Санчеса и на этот раз уже не получилось,
тут либо от Санчеса и на этот раз не получилось, либо от Санчеса на этот раз уже не получилось
Цитата (Jack)
- Ладно, залезай в лодку, - сказал Гринёв и ещё раз осмотрелся, теперь ему показалось, что берег был ближе перед тем, как он наклонился освободить штормтрап.
осмотрелся (тчк) Теперь ему показалось, что перед тем, как он наклонился освободить штормтрап, берег был ближе.
Цитата (Jack)
В тот раз он увидел спасительную площадку меж скал слева от себя, а ураган сносил корабль на юго-запад.
тут надо выровнять: либо лево-право, либо северо-запад-юго-восток...
Цитата (Jack)
Теперь, имея две точки, друзья могли мысленно провести линию, вдоль которой следует вести
провести-вести
Цитата (Jack)
Дождавшись, пока Зайцев объяснит всё испанцу, Гринёв продолжил.
продолжил (:)
Цитата (Jack)
Солнце уже не пекло, так как после полудня,
пекло как? как после полудня пекло как? так, как и вчера
Цитата (Jack)
- Сеньор, Гонсалес, вы хоть понимаете, что сейчас сказали?! – Глаза
сказали?! – глаза
Добавлено (19.02.2013, 00:39) --------------------------------------------- десятую главу добавил? я уже завтра постараюсь посмотреть.
Иду не в шаг со всем парадом, И не смотрю на тех, кто рядом. Пусть сердца стук сбивает ритм Глухой толпы средь серых плит...
хорошо исправил - такой вариант мне нравится!)) ну и еще парочка придирок))
Яша, Спасибо! Я отредактировал главу по твоим замечаниям. Этот букетик - знак признательности. Сижу, томлюсь, и отступают стены… Вот океан, весь в клочьях белой пены, закатным солнцем залитый гранит…
Сообщение отредактировал Jack - Среда, 20.02.2013, 09:02
Дата: Воскресенье, 24.02.2013, 18:14 | Сообщение # 58
Второе место в конкурсе: Месть вопреки всему"
Группа: Проверенные
Сообщений: 1344
Статус: Не в сети
приятная беседа)) все норм, а докопучки в спойлере)) спасибо за букетик - прияяятно))
Цитата (Jack)
Взглянув на испанца, Джек сразу понял: что тянуть с объяснениями и дальше - уже не стоит.
намудрил со знаками)) Взглянув на испанца, Джек сразу понял, что тянуть с объяснениями и дальше уже не стоит. или как вариант: Взглянув на испанца, Джек сразу понял: тянуть с объяснениями и дальше - себе дороже.
Цитата (Jack)
«Неизвестно, что он там себе вообразил, ещё огреет веслом по голове, во время всплытия, - мысленно поморщился он.
куда вторую кавычку дел?))
Цитата (Jack)
- Ты же говорил: за ужином, - отозвался тот.
двоеточие лишнее
Цитата (Jack)
- Сеньор, Гонсалес,
после сеньора зпт не нужна
Цитата (Jack)
Ветхий Завет описывал, как творец создал всё сущее, включавшее не только видимый мир, но так, же духов,
но так же
Цитата (Jack)
О каких либо других мирах, в Писании не говорилось.
мирах в Писании
Цитата (Jack)
«А не впадаю ли я сам в ересь, дерзая рассуждать о подобных вещах?», - испугался Санчес.
вещах?" - испугался
Цитата (Jack)
С другой стороны, он только недавно покинул Испанию и был в курсе всех важных событий происходивших в католическом мире.
событий зпт происходивших
Цитата (Jack)
Санчес разобраться не мог, поскольку был не силён в богословии, но то, что бог сотворил не одну вселенную, только возвеличивало его, и служило к вящей его славе. «И… да, неисповедимы пути господни», - подумал Франсиско, у которого просто закружилась голова, от мысли, что существует великое множество обитаемых миров.
возвеличивало его и служило голова от мысли
Цитата (Jack)
- Сеньор Санчес, - сказал он, - мы пришли из другого мира но, да будет вам известно,
мира зпт но
Цитата (Jack)
- Вы приплыли на корабле?! – удивился испанец, - но сеньоры! Почему же вы тогда решили, что прибыли из другого мира? – спросил он с недоверчивой улыбкой. Разумнее было бы предположить, что вы уроженцы каких-то новых, ещё не открытых земель.
- Но сеньоры! улыбкой. - Разумнее
Иду не в шаг со всем парадом, И не смотрю на тех, кто рядом. Пусть сердца стук сбивает ритм Глухой толпы средь серых плит...
Дата: Воскресенье, 24.02.2013, 21:49 | Сообщение # 59
Опытный магистр
Группа: Издающийся
Сообщений: 406
Статус: Не в сети
Яша, спасибо за помощь. У себя я ошибки исправлю, а здесь не получится, редактор уже отключился. Сижу, томлюсь, и отступают стены… Вот океан, весь в клочьях белой пены, закатным солнцем залитый гранит…
Дата: Воскресенье, 24.02.2013, 22:36 | Сообщение # 60
Первое место в конкурсе "Ведьма или ангел?"
Группа: Издающийся
Сообщений: 5218
Статус: Не в сети
Цитата (Jack)
утром 26 апреля
цифры всегда буквами!!!
Цитата (Jack)
лодку может унести в океан, где их ждёт смерть
здесь глаглы надо изменить на могло/ждала
Цитата (Jack)
Поэтому отделявшее от Эспаньолы водное пространство
предложение лучше перестроить. Не стоит начинать предложение с наречия. Лучше поставить зпт или начать с основного - с водного пространства.
Цитата (Jack)
Озадачив слуг,
вряд ли слуги прям озадачились тем, что и должны делать, скорее получили распоряжения или что-то в этом роде.
Цитата (Jack)
мельчайших деталях все, обстоятельства кораблекрушения.
зпт лишняя
Цитата (Jack)
Паша вынул компас и после длительной дискуссии, с направлением, в котором следовало искать затонувшее судно, они кое-как определились.
вот тут тоже построение второй части предложения не верно, оно сбивает с ритма. Лучше указать, что они определились с направлением, а не с направление они определились. Читать легче.
Цитата (Jack)
Зайцевым учитывая, что сегодня предстоят погружения, от алкоголя воздержались.
предстояли
Цитата (Jack)
Потом отметим её вершину буем и, ориентируясь по нему, осмотрим ближайший участок шельфа.
опечатка - буДем
Цитата (Jack)
, вдоль которой следует искать затонувшее судно.
следовало
Цитата (Jack)
Не прошло и часа, как они принесли первые плоды.
кто эти они? как-то слишком одушевленно в контексте звучит.
Цитата (Jack)
Взглянув на испанца, Джек сразу понял: что тянуть с объяснениями и дальше - уже не стоит.
не стоило
Немного мелочевок нашла в последнем выложенном отрывке. Довольно интересная, хорошо структурированная часть, читабельна.Единственное, (но это не обязательно, просто мое ИМХО) я бы добавила Джеку или его другу какую-нибудь изюменку в поведении. Если сравнивать с героем на вашей аватарке, то там личность яркая, неординарная во всех поступках, понятно, что в этом тексте совсем другая личность, но так и хочется, чтобы у него была особенность. Может в неловкой ситуации будет дергать уголком губ или прищуриваться, ну хоть что-то! Да, хоть красный шарф, который вечно ему мешался, но был крайне дорог хозяину. Выделите его из массы второстепенных героев. Я не злая, я хаотично добрая...
Kivvi, спасибо за советы. Я рад, что вы выбрали для меня время, а ещё, радует то, что вы считаете девятую и половину десятой главы – читабельными. Потому что они не самые удачные, особенно девятая.
Цитата (Kivvi)
Цитата (Jack)лодку может унести в океан, где их ждёт смерть
здесь глаглы надо изменить на могло/ждала
Цитата (Jack)Поэтому отделявшее от Эспаньолы водное пространство
предложение лучше перестроить. Не стоит начинать предложение с наречия. Лучше поставить зпт или начать с основного - с водного пространства.
Цитата (Kivvi)
Цитата (Jack)Паша вынул компас и после длительной дискуссии, с направлением, в котором следовало искать затонувшее судно, они кое-как определились.
вот тут тоже построение второй части предложения не верно, оно сбивает с ритма. Лучше указать, что они определились с направлением, а не с направление они определились. Читать легче.
Спасибо за замечания, это всё результат двух переделок. После того, как я перечитал первый вариант главы, я сразу же взялся его переписывать. Выложил уже второй вариант, а потом и его сократил. Я исправлю главу по вашим замечаниям.
Цитата (Kivvi)
Цитата (Jack)Потом отметим её вершину буем и, ориентируясь по нему, осмотрим ближайший участок шельфа.
опечатка - буДем
А это снова результат сокращения. Буй – это такая штука, которой что-то отмечают на воде. Например, раньше, на пляжах, буями отмечали линию, за которую нельзя заплывать. (Это чтобы несчастных случаев не было и спасателям было легче работать). Во втором варианте, который находится выше в теме, про буй подробнее, а здесь я подробности выбросил.
Цитата (Kivvi)
Цитата (Jack)Озадачив слуг,
вряд ли слуги прям озадачились тем, что и должны делать, скорее получили распоряжения или что-то в этом роде.
В данном случае, слово «озадачить» является синонимом выражения – «поставить задачу». Это жаргон военных - бывает, что командир полка вызывает командира роты, и говорит ему, что надо сделать то-то и то-то. Беседу может закончить словами: «так что, озадачь своих бойцов».
Цитата (Kivvi)
.Единственное, (но это не обязательно, просто мое ИМХО) я бы добавила Джеку или его другу какую-нибудь изюменку в поведении. Если сравнивать с героем на вашей аватарке, то там личность яркая, неординарная во всех поступках, понятно, что в этом тексте совсем другая личность, но так и хочется, чтобы у него была особенность. Может в неловкой ситуации будет дергать уголком губ или прищуриваться, ну хоть что-то! Да, хоть красный шарф, который вечно ему мешался, но был крайне дорог хозяину. Выделите его из массы второстепенных героев.
Я думаю, что это хороший совет в плане, сделать героя более ярким, добавить ему индивидуальности, или что-то в этом роде. Но пока я ещё не знаю, как этим советом воспользоваться. А какие черты выделяют Джека Воробья из прочих героев фильма? На мой взгляд, это контраст между ситуацией, и его поведением и выражением лица. Вокруг, всё может гореть и взрываться, корабль может тонуть, Джека собираются повесить или изжарить, а у него при этом совершенно невозмутимый вид. Ещё, от других героев, капитана Джека Воробья отличают находчивость, а так же доля юмора и пародии в его поведении. В следующей главе я в любом случае собирался отметить выдержку, (или скорее крепкие нервы) героя и при этом кратко коснуться Афганской войны. А дальше пока не знаю, быть может, я воспользуюсь вашим советом, если что-то подходящее в голову придёт. А возможно просто буду постепенно прорисовывать образ героя через поведение, мысли, детали биографии. Собственно я уже этим занимаюсь: рассказал эпизод из детства, поведение героя в разных ситуациях тоже о многом может сказать. Ещё раз спасибо за советы.
Добавлено (26.02.2013, 17:05) --------------------------------------------- Глава 10 (вторая часть)
По окончании разговора, все трое вернулись в каноэ. Солнце успело спуститься уже довольно низко, но какое-то время до заката ещё оставалось, и следовало потратить его с пользой. В противопожарное оборудование судна входили пять изолирующих дыхательных аппаратов АСВ-2, предназначенных для борьбы с огнём в закрытых помещениях, в условиях, когда из воздуха быстро выгорает кислород. Ещё их использовали для выполнения подводных судовых работ. Аппараты АСВ-2 позволяли погружаться на глубину до двадцати метров, запаса воздуха в двух баллонах хватало на один час. Поэтому их следовало достать в первую очередь. Сделать это было не сложно, поскольку согласно инструкции, аппараты хранились в отдельном помещении, имевшем выход на главную палубу. Там же имелись и мощные водонепроницаемые фонари.
- А что дальше будем делать? – спросил Павел после того, как все дыхательные аппараты были подняты в лодку. И вопросительно посмотрел на Гринёва, поскольку знал, что планы и прожекты у друга, рождались с головокружительной скоростью, вторые, правда, чаще. Прежде чем ответить Джек мрачно взглянул на солнце, потом на часы. - Есть одна вещь, которую надо сделать в первую очередь, - сказал он со вздохом, - вот только закончить это до темноты мы уже не успеем. - Ну, так давай на завтра отложим, - пожал плечами Зайцев, - а что за дело-то? Гринёв отозвался не сразу, какое-то время он сидел, молча, мучительно пытаясь сообразить, как лучше поступить в данной ситуации. Разум подсказывал ему, что следует отложить на утро, а остальные чувства требовали покончить с этим, как можно скорее. - Ладно, - наконец решился он, - в спасательной шлюпке есть прожектор. Слушай, - Джек замялся, - а… ты вообще… как насчёт трупов? - Чего, чего? – не понял Пашка. - Надо осмотреть все помещения, - Гринёв ещё раз вздохнул, - возможно, в них остались тела погибших, которые надо будет поднять и предать земле. Я потому и спросил, что корабль лежит на дне больше десяти дней, и ты сам должен понимать что… Он не закончил, поскольку всё было ясно и без слов. Павел сглотнул и побледнел. - Ясно, - констатировал Джек командирским тоном, - тогда я сам этим займусь, а ты проверишь – на месте ли дежурная шлюпка. Если её не смыло, то обрежешь найтовы. В корпусе есть пенопласт, так что она сама должна всплыть. Потом надо будет вычерпать воду, и вы с Санчесом переберётесь в неё. А я тут со слугами, как-нибудь разберусь с этой проблемой. Ты чего? – спросил Гринёв, надувшегося друга. - Я, конечно, всё понимаю, - начал Зайцев обиженным тоном, - что ты воевал, и всё такое прочее. Но не стоит так уж это подчёркивать и строить из себя Рэмбо. - Брось, Паша, - махнул рукой Джек, - ничего я не подчёркиваю. Просто каждый должен заниматься тем, что он может. Я вот нырять, так как ты не умею, ну и что? Разве это повод чтобы комплексовать? Оставь ты эти глупости. Помоги лучше аппарат надеть. С этими словами, Гринёв просунул руку в ремень, а Зайцев поддержал баллоны, пока друг надевал вторую лямку, потом проверил маску и давление. Санчес внимательно наблюдал за всеми этими манипуляциями, но помалкивал. Он уже интересовался, что это за сосуды и ему коротко объяснили.
Вода была приятно прохладной, и проведший весь день на жаре Джек, испытывал настоящее блаженство, усиленное невесомостью. Он плавно «парил» чуть в стороне от белой судовой надстройки, медленно приближаясь к кораблю, который лежал на небольшой глубине. Солнечный свет пронизывал всю толщу воды сверху донизу, и сквозь лёгкую зеленоватую дымку, Гринёв отчётливо видел не только всю кормовую часть корпуса, но и дно океана, покрытое разноцветными корралами и водорослями, над которыми проносились стайки рыб. Ярко оранжевая дежурная шлюпка, закрепленная чуть ниже ходового мостика – осталась на месте, и Павел направился к ней, а Джек усилено заработал руками и ногами, погружаясь глубже. Вода выдавила стёкла только на нижнем этаже надстройки, поэтому осмотр, следовало начинать отсюда. Гринёв двинулся вдоль стены, заглядывая в выбитые окна и освещая помещения мощным фонарем. Завершив круг, он проник в коридор сквозь кормовую дверь, проплыл вдоль него и поднялся на следующий этаж. Здесь он сразу же увидел первое тело, висящее под потолком лицом вниз. Внутренне передёрнувшись, Джек приблизился и с трудом опознал старшего механика. Дальше, он начал осматривать каюты и в одной из них, обнаружил тело капитана, открытый сейф и разбросанные по всему полу документы. Больше из команды на судне никого не осталось. А ещё, свою каюту не успел покинуть единственный пассажир сухогруза. Его фамилии Гринёв не знал, он только, пару раз слышал, как нему обращались по имени отчеству. Этот пассажир вообще был малоразговорчив, необщителен и вызывал у Джека вполне определённые ассоциации, с бывшим сотрудником спецслужб, работавшим в частной компании или и вовсе связанным с криминалом. На корабле он являлся экспедитором, сопровождавшим груз некоего АОО «Стикс», и Гринёв считал, что этот тип вполне подходил на роль Харона.
В трюмах «Сергея Кирова» находился груз двух компаний, уже упомянутого АОО и крупного совместного предприятия, занимавшегося поставкой сырья в Колумбию. Это южноамериканское государство было достаточно развитым в промышленном отношении и имело большие запасы различных полезных ископаемых. Вот только алюминий и марганцевую руду, Колумбия до недавнего времени закупала у США. Ну, а после девяносто первого года, «подсуетились» «новые русские», и начали сбывать это сырьё по демпинговым ценам, пустив на распродажу весь стратегический запас алюминия, хранимый на случай Третьей Мировой войны и прочих неприятностей. В этом рейсе, сухогруз вёз пять с половиной тысяч тон этого металла, в длинных пятнадцати килограммовых слитках, и принадлежавшие «Стиксу» - десять ISO контейнеров с пиролюзитом – очищенной и перемолотой марганцевой рудой. В каюте экспедитора Гринёву попался на глаза металлический чемоданчик с кодовым замком, валявшийся на полу. Точно такие же, он видел в сериале «Спрут», там в этих кейсах итальянские мафиози перевозили крупные суммы денег. Бумажные деньги Джеку были не нужны – что с ними делать в шестнадцатом веке? Даже если в чемодане лежал миллион долларов, сейчас он годился только на то, чтобы ради прикола, оклеить купюрами стены, вместо обоев. «Какая безвкусица» - мысленно прокомментировал Гринёв промелькнувшую идею. Дотащив тело до каноэ, и передав его африканцам, он нырнул ещё раз и забрал из каюты кейс. Это было не срочно, но Джеку настолько не давала покоя одна довольно глупая мысль, что он решил проверить её, не дожидаясь завтрашнего дня. Дело было в том, что к июлю девяносто четвёртого года (а именно в это время сухогруз вышел в свой последний рейс) в стране сложилась крайне тяжёлая криминальная обстановка. Организованные преступные группировки поделили крупные города на сферы влияния, обложили поборами бизнесменов, и занялись выяснением отношений. В обиход прочно вошли такие понятия как «стрелка» и «разборка», а в Новостях всё чаще сообщалось о перестрелках и взрывах. Не во всех новых государствах, образовавшихся на развалинах СССР, власть оказалась достаточно сильной, чтобы сразу же взять под жёсткий контроль военные склады, ранее принадлежавшие Советской армии. В некоторых бывших Союзных Республиках поначалу был такой бардак, что значительная часть оружия перекочевала в частные и не очень чистые руки. Его продавали всем желающим не только на месте, но и везли в Россию, кроме того, участились случаи хищения оружия и боеприпасов с военных складов и оборонных предприятий. За день до отплытия, Джек купил свежий номер Комсомольской правды, в котором была рецензия на только что вышедшую книгу директора Российского бюро Интерпола Владимира Овчинского. В ней приводились шокирующие данные: в прошлом (1993) году в России было незаконно приобретено оружия на сумму пятнадцать миллиардов рублей, что по нынешнему курсу равнялось примерно восемнадцати миллионам долларов США. Там же говорилось что по приблизительным оценкам экспертов, на руках у населения, сейчас находится от двух до десяти миллионов единиц боевого оружия. В общем, народ вооружался – бандиты для повышения «производительности труда», а остальные – для защиты от преступников. Гринёв лично знал одного молодого бизнесмена, который носил с собой пистолет «ТТ» а дома хранил автомат Калашникова. Ещё, ему было известно, что после либерализации внешней торговли, многие в короткий срок сколотили огромные состояния на продаже сырья за рубеж. И ни для кого не являлась секретом простая истина: где большие деньги – там и мафия. Джек ни на секунду не сомневался, что у представителя «Стикса» дома есть оружие, а здесь? Конечно, глупо тащить пистолет через таможню, но с другой стороны – сухогруз это не авиалайнер, здесь никто не просвечивает рентгеном чемоданы и не заставляет проходить сквозь арку металодетектора. А заполучить в руки хорошее оружие было бы ой, как здорово. Едва Гринёв увидел этот чемоданчик, как в воображении сразу же вспыхнула картинка: открытый кейс, внутри пачки зелёных купюр, а на них – пистолет.
Держась одной рукой за борт, Джек забросил чемодан в шлюпку, затем, с помощью Зайцева, забрался в неё сам и снял маску. - Кажется всё, - сообщил он другу, - больше никого не нашёл. Теперь нырнём ещё раз вдвоём. Ты поищи лопаты, а я в медпункт наведаюсь. - Ещё надо на камбуз, - сразу сообразил, о чём речь Павел, - там огурцы и помидоры в банках, тушёнка и сок консервированный. - Я помню, - кивнул Гринёв, - возьму в каюте спортивную сумку и всё что нужно в неё загружу. А вообще, надо бы нам и все свои вещи забрать, а то здешняя одежда такая неудобная.
Закончив с погружениями, друзья связали все лодки пеньковым тросом, потом завели двигатель дежурной шлюпки и отбуксировали получившийся караван к берегу. Могилу решили копать братскую – одну на всех, под высокой пальмой на окраине леса. Рыть совковыми лопатами было неудобно, а других на судне не имелось. Двигатель друзья оставили включённым и поставили на подзарядку аккумуляторы переносного прожектора. Работу начали уже на закате. К этому времени небо утратило свою яркую синеву и приобрело малиновый оттенок, солнце спустилось к самому океану, и от него по воде протянулась, сверкающая червонным золотом дорожка. Темнота, как это всегда бывает в тропиках, наступила быстро, сумерки сгустились сразу, едва только скрылось солнце. Освещая себе путь электрическими фонарями, друзья принесли прожектор. Работали сменами по три человека, и дело двигалось быстро. Санчес постоянно напоминал, что надо непременно закончить до полуночи. Уложились в срок с большим запасом, у набожного испанца был с собой молитвенник и он прочёл всё, что в таких случаях полагается. Крест соорудили временный.
- Потом что-то более основательное установим, - сказал Джек, когда разводил медицинский спирт водой. – Консервы открой, - добавил он, заметив, что эти ночные, торопливые похороны произвели на Зайцева гнетущее впечатление и тот стоит в полной растерянности. К алкоголю Гринёв относился отрицательно, и крепкие напитки употреблял только в особых случаях, таких как сегодняшний. Даже если его приглашали куда-нибудь на день рождения, Джек ограничивался бокалом сухого вина или шампанского. Поминки проходили под длинным и низким навесом, покрытым огромными листьями зонтичной пальмы, который успели соорудить африканцы. - Паш, ты их проинструктируй, как водку-то пить, - забеспокоился он, налив по половине стакана всем, включая и негров, которые сегодня неплохо потрудились. Стаканы Гринёв прихватил на камбузе, вместе с продуктами.
Инструктаж помог слабо, Санчес выпучил глаза и не мог отдышаться. - Я что, мало разбавил? – пробормотал Джек, - Паша! Да подай ты ему огурец! – повысил он голос, - пусть закусит. Выпив свою порцию, Гринёв съел маринованный помидор и закурил. - Всё, - сообщил он, хлопнув себя по шее, - надо разводить костёр, и чтобы дыма было побольше и гасить прожектор, иначе нас здесь съедят. Вскоре после того как стемнело, из леса появились целые тучи насекомых. Пока все работали, эти маленькие вампиры досаждали не сильно, но теперь, почуяв лёгкую добычу, они слетелись к навесу со всех сторон. Среди этих мерзких кровососов были и обычные комары и различные виды москитов. Вся эта нечисть мельтешила в свете прожектора и зудела так, что в ушах у Джека стоял сплошной гул.
Сижу, томлюсь, и отступают стены… Вот океан, весь в клочьях белой пены, закатным солнцем залитый гранит…
Сообщение отредактировал Jack - Вторник, 26.02.2013, 08:45
Непривычные к алкоголю африканцы очень быстро опьянели и завалились спать, хотя и выпили по русским меркам – «всего ничего». Гринёв не собирался никого спаивать, поэтому налил ещё только один раз, грамм по сто пятьдесят и сказал что на этом достаточно. Свой стакан он во второй раз пропустил. После полуночи со стороны океана подул свежий бриз, и насекомые исчезли. Санчес улёгся вслед за слугами, а друзьям, несмотря на усталость не спалось. Настроение у обоих было неважное, Зайцев думал о людях, вместе с которыми он проплавал пять лет. Гринёв не знал членов экипажа так хорошо, как друг, но ему тоже было о чём вспомнить. Вот точно так же – кружкой разбавленного спирта, они поминали в Афганистане погибших боевых товарищей. - Слушай Джек, - Павел решил вернуться к беспокоившей его мысли, - ты, когда с покойниками возился, у тебя такое выражение лица было… - Зайцев повертел пальцем в воздухе, подбирая подходящее сравнение, – ну, словно тебе было без разницы, что таскать – мешки с картошкой или трупы, - наконец, сформулировал вопрос Павел. - А оно примерно, так и есть, - криво усмехнулся Гринёв. - Ну, ты блин, даёшь! – укоризненно покачал головой Зайцев. - Не знаю, нормально это или нет, - пожал плечами Джек, - но не трогают меня подобные вещи. Наверное, я в армии такую «прививку» получил от излишней чувствительности, что теперь у меня иммунитет. - Гринёв задумчиво потёр лоб и после паузы добавил: - Я так понимаю, что здесь самое сложное переступить эту черту в первый раз, а дальше уже проще. - Ну, и трудно было её переступить? – спросил Зайцев, понимавший, что прожить жизнь в шестнадцатом веке и сохранить в чистоте руки, у него вряд ли получится, особенно рядом со склонным к авантюрам Джеком. – Вот ответь мне честно – каково это, убить человека, и что при этом чувствуешь?
Павел не мог чётко определить настроение друга, потому что плохо видел в темноте его лицо. Они сидели у маленького костра в угольной черноте тропической ночи, вокруг шелестела листва, свежий ветер доносил шум океана, и запах морской соли. Над головой в просветах между кронами деревьев сверкали крупные и ослепительно яркие звёзды южных широт. Заброшенные непонятно, как и невесть куда, одноклассники могли теперь рассчитывать только на себя и друг на друга – больше было просто не на кого.
Прежде чем ответить, Гринёв вытряхнул из пачки сигарету, поджёг в костре веточку, не спеша закурил и глубоко затянулся, на его лице играли багровые блики от пляшущих языков пламени. - Ты знаешь Паша, - сказал он, выпустив струйку дыма, - в Афганистане я с самого начала попал в такую переделку, что было как-то не до умствований в духе Раскольникова. Когда кровь кипит от адреналина, всё видится в несколько ином свете, так что ничего такого особенного я не чувствовал. - Ты мне о службе никогда не рассказывал, - тихо заметил Зайцев, - быть может, сейчас? – и он вопросительно посмотрел на друга. Джек почесал затылок, хмыкнул. - А почему бы и нет? – тряхнул он головой, стыдиться мне нечего, это потом разные «демократы», - Гринёв выделил тоном это слово, - начали нас грязью поливать. В общем, дело было так. Призвался я в мае восемьдесят шестого, курс молодого бойца прошёл в Таджикистане, присягу мы принесли десятого августа, и на следующий день нас отправили самолётом в Баграм. А девятнадцатого августа началась операция «Западня», целью которой было взятие важного стратегического укрепрайона – «Кокари-Шаршари». Он располагался на самой границе с Ираном и являлся крупнейшей перевалочной базой душманов и их главным опорным пунктом в западной части Афганистана.
После этого вступления Джек замолчал, и какое-то время сидел, сосредоточенно глядя в огонь, забыв про сигарету, которая тлела у него между пальцев. Паша его не торопил. Вынырнув из воспоминаний, Гринёв пару раз затянулся и выбросил окурок в костёр. - В общем, этот укрепрайон располагался в труднодоступной местности, - продолжил он рассказ, - фортификация там была такая, что «линия Маннергейма» - отдыхает. «Кокари-Шаршари» - это неприступная горная цитадель, везде были понатыканы ДОТы и капониры для безоткатных орудий, из сверхпрочного бетона, с толщиной стен пять метров, а перекрытий все десять. Эти укрепления спокойно выдерживали попадание любого снаряда или авиабомбы. Между ДОТами, располагались дополнительные огневые точки под бронеколпаками. Всё это было соединено настоящей паутиной траншей и ходов. Три рубежа обороны, - Джек покачал головой. - Но это только видимая часть айсберга, под укрепрайоном был вырублен в скалах настоящий подземный город с электростанцией, узлом связи, госпиталями, складами, казармами. Пять уровней вниз! – Гринёв ткнул большим пальцем в землю, - там было всё, что нужно для жизни и быта: учебный корпус со спортзалами, авторемонтные и оружейные мастерские. И ещё куча разных помещений: административный корпус, типография, апартаменты для Вип-персон и иностранных представителей, была даже тюрьма. Все ДОТы, капониры и огневые точки были соединены подземными ходами между собой и с городом. Эту систему укреплений спроектировали иранские и западногерманские военные инженеры, они же и руководили строительством. Так что всё там было сделано по последнему слову науки и техники. Гарнизон насчитывал до четырёх тысяч боевиков под командой известного полевого командира Исмаил-Хана.
- Ну, ничего себе, - покачал головой Паша, - и когда они успели всё это построить? - Говорили, что в восемьдесят первом году, - пожал плечами Джек, - а как там на самом деле было – кто его знает. - Погоди, - Зайцев поднял палец, - в восемьдесят первом году, там уже были наши войска. И как же так получилось, что у них, можно сказать под носом, строили этот укрепрайон? - Я не знаю, - развёл руками Гринёв, - кто там куда смотрел. Как я понял позднее, в афганской народной армии и контрразведке у моджахедов были свои люди. Слушай дальше.
Девятнадцатого августа наш десантно-штурмовой батальон перебросили транспортными самолётами в Герат, а в два часа ночи подняли по тревоге, построили и поставили боевую задачу. Потом мы с оружием и снаряжением загрузились в «вертушки» и встретили рассвет над горами. По плану командования, рано утром штурмовая авиация должна была нанести массированный удар по укрепрайону, одновременно с этим на господствующие высоты с вертолётов высаживался десант. Их надо было удержать до подхода основных сил, предполагалось, что это будет не долго. Вот только противника немного недооценили. Наши нынешние «друзья» успели снабдить духов большим количеством оружия и боеприпасов. Американцы поставили «борцам за свободу» переносные зенитно-ракетные комплексы «Стингер» а англичане свои аналогичные комплексы «Блюпайп». Кроме того «Кокари-Шаршари» прикрывали многочисленные зенитные установки и крупнокалиберные пулемёты. Миномётов и безоткатных орудий тоже было в избытке, от лёгких до тяжелых. Джек остановился.
- Что-то в горле пересохло, погоди, я сейчас, - сказал он поднимаясь. Гринёв принёс пластиковую бутылку с соком и два стакана. - Будешь? – спросил он друга. - Давай, - кивнул Паша, - у меня после спирта тоже жажда начинается. Выпив сока, Джек продолжил свой рассказ. - Всё пошло наперекосяк с самого начала, - тяжело вздохнул он, - наша авиация натолкнулась на сплошную стену огня и не смогла полностью выполнить задачу. Вертолёты на подходе к укрепрайону попали под плотный обстрел. Десантный отсек нашей «вертушки» прошила очередь из крупнокалиберного пулемёта и трое бойцов этим же рейсом вернулись в Герат грузом двести. Сразу после высадки, наш не успевший развернуться батальон духи накрыли залпом из миномётов и орудий. Занимать оборону пришлось под ураганным огнём из всех видов оружия. В общем, название операции «Западня» оказалось пророческим, - Гринёв горько усмехнулся, - только угодили в неё не душманы, а передовые батальоны. Главные силы не смогли подойти ни в этот день, ни на следующий. Вокруг укрепрайона оказались сплошные, тянущиеся на километры, минные поля. Попасть в «Кокари-Шаршари» можно было только по трём узким дорогам, но духи как-то узнали о готовящейся операции и заминировали их тоже, а работу сапёров затрудняли снайперы. Так что десантно-штурмовые батальоны, высаженные на высотах, оказались отрезанными от своих, кто-то частично, а кто-то и полностью, так как мы. Ну, и пользуясь этой ситуацией, душманы взялись за нас всерьёз. В первый же день, они четыре раза пытались выбить наш батальон с высоты. А на следующий, после утреннего намаза, в атаку пошли «чёрные аисты». - А это ещё кто такие? - наморщил лоб Павел. - «Чёрные аисты» - это душманский спецназ, - пояснил Джек, - они проходили специальную подготовку в Пакистане, а вступали в эти отряды радикальные исламисты из разных стран, мечтавшие поучаствовать в джихаде и пролить кровь «неверных». Не дай бог, было попасть им в руки живьём, видел я, что они с пленными делают. Из-за этого, в Афгане, случаи, когда окруженные бойцы подрывали себя гранатами, были массовым явлением. Так вот, эти «аисты» или от молитвы так вдохновились, или накурились чего, но лезли они, не обращая внимания на пули. Мы еле от них отбились, уже и штыки примкнули, ожидая, что вот-вот начнётся рукопашная. Но до этого не дошло, тех, кто слишком близко подобрался, забросали гранатами. Не успели отдышаться, как началась следующая атака. К этому времени наш батальон потерял почти треть личного состава убитыми, и столько же было раненых, те из них, кто мог держать в руках автомат, продолжали стрелять, остальные, лёжа, набивали «рожки» патронами. Трое суток мы не имели возможности эвакуировать убитых и раненых, а жара стояла как в Сахаре, после полудня доходила до пятидесяти пяти градусов, трупы почернели и распухли, смрад стоял невыносимый. – Гринёв поморщился от неприятных воспоминаний и покачал головой. – За три дня сапёры поделали проходы в минных полях, а наша тяжелая артиллерия, поубавила душманам прыти, и утром двадцать четвёртого августа к нам подошли основные силы. Но потребовалось ещё три дня боёв, прежде чем мы смогли прорвать все линии обороны и взять укрепрайон. К этому времени, я уже спокойно шагал по лужам крови, и вид разорванных снарядами тел, не вызывал у меня тошноты, курок, тоже нажимал без всяких эмоций и моральных терзаний. - Вот блин, - а я и не знал, что там были такие бои, - изумился Паша, - в газетах об этом ничего не писали. Я так и думал, что вы там караваны с гуманитарной помощью сопровождали. - Ну, ещё бы, - саркастически усмехнулся Джек, - кто же станет писать, о том, как целые роты гибли в засадах. И без того, американцы вой на весь мир подняли из-за этой войны, не хватало еще, чтобы и внутри страны демонстрации за вывод войск начались. Ладно, - он хлопнул ладонью по колену и поднялся, - пора заканчивать этот вечер воспоминаний, найдутся дела и поинтересней.
Открыть чемоданчик представителя «Стикса» - большого труда не составляло, в шлюпке имелся набор инструментом для починки двигателя. Но Гринёву было жаль портить занятную вещицу. Немного поразмыслив, он пришёл к выводу, что если кейс был куплен перед самым рейсом, то его владелец вполне мог и записать код замка. Не все люди надеются на свою память в том, что касается цифр, и поэтому некоторый шанс не ломать крышку – имелся. Сразу после того, как поднял в каноэ тело экспедитора, Джек его обыскал и обнаружил в кармане портмоне. На берегу, он зачерпнул в ведро морской воды и бросил находку туда, а когда появилась возможность, осмотрел и увидел торчащий из кармашка белый листок. Боясь, что раскисшая бумага расползётся у него в руках, Гринёв распорол портмоне кинжалом и очень осторожно расправил в воде, свёрнутую вчетверо записку. Затем плотно прижал бумагу к стенке ведра и вылил из него воду, а потом за хлопотами он просто забыл про сохнущий листок и вот только сейчас вспомнил.
- Куда это ты собрался? - спросил Зайцев, увидев, что Джек взял фонарь. - Проверю, в порядке ли шлюпки, - уклонился тот от прямого ответа. - Тогда и я с тобой, - поднялся Паша, - жарко что-то и пропотел весь, хочу в море освежиться. Океан в темноте выглядел таинственно и загадочно, луч фонаря выхватывал то светлый песок, то зелёные волны, с гребнями белой пены, то ярко красный борт шлюпки. Зайцев быстро разделся и вошёл в воду, а Гринёв вынул из ведра высохший листок бумаги и направил на него фонарь. - А это ещё что? – озадаченно пробормотал он, - какая-то шпионская шифровка? На листке был целый столбик непонятных цифр.
Некоторое время Джек внимательно изучал странные записи, а потом широко улыбнулся. «Кажется, я поймал золотую рыбку», - весело заявил он, затем сунул листок в карман, быстро сбросил одежду и с разгона бросился навстречу набегающей волне. Вот только ночное купание Гринёву не понравилось, стоило ему немного удалиться от берега, как сразу же навалилось чувство жуткого одиночества, темнота сдавила его со всех сторон, ощущения были такими, словно он затерялся в бескрайнем открытом космосе. Развернувшись, он быстро поплыл к берегу, выбравшись из воды, отжал волосы и подставил лицо свежему ветру. Вскоре появился Зайцев. - Уф, хорошо-то как, - сообщил он, отряхиваясь. - Слушай Паш, - повернулся к другу Джек, - я тут у нашего пассажира нашёл один любопытный документ, и теперь у меня такое ощущение, словно я попал в сказку и этой ночью исполняются мои желания, не все конечно, но многие. - И что же это за волшебный документ такой? – ухмыльнулся Зайцев. - А вот, - Гринёв протянул другу листок. - Гм, - нахмурил тот брови, бегло просмотрев записку, - насколько я понял, здесь указан номер телефона некоего Рауля, а шестизначные цифры и ещё одна рядом в скобках, это номера контейнеров, остальное для меня загадка. Если ты знаешь, что означают эти приписки к номерам, то почему бы не поделиться с товарищем? - С превеликим удовольствием, - ответил Джек, потирая руки. – Начнём с Рауля, здесь он обозначен, как командантэ. - Ну, да, - подтвердил Паша, - и что это значит? - Вот тебе раз? – удивился Гринёв, - ты, что в Колумбии не был? - Можно подумать, ты там был, - проворчал Зайцев, - я много раз ходил в Венесуэлу, Бразилию, в Аргентине побывал и в Перу, а вот в Колумбии ещё не приходилось. Ну, так что там, с этим Раулем? - Приставка командантэ означает, что он является офицером ФАРК – Революционных Вооруженных сил Колумбии, – начал просвещать друга Джек, - а это очень серьёзная организация, у них армия в двадцать тысяч бойцов и они ведут с правительством настоящую войну. ФАРК контролирует четверть территории Колумбии, и в их вотчину правительственным войскам хода нет. Революционные силы не только прочно удерживают свою территорию, но и пытаются её расширить, да и вообще свергнуть правительство капиталистов и установить коммунистическую власть по всей стране. Они постоянно ведут бои с регулярной армией и совершают диверсии и теракты на «территории противника», поэтому постоянно нуждаются в оружии и боеприпасах. Раньше, когда существовал Социалистический лагерь, Революционные силы видимо получали какую-то помощь, иначе, как объяснить, что их основное вооружение, это автоматы и пулемёты Калашникова? Сейчас же, они получают необходимое снаряжение, через различные криминальные структуры, и расплачиваются за оружие и боеприпасы кокаином, который собирают в виде дани с наркоторговцев. - А как же Колумбийская наркомафия? – удивился Павел, - с ней же никто справиться не может. И что, наркобароны вот так просто отдают кокаин? - Ещё как отдают, - кивнул Гринёв, - кто не заплатит «налог», тот подпишет себе смертный приговор, и никакая охрана тут не поможет. Я же сказал, ребята в ФАРК очень серьёзные. Теперь видимо, и наши мафиози решили на революционной борьбе руки погреть. Между прочим, неплохой бизнес ребята задумали, ФАРК меняет кокаин на оружие за полцены, а его у нас сейчас с военных складов воруют вовсю, и если автоматы и пистолеты народ расхватывает, как горячие пирожки, то найти покупателя на снаряды или мины, уже труднее. А что не пользуется спросом, то и стоит дешевле, тем более что по моему разумению, снаряды, которых на складах десятки миллионов, и красть проще, ну кто их там считает? Вот и получается, что в контейнерах контрабанда, а ты держишь в руках список, в котором указанно количество и наименование боеприпасов, зарытых в пиролюзит. - Ну, ни фига себе, - обрадовался Зайцев, - автоматы нам бы не помешали, и патронов побольше… погоди, - он посмотрел на листок и нахмурился, - а вот их то я тут и не вижу, ты вообще разобрался со списком? Что-то я здесь ничего не могу понять, что такое, к примеру, УВК? - Универсальная вышибная камера, - расшифровал Джек, - из снаряда или миномётной мины выкручивается взрыватель, и наворачивается эта камера, затем снаряд закапывается в землю, стоймя, донцем кверху и к нему протягивается провод. Система приводится в действие с помощью конденсаторной подрывной машинки, они есть в списке, вот – Гринёв заглянул в листок и указал пальцем на предпоследнюю строчку, - для партизан это очень полезная вещь, её как раз для засад и разработали. Мины с УВК закапываются вдоль дороги, а когда по ней проходит колонна противника, то они приводятся в действие все одновременно. При этом тяжелые осколочно-фугасные снаряды подбрасываются кверху, взрываются на высоте полтора метра, и буквально сметают неприятеля с дороги ударной волной и дождём осколков. - Ладно, - кивнул Павел, - а ОЗМ-72 что такое? - А это «ведьма», - усмехнулся Джек. - Что ещё за ведьма? – не понял Зайцев. - Это мы их в армии так прозвали, - пояснил Гринёв, - ОЗМ-72 – прыгающая противопехотная мина, когда она срабатывает, то вслед за грохотом взрыва, слышен жуткий визг поражающих элементов, похоже на то, как в американских ужастиках ведьмы вопят, когда внезапно откуда-нибудь выскакивают. - Так значит, автоматов в списке нет? – уточнил Паша. - Увы, - Джек со вздохом развёл руками, - я и сам бы хотел «осчастливить» здешний мир, самым известным оружейным брендом двадцатого столетия, да видно не судьба. Хотя не всё ещё потерянно, поскольку я не сумел расшифровать последнюю строчку списка. Ну а пока, мы имеем сотню «ведьм», триста снарядов калибром сто двадцать два, двести стодвадцати миллиметровых миномётных мин, и ещё противопехотные, направленного действия МОН-50. Это тоже, неплохая игрушка - взрыв равносилен выстрелу из здешней пушки, картечью. Интересно, получается, - покачал головой Гринёв, - я как раз собирался изготовить несколько самодельных мин, а тут вдруг такой подарок. Даже и не знаю, что по этому поводу думать. - Так что? Сутра начнём разгружать контейнеры? – поинтересовался Зайцев. - Нет, - отрезал Джек, - в баллонах не хватит воздуха, чтобы закончить разгрузку. В первую очередь поднимем то, что нам жизненно необходимо, а это все, не пострадавшие от воды, препараты из медпункта. Особенно нам нужны антибиотики и обезболивающие. Здесь люди умирают от лёгкого ранения, а западноевропейские города – настоящие рассадники всевозможных инфекций, правда, я туда не собираюсь, - уточнил Гринёв, - но мало ли что. Дальше, нам надо будет открыть люк над машинным отделением, отвинтить от пола аварийный дизель-генератор и поднять его наверх. - Ого! – поразился Паша, - вот это планы! А осилим? - Осилим! – не смутился Джек, - он весит-то всего около тонны, а нас здесь девять здоровых мужиков, мы и основные генераторы сможем вытащить, но они работают на судовом топливе, которое я пока не знаю, как можно извлечь из танков. А вот резервный, работает на солярке, и её запас хранится в бочках. Ещё, соляркой можно будет заправлять спасательную и дежурную шлюпки. Так что до Гаваны пойдём с комфортом. Дальше, поднимем компрессор, для заправки сжатым воздухом дыхательных аппаратов. На берегу, поснимаем крышки, промоем от соли, протрём и смажем. Я вообще то, планирую поднять с сухогруза всё, что только возможно, - усмехнулся Гринёв, - в этом времени нам многое может пригодиться. Но это в будущем, а пока вытащим только некоторые малогабаритные предметы, которые не желательно оставлять ещё на два месяца в солёной воде. - А как быть с губернатором? – спросил Зайцев, - ты не забыл, что он потребует себе третью часть. - Забудешь тут, - проворчал Джек, - когда Санчес всё время под ногами крутится. Дону Пересу я объясню, что от наших вещей ему никакой пользы не будет, поскольку пользоваться он ими не умеет. Мы поднимем в конце тонну алюминия и отвезём губернатору, вот это и будет его доля. - Боюсь, что это его не удовлетворит, - заметил Паша. - Предоставь это дело мне, - успокоил его Гринёв, - я расскажу нашему благодетелю, что в трюмах полно серебра, вот только оно алюминием завалено, и в этот раз мы не смогли до него добраться. Вот передохнём, подготовимся, и тогда организуем следующую экспедицию, которая сказочно обогатит дона Переса. Пусть ждёт и надеется. - Ох, Джек, - вздохнул Зайцев, - так ведь, и влететь можно. - Ничего, ничего, нам надо только пару месяцев продержаться, а дальше игра пойдёт уже по другим правилам.
КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ.
Сижу, томлюсь, и отступают стены… Вот океан, весь в клочьях белой пены, закатным солнцем залитый гранит…
Солнце успело спуститься уже довольно низко, но какое-то время до заката ещё оставалось, и следовало потратить его с пользой.
но до заката еще оставалось время, которое мы решили потратить с пользой.
Цитата (Jack)
В противопожарное оборудование судна входили пять изолирующих дыхательных аппаратов АСВ-2, предназначенных для борьбы с огнём в закрытых помещениях, в условиях, когда из воздуха быстро выгорает кислород.
такое впечатление, что ты инструкцию цитировал)) В противопожарное оборудование судна входили пять дыхательных аппаратов АСВ-2, предназначенных для борьбы с огнём в помещениях, где выгорел кислород... ну и далее весь абзац такой - расскажи своими словами.
Цитата (Jack)
Прежде чем ответить Джек мрачно взглянул на солнце, потом на часы.
Прежде зпт чем ответить зпт
Цитата (Jack)
- Есть одна вещь, которую надо сделать в первую очередь, - сказал он со вздохом, - вот только закончить это до темноты мы уже не успеем. - Ну, так давай на завтра отложим, - пожал плечами Зайцев, - а что за дело-то? Гринёв отозвался не сразу, какое-то время он сидел, молча, мучительно пытаясь сообразить, как лучше поступить в данной ситуации. Разум подсказывал ему, что следует отложить на утро, а остальные чувства требовали покончить с этим, как можно скорее. - Ладно, - наконец решился он, - в спасательной шлюпке есть прожектор. Слушай, - Джек замялся, - а… ты вообще… как насчёт трупов?
растянутый абзац.
Цитата (Jack)
Он уже интересовался, что это за сосуды и ему коротко объяснили.
ранее ему уже объяснили, что это за сосуды, но выглядели они крайне подозрительно...
Цитата (Jack)
Солнечный свет пронизывал всю толщу воды сверху донизу,
пронизывал до самого дна - тут и так понятно, что сверху. но потом в этом предложении снова слово "дно", так что сам решай как лучше перефразировать.
Цитата (Jack)
разбросанные по всему полу документы.
ты уверен, что за столько дней бумага не расстаяла в воде? и на полу она уж точно не могла лежать!
Цитата (Jack)
Его фамилии Гринёв не знал, он только, пару раз слышал, как нему обращались по имени отчеству.
как к нему
Цитата (Jack)
Этот пассажир вообще был малоразговорчив, необщителен и вызывал у Джека вполне определённые ассоциации, с бывшим сотрудником спецслужб, работавшим в частной компании или и вовсе связанным с криминалом.
Этот мужчина (ранее уже был пассажир) ассоциации с бывшим работавшим в частной компании зпт хотя, мог быть связан и с криминалом.
Цитата (Jack)
сопровождавшим груз некоего АОО «Стикс», и Гринёв считал, что этот тип вполне подходил на роль Харона. В трюмах «Сергея Кирова» находился груз
груз-груз
Цитата (Jack)
Вот только алюминий и марганцевую руду, Колумбия
зпт не нужна
Цитата (Jack)
В этом рейсе, сухогруз вёз пять с половиной тысяч тон этого металла, в длинных пятнадцати килограммовых слитках, и принадлежавшие «Стиксу» - десять ISO контейнеров с пиролюзитом – очищенной и перемолотой марганцевой рудой.
В этом рейсе сухогруз вёз пять с половиной тысяч тон этого металла в длинных пятнадцати килограммовых слитках и десять ISO контейнеров с пиролюзитом – очищенной и перемолотой марганцевой рудой, принадлежавшие «Стиксу».
Цитата (Jack)
Даже если в чемодане лежал миллион долларов, сейчас он годился только на то, чтобы ради прикола, оклеить купюрами стены, вместо обоев.
стены вместо
Цитата (Jack)
Дотащив тело до каноэ, и передав его африканцам, он нырнул ещё раз и забрал из каюты кейс.
подожди! а когда он успел его из судна вытащить и вверх поднять? да и в условиях невесомости в воде думкаю, кейс он мог и вместе с телом вытянуть... к тому же, почему он первым делом занялся телом именно этого мужика, а не товарищами с которыми работал?
Цитата (Jack)
Дело было в том, что к июлю девяносто четвёртого года (а именно в это время сухогруз вышел в свой последний рейс) в стране сложилась крайне тяжёлая криминальная обстановка. Организованные преступные группировки поделили крупные города на сферы влияния, обложили поборами бизнесменов, и занялись выяснением отношений. В обиход прочно вошли такие понятия как «стрелка» и «разборка», а в Новостях всё чаще сообщалось о перестрелках и взрывах. Не во всех новых государствах, образовавшихся на развалинах СССР, власть оказалась достаточно сильной, чтобы сразу же взять под жёсткий контроль военные склады, ранее принадлежавшие Советской армии. В некоторых бывших Союзных Республиках поначалу был такой бардак, что значительная часть оружия перекочевала в частные и не очень чистые руки. Его продавали всем желающим не только на месте, но и везли в Россию, кроме того, участились случаи хищения оружия и боеприпасов с военных складов и оборонных предприятий. За день до отплытия, Джек купил свежий номер Комсомольской правды, в котором была рецензия на только что вышедшую книгу директора Российского бюро Интерпола Владимира Овчинского. В ней приводились шокирующие данные: в прошлом (1993) году в России было незаконно приобретено оружия на сумму пятнадцать миллиардов рублей, что по нынешнему курсу равнялось примерно восемнадцати миллионам долларов США. Там же говорилось что по приблизительным оценкам экспертов, на руках у населения, сейчас находится от двух до десяти миллионов единиц боевого оружия.
не думаю, что нужно всё это - слишком газетным языком и с наведением статистики и привлечением официальных лиц - не для такого романа. заставила прочитать себя этот абзац со второго раза. лучше расскажи коротко и своими словами.
Цитата (Jack)
- Кажется всё, - сообщил он другу,
Кажется зпт
Цитата (Jack)
- Я помню, - кивнул Гринёв, - возьму в каюте спортивную сумку и всё что нужно в неё загружу
всё зпт что
Цитата (Jack)
А вообще, надо бы нам и все свои вещи забрать, а то здешняя одежда такая неудобная.
а то, что они будут слишком выделяться этой самой одеждой их не смущало?
Цитата (Jack)
Инструктаж помог слабо, Санчес выпучил глаза и не мог отдышаться.
слабо - Санчес
Цитата (Jack)
- Я что, мало разбавил? – пробормотал Джек, - Паша! Да подай ты ему огурец! – повысил он голос, - пусть закусит.
пробормотал Джек и громко сказал Зайцеву: - Паш! Да подай ты ему огурец, пусть закусит.
Цитата (Jack)
Среди этих мерзких кровососов были и обычные комары и различные виды москитов
комары зпт
11 главку прочту позже) Иду не в шаг со всем парадом, И не смотрю на тех, кто рядом. Пусть сердца стук сбивает ритм Глухой толпы средь серых плит...
Сообщение отредактировал Яша - Суббота, 02.03.2013, 11:42
Яша, спасибо большое, теперь и сам вижу, что главу надо немного переделать. Я этим займусь.
Цитата (Яша)
ты уверен, что за столько дней бумага не расстаяла в воде? и на полу она уж точно не могла лежать!
Ой, Яша, с этим моментом я еле разобрался, хотел уже опытным путём действовать. На кораблях есть судовые библиотеки, так вот мне стало жутко интересно, что произойдёт с книгой, если она десять дней в воде пролежит. Я тебе уже говорил, что раньше по каталогам, выписывал много книг, ориентируясь по аннотациям. Теперь скопилось достаточно таких, которые не жалко сунуть в воду, так сказать «ради науки». Но неохота было десять дней ждать, хотел главу побыстрее закончить.
А в сети у нас про «мокрую» бумагу есть интересные сведения. На Украине недавно открыли экспозицию в Симферополе. В ней представлены вещи, поднятые с затонувшего в 1917 году корабля, среди них документы с подписью Колчака и газеты того времени. Бумаги пролежали на дне 90 лет! Правда, украинские учёные их там, как-то восстанавливали, так что это не совсем удачный пример. Но есть и другой: в 1983 году у берегов Болгарии обнаружили подводную лодку, затонувшую в 1941 году, с неё подняли всю документацию и прочли. В этот раз обошлось без восстановления бумаг.
А книгу в воде на десять дней, я всё равно замочу, чуть позже, пусть потеплеет немного, чтобы она могла на улице высохнуть.
Ещё раз спасибо, главу переделаю.
Александр, Валентина, спасибо за поддержку.
Сижу, томлюсь, и отступают стены… Вот океан, весь в клочьях белой пены, закатным солнцем залитый гранит…
Jack, просто момент сомнительный - м.б. ты его пока легонько обойдешь?)) или на худой конец, запакуй документы в файлы или еще что-то непромокаемое) Иду не в шаг со всем парадом, И не смотрю на тех, кто рядом. Пусть сердца стук сбивает ритм Глухой толпы средь серых плит...
- Сеньор Перес, сеньор Перес, вставайте, - старый слуга тряс за плечо спящего губернатора. - В чём дело Фернандо? – спросил Ангуло хриплым голосом, с трудом разлепив глаза. - Гонец из крепости, - слуга был бледен, - в бухте замечен неизвестный корабль, сеньор Лобера считает, что это французские пираты. - Карамба! – толстяк губернатор отбросил одеяло и резко вскочил. - Перес, что случилось, - низким грудным голосом вопросила проснувшаяся супруга. - Комендант прислал гонца с известием, что недалеко от города замечены французские еретики, - ответил Ангуло не оборачиваясь, - ступай Фернандо, - махнул он рукой, отпуская слугу. - О, Мадонна, – испуганно пробормотала дона Виолета, - неужели Гавану ждет судьбы Сантьяго? Дождавшись, когда Фернандо с поклоном удалился, губернатор повернулся к огромной кровати. - Послушай меня дорогая, - сказал Ангуло озабоченным тоном, в волнении потирая пухлую, густо заросшую чёрными волосками грудь, - я очень опасаюсь, что крепость может не устоять. Поэтому искать убежища за её стенами мы не будем, а поступим вот как: сейчас я сяду на коня и постараюсь выяснить всё на месте, а ты поднимай слуг и начинайте собирать вещи. – Дон Перес бросил косой взгляд на стоящий на низком столике золотой кубок, - в первую очередь упакуйте золото и серебро, - уточнил он. – Если окажется, что это действительно пираты, то мы немедленно, отъедем в наше новое поместье. Хуан де Лобера – очень храбрый кабальеро, и он будет оборонять Ла-Фуэрсу до последней возможности, так что еретикам гугенотам придётся изрядно повозиться. А я тем временем, соберу подкрепление и ударю по ним с тыла. Донна Виолета посмотрела на обтянутый ночной сорочкой, выпирающий живот мужа, вспомнила высокого, сложённого как Аякс, майора Лоберу и тяжело вздохнула. - Надеюсь, ты не собираешься возглавить атаку лично? – спросила она, - ну какой из тебя воин? - Посмотрим, - гордо вскинул голову де Ангуло.
Губернатор быстро оделся, привесил на пояс длинную шпагу и вышел в приёмную, там его поджидал заместитель коменданта капитан Габриэль де Рохас. - Расскажите всё по порядку, капитан, - обратился к нему дон Перес, - Фернандо, - повернулся он к находившемуся ту же слуге, - ступай, распорядись, чтобы оседлали моего коня. - Сегодня на рассвете, - начал докладывать де Рохас, - передовой пост, расположенный на горе Эль-Морро, заметил большой галеон. Он прошёл мимо и направился не к городу, а в сторону деревни Пуэбло-Вьехо. - Ясно, - кивнул головой губернатор, - теперь я понимаю, почему Хуан де Лобера забеспокоился. Похоже, эти проклятые гугеноты решили повторить здесь тот же фокус, что и в Сантьяго-де-Кубе, но этот номер у них не пройдёт. Вы прибыли один, сеньор де Рохас? – Ангуло вопросительно посмотрел на капитана. - Нет, дон Перес, - ответил тот, - со мной ещё трое солдат. - Они на лошадях? – уточнил губернатор, пытаясь сообразить, нужна ли ещё какая-то разведка или пора уже поднимать тревогу. «Но я буду выглядеть идиотом, если потом окажется, что это никакие не пираты», - подумал де Ангуло, - «майору намного проще, он подготовил крепость к обороне и ждёт моих указаний. О, Мадонна дай мне силы всё это пережить». - Солдаты конные, - подтвердил Габриэль. - Отлично, - решился наконец губернатор, - там есть только одно подходящее место, где можно высадить десант, это устье реки Альмендарес. Вот туда мы сейчас и отправимся, посмотрим издали, и если наихудшие опасения подтвердятся, то быстро вернёмся и оповестим жителей города.
* * * * * * * * * * * * *
Скрываясь в густой кроне дерева, росшего на берегу реки, Джек наблюдал в бинокль, как от красивого галеона с вознесённой высоко над волнами кормой, отчаливают четыре большие шлюпки, набитые вооружёнными людьми. Высунувшееся из-за покрытых джунглями холмов солнце, окрасило облака в розовый цвет, в его ярких утренних лучах, сверкали холодным блеском начищенные шлемы и кирасы. Гринёв не спал всю ночь, но чувствовал себя очень бодро. Сдерживая нервное возбуждение, он внимательно следил за действиями пиратов. Его план был далёк от идеала и зависел от массы случайностей, и первая – это как французы поступят сейчас со шлюпками. Бросить их на берегу без присмотра – было бы не разумно. Надо или вернуть лодки на корабль, или оставить охрану, второе было бы очень плохо. Джек перевёл бинокль на галеон и пересчитал оставшихся на борту, их было пятеро. Французы бросили якорь в устье Альмендарес, потому что эту часть бухты окружали обширные изумрудные мелководья. Поднявшись метров на сто вверх по реке, разбойники высадились на берег, на глаз, их было человек двести, помимо мечей или шпаг, все они были вооружены ещё и мушкетами. На сушу выбрались не все пираты, в шлюпках осталось по четыре человека, и они погнали лодки обратно к кораблю, и в этом гребцам помогало течение. Джек смахнул со лба, выступивший от волнения пот. «Всё верно, - мысленно одобрил он действия пиратов, - зачем таскать взятую в городе добычу сюда, если после падения крепости, можно будет отвести судно в городскую гавань. Итак, двадцать один человек на галеоне, - подвёл он черту».
Когда выстроившиеся, в длинную колону, французы двинулись по дороге, ведущей из Пуэбло-Вьехо в Гавану, Гринёв засёк время. «До города около трёх километров, значит у нас где-то с полчаса», - отметил он. Ближайшие десять минут, тянулись, как вечность. Джек достал из сумки на поясе, взятую на спасательной шлюпке переносную рацию и щёлкнул выключателем. - Паша, как слышишь меня, прием, - негромко позвал он друга. - Слышу тебя хорошо, - донеслось из динамика, - что пора приступать? - Да, начали, - подтвердил Гринёв.
Отложив рацию, Зайцев отвязал каноэ, пришвартованное к дежурной шлюпке, стоящей на якоре посреди реки, и пустил его вниз по течению.
Отдав команду, Джек весь напрягся, это был второй скользкий момент его плана, если сейчас всё сорвётся, то придётся переходить к варианту «Б», чего ему жутко не хотелось. Потому что в этом случае им с Пашкой достанется только слава победителей пиратов, а корабль, скорее всего, ускользнёт, ну, или достанется испанцам. «Время сегодня тянется, как-то медленно», - отметил про себя Гринёв. Наконец, из-за поворота реки показалось их каноэ, его корму скрывал, сразу бросавшийся в глаза шатёр, изготовленный из дорогого ярко синего шёлка с золотисто желтыми полосками, того самого, что Джек купил у сеньора Алонсо, ещё на борту галеона «Сан Эстебан». На носу лодки развевался испанский флаг, собственноручно изготовленный Гринёвым, нарисовавшем чёрной краской на белой простыне хищного имперского орла. Оставшиеся на галеоне пираты, тем временем поднимали на судно шлюпки, две из них уже были установлены под грот-мачтой, с третьей они как раз возились, а последняя колыхалась у борта, на лёгкой волне.
- Ну же, давайте, - шёпотом подбадривал Гринёв моряков, завидевших каноэ и бросивших работу. Он отчётливо видел в бинокль, как они, столпившись у фальшборта, что-то горячо обсуждают, указывая руками на приближающуюся лодку. – Я ведь сто раз слышал, что французы самая любопытная нация на свете, неужели же они не захотят заглянуть в шатёр? – в волнении Джек закусил губу. – Ну, наконец-то, - с облегчением выдохнул он, увидев, что шестеро пиратов спускаются в шлюпку.
- Всё! – Гринёв вытер честный трудовой пот, когда увидел, как разбойник, первым сунувшийся в шатёр, что-то радостно завопил. – Ну, ещё бы вам не радоваться, - усмехнулся Джек, - я бы тоже обрадовался нежданному подарку, вот только веселиться вы будете не долго. В шатре стоял приобретённый у того же торговца, прочный, обитый железными полосами сундук, с надёжным замком, и вскрыть его без молотка и зубила, не было никакой возможности. Дальше пираты сделали то, чего Гринёв от них и ждал. Французы пришвартовали каноэ к борту галеона и подняли сундук на палубу, кто-то притащил инструменты и рьяно принялся за дело, Джек отчетливо слышал лязг железа, разносившийся над водой. Все оставшиеся на борту корабля пираты столпились вокруг находки, с нетерпением ожидая, когда же, наконец, поднимется крышка, и они узнают, что находится в сундуке. - Сейчас вы всё увидите, - недобро посулил Гринёв. И сразу же после этих слов, прямо в толпе разбойников полыхнула яркая, жёлто-оранжевая вспышка, а следом до ушей Джека донёсся грохот взрыва и жуткий, душераздирающий визг «ведьмы».
Гринёв долго размышлял, какую мину установить в сундук. «Ведьма» хороша тем, что действует наверняка, выжить в радиусе тридцати метров от сработавшей, ОЗМ-72, невозможно в принципе. В ней две тысячи четыреста стальных шариков, разлетающихся при взрыве в разные стороны, но с другой стороны, Джек понимал, что эти самые шарики, изрубят весь такелаж. Он уже совсем было собрался установить в сундуке самодельное взрывное устройство из полутора килограмм тротила и без поражающих элементов. Плевать, на то, что взрывом проломит дыру в палубе – потом можно будет и заделать, но! А вдруг несколько пиратов все же окажутся не столь, любопытны, и будут стоять где-то в стороне, во время вскрытия «подарка с сюрпризом»? «Лучше не рисковать», - решил Гринёв, единственное, что он сделал, так это уложил на дно сундука и приделал снизу к крышке, по листу толстой стали. По его мнению: нижний должен будет защитить палубу, от направленных в эту сторону шариков, а верхний помешает им разлететься поверху. Сейчас Джек был доволен тем, что остановился на этом варианте – пиратов осталось на корабле слишком много, и простой взрыв не убил бы их всех. Дождавшись, когда рассеется желтый, тротиловый дым, Гринёв какое-то время изучал, хорошо видимую, с высокого дерева палубу. - Кончено, корабль наш! – озвучил он результаты осмотра и включил рацию, - Паша, заводи мотор, и давай сюда, подтверди, что понял. - Понял тебя, Джек, - послышался голос друга, - всё вышло так, как планировали? - Чисто сработали, - ответил Гринёв, - галеон теперь наш и без всякой драки, конец связи. Он сунул рацию в сумку и начал спускаться с дерева. Того, что пираты могли услышать грохот и повернуть назад, не дойдя до ловушки, где их ждал Мигель де Солано, которому сеньор Гонсалес, как и обещал, предоставил возможность поквитаться с Жаком де Сором, Джек не опасался. Если французы всё же как-то расслышат, не такой уж и сильный взрыв, с расстояния почти в два километра и решат вернуться к кораблю, то они попадут во вторую минную ловушку, которую готов привести в действие Хуан де Арсе. В таком важном деле Гринёв решил действовать наверняка, поэтому в двух местах вдоль дороги, он зарыл по полсотни крупнокалиберных снарядов с УВК. Юношам из Сантьяго-де-Кубы, оставалось только покрутить заранее ручку подрывной машинки и в нужный момент, щёлкнуть тумблером. После чего из-под земли выпрыгнут тяжелые осколочно-фугасные болванки и разорвутся на уровне человеческой груди, шансов выжить в этом аду, ни у кого из пиратов не будет.
Спустившись с дерева, Джек с удовольствием закурил, отходя от недавнего нервного напряжения, вскоре, он услышал рёв мотора, а затем, из-за поворота реки вынырнула оранжевая шлюпка, в которой кроме Зайцева сидели четверо купленных ими рабов. - Залезай, - весело скомандовал друг, когда лодка ткнулась носом в берег. И в этот миг, до них долетел слабый гул далёкого взрыва. - Ну, вот и всё, - торжественно объявил Джек, - с бандой Жака де Сора – покончено, вполне заслуженный финал, для таких злодеев. И возможно, это и нехорошо, но он меня радует, потому, что у этих «джентльменов удачи» нет, ни совести, ни чести. Пираты Генри Моргана, штурмовали цитадель Панамы, укрываясь за живым щитом, из монахинь и знатных дам, которых, перед этим, ещё и изнасиловали. А комендант крепости, не желая её сдавать, приказал дать залп, в результате чего, все эти несчастные женщины полегли под пулями и картечью. А я, - сдвинул брови Гринёв, - мягко выражаясь, ну, очень не люблю индивидуумов, способных поднять руку на даму. Вот эти, - Джек ткнул большим пальцем в сторону галеона, - ничуть не лучше англичан. В той, «другой истории», они не только взяли крепость и сожгли дотла Гавану, но и перебили всех пленных, среди которых были и укрывавшиеся в цитадели женщины. Поэтому сегодня, я испытываю большое моральное удовлетворение, от того, что мне удалось кое-что подправить и спасти много хороших людей, в том числе и нашего друга Эрнандо де Торо. Кстати, губернатор Кубы в известном мне варианте событий, собрал небольшой отряд, напал на пиратов и погиб в бою. Так что мы спасли и дона Переса тоже, правда, он об этом никогда не узнает. Готов? Тогда заводи мотор – поедем трофеи считать.
Пираты не успели убрать штормтрап, но когда Паша взялся за перекладину, Гринёв его остановил. - Ты посиди пока в шлюпке, - распорядился он, - надо сперва на палубе немного прибраться. Зайцев закусил губу и молча кивнул, соглашаясь с другом. Первым по трапу взобрался Джек, а следом за ним африканцы. И сразу же сверху раздался громкий голос Гринёва. - Ну, чего встали?! - прикрикнул он на рабов, - за борт эту падаль! Павел поморщился, представив, чем они там сейчас занимаются, а вскоре он услышал громкий всплеск, донёсшийся с другой стороны корпуса, затем ещё и ещё.
- Пашка, давай, поднимайся, - позвал, наконец, Джек. Палуба между баком и грот-мачтой вся была залита кровью и испещрена красными отпечатками подошв. Смазанные полосы, тянулись к противоположному фальшборту. - Думаю, что больше здесь никого нет и галеон можно осматривать спокойно, - сказал Гринёв, - но бережёного, сам знаешь, кто бережёт. Поэтому пока я не пройдусь по всем помещениям и не удостоверюсь лично в том, что здесь всё чисто, ты будешь ходить за мной следом. Не расслабляйся и держи оружие наготове, - он указал пальцем на здоровенный рейтарский пистолет, висящий в самодельной кобуре, у Зайцева на поясе, - всё понял? - Угу, - кивнул Пашка и прочёл выжженное на борту шлюпки, название судна «Эсперанс». - Слушай, Джек, - внезапно осенило его, - по морским обычаям, взятому в качестве приза кораблю, надо дать новое имя! Успевший сделать шаг в сторону квартердека, Гринёв остановился и развернулся. - А у тебя уже есть что-то подходящее? – поинтересовался он. - Нет, - покачал головой Зайцев, - я думаю, что если судить по справедливости, то название галеону должен дать ты. - Ну что ж, - ответил после короткой паузы Джек, - прежде всего, хочу сказать, что я благодарен тебе за то, что ты так высоко ценишь мои заслуги. Что же касается имени корабля, то предлагаю назвать его «Терминатор». - А почему так? – Пашка не стал скрывать своего изумления. - Потому что, название корабля, по моему скромному мнению должно быть «говорящим», - пояснил Гринёв, - оно должно отображать некую идею, в имени судна должен быть какой-то смысл. Вот, кто такой Терминатор, если говорить по существу? – задал он риторический вопрос и тут же на него ответил, - пришелец из будущего, который не признаёт никаких правил и сметает всех оказавшихся у него на пути. А мы как раз и есть гости из будущего, и в том, что я умею играть без правил, ты уже убедился, остался лишь последний пункт. - И он то, как раз не очень вписывается в твой образ, - подхватил Зайцев, - не тянет как-то деревянный галеон, на такую роль. - Это сейчас, он ещё не тянет – хитро прищурился Джек, - я же тебе уже говорил, что мы открутим или срежем электросваркой, и поднимем с сухогруза всё, что только сумеем. А вот после этого, наш «Терминатор» начнёт потихоньку обрастать железными мышцами. Доверься мне, я всё уже продумал. - Ну, если так, - развёл Паша, - тогда согласен, подходящее название.
Добавлено (05.03.2013, 01:30) --------------------------------------------- Яша, вот, переделал главу по твоим замечаниям, стало намного лучше. Большое спасибо за помощь!
Глава 10 (новый вариант)
Взглянув на испанца, Джек сразу понял: что тянуть с объяснениями и дальше - уже не стоит. «Неизвестно, что он там себе вообразил, ещё огреет веслом по голове, во время всплытия, - мысленно поморщился он. - Паш, - повернулся Гринёв к другу, - пора серьёзно побеседовать с Санчесом. - Ты же говорил: за ужином, - отозвался тот. - Лучше сейчас, - покачал головой Джек, - кто знает, что может прийти ему в голову. Не хочу подставляться, ты сможешь переводить дословно? - Попробую, - пожал плечами Зайцев, - только постарайся избегать слишком сложных предложений и двусмысленных фраз. - Хорошо, - кивнул Гринёв, - но сперва присядем. Высота помещения, была всего метр семьдесят, Франсиско едва не касался потолка макушкой, Паша стоял, ссутулившись и слегка пригнув голову, а высокому Джеку – приходилось хуже всех.
- Сеньор Санчес, - начал Гринёв, после того, как они расселись за узким столом, - я должен сообщить вам нечто важное. - Слушаю вас, сеньор, - подобрался Франсиско. - Мир, в котором мы сейчас находимся – не единственный. Обитаемых миров, по меньшей мере – два. Ожидая перевода, Джек внимательно следил за реакцией испанца, и она не заставила себя ждать. - Сеньор, Гонсалес, вы хоть понимаете, что сейчас сказали?! – глаза Франсиско сузились, а рука легла на пояс, поближе к кинжалу, с которым испанец никогда не расставался, - это же ересь! Гринёв вздохнул и провёл ладонью по лицу. - А почему вы так считаете? – посмотрел он на собеседника, вопросительно подняв брови. - В Священном Писании всё сказано! – вскинул голову Санчес. - Хорошо, сеньор, - выставил ладони Гринёв, - давайте разберёмся. В каком месте библии говорится, что мир может быть только один? Вы можете назвать причину, мешавшую создателю сотворить великое множество обитаемых миров? Франсиско задумался. Ветхий Завет описывал, как творец создал всё сущее, включавшее не только видимый мир, но так, же духов, демонов и прочих сущностей. О каких либо других мирах, в Писании не говорилось. Но из этого, строго говоря, не следовало, что их не могло быть. «А не впадаю ли я сам в ересь, дерзая рассуждать о подобных вещах?», - испугался Санчес. С другой стороны, он только недавно покинул Испанию и был в курсе всех важных событий происходивших в католическом мире. Франсиско знал, что около двадцати лет назад римский папа Климент седьмой весьма благосклонно отнёсся к гелиоцентрической модели мира, разработанной Николаем Коперником. В то время как вожди реформации: еретики – Мартин и Лютер, встретили её крайне враждебно, поскольку она, по их мнению, противоречила библии. И здесь было над, чем задуматься. Ересь это или же нет – Санчес разобраться не мог, поскольку был не силён в богословии, но то, что бог сотворил не одну вселенную, только возвеличивало его, и служило к вящей его славе. «И… да, неисповедимы пути господни», - подумал Франсиско, у которого просто закружилась голова, от мысли, что существует великое множество обитаемых миров. Джек, наблюдавший, как меняется выражение лица испанца, отражая ход его мыслей, решил, что настало время бросить на колеблющиеся весы последний аргумент. - Сеньор Санчес, - сказал он, - мы пришли из другого мира но, да будет вам известно, что у нас тоже веруют в бога отца, его сына Иисуса и Деву Марию. - И где же находится ваш мир? - спросил после паузы Франсиско. - Мы не знаем, - развёл руками Гринёв, - наше судно занесла сюда буря. - Вы приплыли на корабле?! – удивился испанец, - но сеньоры! Почему же вы тогда решили, что прибыли из другого мира? – спросил он с недоверчивой улыбкой. Разумнее было бы предположить, что вы уроженцы каких-то новых, ещё не открытых земель. «А не допустил ли я ошибку? – подумал Джек, - быть может, следовало сказать, что мы приплыли из Австралии? А теперь уже поздно, брать свои слова назад, или ещё нет?» - Сеньор Санчес, - решил он оставить тропинку для отступления, - я не берусь утверждать наверняка, но всё здесь увиденное, подтолкнуло нас к предположению, что это другой мир. - Ну-у, сеньоры, - ещё шире улыбнулся испанец, - про Китай рассказывают такие чудесные вещи, что, думаю, окажись я там, то мог бы посчитать и эту страну другим миром. Но в любом случае, - улыбка Санчеса исчезла без следа, - вам следует рассказать всё это дону Пересу де Ангуло. - Именно так мы и собирались поступить по возращении, заверил его Гринёв. А из чего сделана эта лодка? – сменил тему Франсиско. - Из ткани, - пожал плечами Джек. - Вы верно, шутите? – Санчес постучал пальцем по выступу, на котором сидел. - Ну, от чего же? Бумагу ведь тоже делают из старых тряпок, - парировал Гринёв, - а здесь, просто добавлен очень прочный клей. - Да, на бумагу действительно похоже, - согласился Франсиско, проведя рукой по белой, слегка шершавой поверхности. - Сеньор Санчес, - решил Джек подвести итог беседе, - я затеял этот разговор, потому, что заметил ваше удивление, при виде нашего судна. Но ведь это только начало. Дальше, вам предстоит лицезреть ещё более чудесные вещи. Поэтому у меня к вам просьба: не спешите с выводами, и не торопитесь обвинять нас во всех смертных грехах. Договорились? – улыбнулся Гринёв. - Будь по вашему, сеньор Гонсалес, - кивнул Франсиско, - я постараюсь смотреть на вещи, которые вы собираетесь мне показать, трезво и непредвзято, вот только, есть у меня сейчас один вопрос: что это за знак? – испанец указал на красный крест в белом круге. - Так у нас отмечают ящики с лекарствами. Что-то ещё? – поднял брови Джек, прочитавший по лицу Санчеса, что вопрос у него явно был не один. - Э… нет, сеньор, - сдержался тот.
- Ну, что? Я сейчас нырну и достану пару авээсов? – спросил Паша, когда они вернулись в каноэ. Вопрос был из разряда риторических, поскольку было очевидно, что без дыхательных аппаратов АВС-2, применявшихся при тушении пожаров и для подводных судовых работ, об осмотре внутренних помещений корабля – нечего было и думать. - Угу, давай, - рассеянно кивнул Гринёв, - у которого радостная эйфория по поводу находки сухогруза, начала сменяться мрачной задумчивостью. Аппарат АСВ-2 отличался от акваланга тем, что его нельзя было надеть под водой. Потому что воздух в нём подавался под панорамную маску, похожую на противогаз, со стеклом на всё лицо. Когда дыхательные приборы оказались в лодке и Зайцев принялся протирать маски изнутри, озабоченно поглядывающий, то на низко висящее солнце, то на часы Джек, решил поделиться неприятными мыслями с другом. - Слушай Паш, а на корабле ведь могли остаться тела погибших, - мрачно заметил он, - и они там уже больше десяти дней. И наш с тобой долг, поднять останки и предать земле как полагается. Ты вообще как, насчёт трупов? - Ой, Джек, я даже и не знаю, - покачал головой Зайцев, - ничего такого у меня в жизни ещё не было. - Ну, тогда мы и не будем сегодня испытывать твою нервную систему, - махнул рукой Гринёв, - я займусь этим со слугами, а ты проверишь – на месте ли дежурная шлюпка. Если её не смыло, то обрежешь найтовы. В корпусе есть пенопласт, так что она сама должна всплыть. Потом надо будет вычерпать воду, и вы с Санчесом переберётесь в неё. - Послушай Джек, я … - хотел что-то сказать Павел. Но Гринёв только рукой махнул: «брось, не в чем здесь оправдываться, - остановил он друга, - помоги лучше аппарат надеть».
Вода была приятно прохладной, и проведший весь день на жаре Джек, испытывал настоящее блаженство, усиленное невесомостью. Он плавно «парил» чуть в стороне от белой судовой надстройки, медленно приближаясь к кораблю, который лежал на небольшой глубине. Солнечный свет пронизывал всю толщу воды, и сквозь лёгкую зеленоватую дымку, Гринёв отчётливо видел не только верхнюю палубу, но и дно океана, покрытое разноцветными корралами и водорослями, над которыми проносились стайки рыб. Ярко оранжевая дежурная шлюпка, закрепленная чуть ниже ходового мостика – осталась на месте, и Павел направился к ней, а Джек усилено заработал руками и ногами, погружаясь глубже. Вода выдавила стёкла только на нижнем этаже надстройки, поэтому осмотр, следовало начинать отсюда. Гринёв двинулся вдоль стены, заглядывая в выбитые окна и освещая помещения мощным фонарем. Завершив круг, он проник в коридор сквозь кормовую дверь, проплыл вдоль него и поднялся на следующий этаж. Здесь он сразу же увидел первое тело, висящее под потолком лицом вниз. Внутренне передёрнувшись, Джек приблизился и с трудом опознал старшего механика. Дальше, он начал осматривать каюты и в одной из них, обнаружил тело капитана, а последней по коридору, труп единственного пассажира сухогруза. Его фамилии Гринёв не знал, он только, пару раз слышал, как к нему обращались по имени отчеству. Этот мрачный мужчина вообще был малоразговорчив, необщителен и вызывал у Джека вполне определённые ассоциации, с бывшим сотрудником спецслужб, работавшим в частной компании. Не исключено, что он и вовсе, мог быть связан с криминалом. Ещё в Питере, когда Гринёв узнал что этот гражданин идёт с ними в плавание в качестве экспедитора, от некоего АОО «Стикс», то сразу подумал, что он вполне бы подошёл на роль Харона.
В трюмах «Сергея Кирова» находился груз двух компаний, уже упомянутого АОО и крупного совместного предприятия, занимавшегося поставкой сырья в Колумбию. Это южноамериканское государство было достаточно развитым в промышленном отношении и имело большие запасы различных полезных ископаемых. Вот только алюминий и марганцевую руду Колумбия до недавнего времени закупала у США. Ну, а после девяносто первого года, «подсуетились» «новые русские», и начали сбывать это сырьё по демпинговым ценам. В этом рейсе сухогруз вёз пять с половиной тысяч тон этого металла в длинных пятнадцати килограммовых слитках и десять ISO контейнеров с пиролюзитом – очищенной и перемолотой марганцевой рудой, принадлежавшие «Стиксу».
В каюте экспедитора Гринёву попался на глаза металлический чемоданчик с кодовым замком, валявшийся на полу. Точно такие же, он видел в сериале «Спрут», там в этих кейсах итальянские мафиози перевозили крупные суммы денег. И хотя момент был самый неподходящий, Джека разобрало любопытство, по поводу того, что же могло находиться в железном чемодане. Отложив этот вопрос на потом, он продолжил осмотр надстройки, затем спустился в машинное отделение, но больше никого не обнаружил. Первым он поднял наверх тело капитана, затем механика, а когда очередь дошла до представителя «Стикса», то попутно, Гринёв прихватил и кейс. - Кажется, всё, - крикнул он другу из каноэ, - больше никого не нашёл. Теперь, давай нырнём вместе, ты за лопатами, а я в медпункт наведаюсь. - Ещё надо на камбуз, - сразу сообразил, о чём речь Павел, - там огурцы и помидоры в банках, ещё тушёнка и сок консервированный. - Я помню, - кивнул Гринёв, - возьму в каюте спортивную сумку и всё, что нужно в неё загружу.
Закончив с погружениями, друзья связали все лодки пеньковым тросом, потом завели двигатель дежурной шлюпки и отбуксировали получившийся караван к берегу. Могилу решили копать братскую – одну на всех, под высокой пальмой на окраине леса. Рыть совковыми лопатами было неудобно, а других на судне не имелось. Двигатель друзья оставили включённым и поставили на подзарядку аккумуляторы переносного прожектора. Работу начали уже на закате. К этому времени небо утратило свою яркую синеву и приобрело малиновый оттенок, солнце спустилось к самому океану, и от него по воде протянулась, сверкающая червонным золотом дорожка. Темнота, как это всегда бывает в тропиках, наступила быстро, сумерки сгустились сразу, едва только скрылось солнце. Освещая себе путь электрическими фонарями, друзья принесли прожектор. Работали сменами по три человека, и дело двигалось быстро. Санчес постоянно напоминал, что надо непременно закончить до полуночи. Уложились в срок с большим запасом, у набожного испанца был с собой молитвенник и он прочёл всё, что в таких случаях полагается. Крест соорудили временный.
- Потом что-то более основательное установим, - сказал Джек, когда разводил медицинский спирт водой. – Консервы открой, - добавил он, заметив, что эти ночные, торопливые похороны произвели на Зайцева гнетущее впечатление и тот стоит в полной растерянности. К алкоголю Гринёв относился отрицательно, и крепкие напитки употреблял только в особых случаях, таких как сегодняшний. Даже если его приглашали куда-нибудь на день рождения, Джек ограничивался бокалом сухого вина или шампанского. Поминки проходили под длинным и низким навесом, покрытым огромными листьями зонтичной пальмы, который успели соорудить африканцы. - Паш, ты их проинструктируй, как водку-то пить, - забеспокоился он, налив по половине стакана всем, включая и негров, которые сегодня неплохо потрудились. Стаканы Гринёв прихватил на камбузе, вместе с продуктами.
Инструктаж помог слабо - Санчес выпучил глаза и не мог отдышаться. - Я что, мало разбавил пробормотал Джек и громко сказал Зайцеву: - Паш! Да подай ты ему огурец, пусть закусит. Выпив свою порцию, Гринёв съел маринованный помидор и закурил. - Всё, - сообщил он, хлопнув себя по шее, - надо разводить костёр, и чтобы дыма было побольше и гасить прожектор, иначе нас здесь съедят. Вскоре после того как стемнело, из леса появились целые тучи насекомых. Пока все работали, эти маленькие вампиры досаждали не сильно, но теперь, почуяв лёгкую добычу, они слетелись к навесу со всех сторон. Среди этих мерзких кровососов были и обычные комары, и различные виды москитов. Вся эта нечисть мельтешила в свете прожектора и зудела так, что в ушах у Джека стоял сплошной гул.
Сижу, томлюсь, и отступают стены… Вот океан, весь в клочьях белой пены, закатным солнцем залитый гранит…
Сообщение отредактировал Jack - Понедельник, 04.03.2013, 16:37
Этот букетик - знак признательности.
