Аннотация: Такова традиция: раз в несколько лет - иногда пять, а иногда и семь - Стивен Кинг публикует новый сборник произведений "малой прозы". Чаще всего это рассказы, но иногда - четыре (обязательно четыре!) повести. Так было с "Четырьмя сезонами", в состав которых вошла легендарная "Рита Хейуорт, или Побег из Шоушенка". Так было с книгой "Четыре после полуночи" с ее прославленными "Лангольерами". И теперь "король ужасов" вновь радует миллионы фанатов сборником из четырех повестей… "1922" - история, которую критики уже назвали одним из лучших малых произведений Кинга. Фермер, убивший свою жену ради ста акров земли, понимает - возмездие придет с неожиданной стороны… "Громила" - беспощадный рассказ о том, на что способна пойти женщина, чтобы отомстить насильнику… "Счастливый брак" - блестящая, оригинальная вариация "вечной" сказки о Синей бороде… "На выгодных условиях" - потрясающее произведение, в котором Кинг вновь поднимает не раз поражавшую воображение читателей тему сделки с дьяволом… Четыре повести. Четыре двери в мир страха, боли, обреченности. Четыре истории ночных кошмаров, воплотившихся наяву. Четыре новых шедевра Стивена Кинга!
Описание:
Сборник повестей. Художник не указан.
Содержание:
Стивен Кинг. 1922 (повесть, перевод В. Вебера), стр. 6-151 Стивен Кинг. Громила (повесть, перевод М. Жученкова), стр. 152-279 Стивен Кинг. На выгодных условиях (повесть, перевод М. Жученкова), стр. 280-318 Стивен Кинг. Счастливый брак (повесть, перевод В. Антонова), стр. 319-410 Стивен Кинг. Послесловие (статья, перевод В. Антонова), стр. 411-414
Говорят, Стивен Кинг никогда не выключает свет на ночь и не остается там, где темно. Тем не менее, в своей новой книге «Тьма, – и больше ничего» он будто бы взял своего Постоянного Читателя за руку и бесстрашно повел за собой в мир без света. И вот там, на протяжении четырех повестей, писатель умело играет нашим сознанием, держа его на грани потустороннего мрака. Четыре истории про взаимоотношения жизни и смерти, про то кому когда, зачем и от чего…
Нагнетением психоза чревата первая повесть «1922 год». Признание в убийстве библиотекаря Общественной библиотеки Омахи Уилфреда Джеймса собственной жены Арлетт было прочитано мной и, полагаю, будет прочитано еще огромным количеством поклонником мистического творчества Стивена. Но признание это так и не было прочитано теми, кому предназначалось по задумке автора, – детективами штата. Ибо они нашли в отеле рядом с мертвым телом Джеймса лишь изорванные и изжеванные клочки бумаги. Будто бы крысы постарались. Эти крысы – наваждение мозга героя произведения. Они преследовали его вместе с видением мертвой жены до самой смерти, а именно – восемь лет: с 1922-го, когда он совершил единственное преступление, по 1930-й, когда он в нем окончательно раскаялся и сам себя изгрыз в номере отеля.
Повесть-письмо, как и многие зрелые романы Кинга, показывает психологию убийцы. Решившись на устранение близкого человека из-за нескольких акров земли, Уилфред Джеймс постепенно мысленно сам себя наказывает. Теряет единственного сына Генри, который сбегает из дома с беременной от него дочерью соседей, скитается с ней по придорожным хибарам, промышляет вооруженными ограблениями и скрывается от правосудия. Девушку подстрелят, и Генри с отчаяния убьет себя сам. В книге периодически появляются предложения курсивом. Как бы неконтролируемое подсознание героя. Так и здесь. «Тебе нравится, как все обернулось, Уилф? Дело того стоило?» – образ Арлетт неотступно взывал из колодца, куда он сбросил ее окровавленную, и, заметая следы, отправил вслед корову, да и засыпал его совсем от греха подальше. Мрачная атмосфера стиля, близкого к «нуар», начала ХХ-го века, в коем выдержано произведение, давит своим саспенсом.
Тонким психологизмом и знанием человеческой натуры пронизаны и последующие повести. Тесс из «Громилы» – девушка, зарабатывающая на жизнь написанием детективов и выступлениями в библиотеках ближайших городков Массачусетса с раздачей автографов. Ей не нравилось уезжать далеко от дома, так как кот Фрицик в разлуке с ней терял аппетит. И в одну из таких поездок она возвращалась на своем «форде» домой, как по пути – рядом с заброшенным магазинчиком – въехала прямо в разбросанные доски с торчащими гвоздями. И тут стала представлять подобные ситуации из фильмов ужасов. Что могло произойти с ней, очутись она там? Ее фантазии оказались недалеки от реальности. Из прибывшего пикапа вылез здоровенный детина, избил и изнасиловал Тесс. Думал, что убил и затолкал ее в водопропускную трубу, где находились скелеты его предыдущих жертв. Но писательница выжила. Сторонясь машин, она с трудом добралась до ближайшего трактира и вызвала по телефону-автомату лимузин. И только оказавшись дома и дождавшись огонька «активировано» системы ее охранной сигнализации, Тесс Джин почувствовала себя немного спокойнее. Долго размышляя о том, что не может обратиться в полицию по причине огласки изнасилования совсем в ином свете, она приходит к мнению: «Я хочу разобраться с этим сама. И, учитывая то, что мне пришлось пережить, я заслужила, чтобы разобраться с этим самой». И она разберется. Как? Наверное, каждому добраться до развязки будет интереснее самому. Причем, конечно же, острее ощущения непременно в слабоосвещенной комнате ночью.
«На выгодных условиях» происходит сделка смертельно больного раком Стритера с неким проходимцем Элвидом. Последний увеличивал, продлевал, удлинял все, что угодно. Не просто так, естественно. И настолько странно было это слышать, что Стритер принимает того за сумасшедшего. Однако, Элвид предлагает Стритеру сделку, в которую больной не мог уже не поверить, так как произошло чудо: он выздоравливал, как и предрек странный толстячок. Он предложил удлинить жизнь Стритера на лет пятнадцать – двадцать. Взамен на 15 процентов его будущих доходов от работы в банке. «Нужно подложить свинью кому-то, чтобы убрать ее от себя» – такой совет получает Стритер и «подкладывает» ее своему лучшему другу, который в тысячу раз жил удачливее и успешнее, чем он. Собственно, он ничего такого и не делает, не «подставляет», не мстит, не вынашивает преступных планов. Он всего лишь пожаловался на друга незнакомцу. И тем самым перенес некий груз проблем с себя на него. Война энергетики. И с этого момента все кардинально меняется. Здесь нет типичных для Кинга явных преступлений. Исключительно философия «либо тебя, либо ты».
Новелла «Счастливый брак» – о женщине, «которая слишком поздно узнает, кем на самом деле является ее муж». В основу положена реальная история об известном маньяке Деннисе Рейдере, жена которого утверждала, что не подозревала о «хобби» мужа. Дарси Мэдсен считала себя счастливой и удачной. Выйдя замуж за перспективного бухгалтера и предводителя скаутов Боба Андерсона, она родила ему двоих детей. И вдруг, когда они уже выросли, разъехались и начали самостоятельную жизнь, Дарси случайно выбегает в гараж Боба за запасными батарейками для пульта телевизора и… все благополучие семьи рушится, словно взорванные нью-йоркские башни-близнецы. Ее смятение от найденных в тайнике мужа пластиковых карт убитой недавно девушки, понятно. Она еще не совсем верит, что ее заботливый и внимательный Боб – тот самый жестокий серийный Биди, которого давно и безуспешно ищет полиция. Но «если в комнате много кошачьей шерсти, значит, где-то должна быть и кошка». Далее – как в фильме «Бассейн», когда герой Ален Делона топит соперника в бассейне, а его девушка покрывает преступление на допросе. Она связывает с ним жизнь. Дарси сначала как будто верит обещаниям любящего ее и послушного Бобби «завязать». Только образы его жертв все встают и встают в ее воспаленном сознании. Она то и дело ожидает от мужа нового пароксизма. И ее нервы не выдерживают. В подходящий момент она толкает Боба на лестнице и его смерть представляет как несчастный случай. Данный выход для нее единственный, чтобы общественное мнение не разрушило судьбу ее детей.
Местечковая девиантность героя хоррора во многом заставляет оглянуться на окружающий, внешне сахарно-глазурный мир: а нет ли под ним отравленного торта? И Кинг в послесловии ко всей книге говорит, что не доверяет мне и тебе, читатель. И он прав. Какой тайный человек живет в нас? Давай-ка заглянем в себя!
Серия: Forgotten Realms / Забытые королевства (новое оформление)
Издательство: Фантастика СПб, 2012
Аннотация: Приключения темного эльфа продолжаются! Впервые на русском языке новый роман знаменитой саги Роберта Сальваторе! Гаунтлгрим - город-легенда, потерянная родина дворфского клана Делзун, последняя мечта старого короля Бренора. Никто не знает, где остался и почему был покинут Гаунтлгрим, но упрямый дворф готов потратить последние годы жизни на его поиски. А Дзирт До'Урден не видит иного развлечения, кроме как сопровождать короля в этой авантюре. Жизнь изрядно потрепала темного эльфа, лишила многих друзей и любимых, сделала жестче и суровей. В мирной жизни он все острее ощущает одиночество, предвидя скорую разлуку с последним своим другом. Другое дело - война! С некоторых пор только битва дарит ему наслаждение жизнью и заставляет забыть горечь потерь. А сражений в Фаэруне долго искать не надо, тем более что поисками Гаунтлгрима внезапно озаботились очень многие опасные личности. Но никто из них не сравнится в опасности с самим Гаунтлгримом...
Описание:
Первый роман дилогии «Neverwinter» из цикла о Дзирте До'Урдене.
Содержание:
Роберт Сальваторе. Гаунтлгрим (роман) Я не злая, я хаотично добрая...
Аннотация: Ночной Дозор, Дневной, Сумеречный и, наконец, Последний. Все? Существует ли конец Пути? Нет! Читайте "Новый Дозор".
Описание: Роман из цикла «Дозоры».
Содержание:Роман из цикла «Дозоры»
Сергей Лукьяненко. Новый Дозор (роман)
Отрывок из романа:
Гремела музыка. Резкая, незнакомая, на мой взгляд – совершенно диссонансная. Но, похоже, окружающим она нравилась. Дискотечный зал был набит до отказа – молодежь словно и не танцевала, а колыхалась, подергивалась на месте, задевая друг друга, периодически сцепляясь руками и начиная двигаться в каком-то гротескном, запутанном хороводе. Потолок светился, и это были не лучи прожекторов или дискотечных фонарей, похоже было, что сами панели потолка испускали свет. В какое-то мгновение разноцветные всполохи сменились ровным оранжевым светом, потом потолок засиял небесной лазурью – и превратился в сплошной экран. Над нами было небо, по небу плыли белые перистые облака. — Что это? – спросил я, уворачиваясь от сцепившейся вереницы подростков. — Дискотека, — ответили мне. Я повернул голову. Рядом стоял юноша лет восемнадцати, невысокий, упитанный. Чем-то знакомый. — Кеша? – внезапно понял я. — Что, Антон Сергеевич? Что? Я не знал, «что». Я не понимал, где я и как здесь оказался. Но надо было что-то спросить. — Где Надя? – я вдруг понял, каким должен быть мой вопрос. — Здесь, — пожав плечами ответил Иннокентий Толков. – Где-то здесь… Я поискал глазами в толпе. Потом понял, что невольно смотрю слишком низко, туда, где должна быть голова десятилетней девочки. А надо смотреть выше… И почти сразу я увидел Надюшку. Даже странно, как я ее узнал… она была такой же большой, как и Кеша. Но изменилась куда сильнее – голова начисто выбрита, остались только два клочка обесцвеченных до белизны волос над ушами. Длинная узкая юбка с разрезами, доходящими чуть ли ни до пояса, то ли сапоги, то ли ботинки… и совершенно обычная белая блузка. Надя была нелепой, жалкой, даже омерзительной в таком виде… но это была моя Надя. И сердце болезненно сжалось у меня в груди. Я сделал шаг вперед, распихивая танцующих, схватил дочь за руку и вытащил из цепочки «танцующих». На ее руке звякнули разноцветные металлические браслеты, закрывающие все запястье. — Папа? – удивленно спросила Надя. – Что ты здесь делаешь? — Что ты здесь делаешь? – синхронно спросил я. Надя пожала плечами: — Отдыхаю. Парень и девушка, между которыми Надя раньше двигалась в цепочке, протолкались к нам. Выглядели они… ну, соответствующе. На парне были блестящие стринги и пушистая рубашка (да, да, именно рубашка и именно пушистая), на девушке – такая же длинная юбка с разрезами и блузка. Видимо, это модно. Давно я не бывал в молодежных компаниях. — Надя, что надо этому эрзацу? – спросил парень. Не то, чтобы угрожающе, но с вызовом. — Иди в аут, — непонятно ответила Надя. – Это мой абу. Парень глянул на меня неприязненно, но уже помягче. И спросил: — Какие проблемы, уважаемый? — Никаких, — ответил я. – И если ты немедленно исчезнешь, то их и не возникнет. Парень криво усмехнулся. Похоже, я его не напугал. Дурачок. Он же у меня сейчас отправится домой уроки учить и полы мыть… — Все гладко, Вовик, — сказала Надя. – Уймись. — Тапай, если вдруг, — ответил «Вовик», еще раз зыркнул на меня – и растворился в толпе вместе с подругой. — Что за дурацкий сленг? – спросил я. — Обычный, — ответила Надя и шмыгнула носом. Глаза у нее были красные. – Ты зачем пришел, папа? — Надя, пошли домой, — сказал я. — Зачем? — Надя, мама будет волноваться, — попытался воззвать я к доводу, который безотказно работал в ее десять лет. — А при чем тут мама и ты? – спросила Надя. И у меня в груди стало совсем холодно и нехорошо. — Надя, я не пойму, что происходит, — сказал я. Музыка резала уши, небо на потолке-экране затягивали тяжелые темные тучи. – Давай поговорим в другом месте. — Чем это плохо? — Тем, что это не место для Высшей Иной! – не выдержал я. Надя засмеялась. И если вначале это был просто тихий смех, как от удачной шутки, то уже через мгновение он превратился в истерическое хихиканье. Ненавижу женские истерики! Это совершенно нечестный прием в отношениях между мужчинами и женщинами! Хуже женских истерик – только мужские. — Для Высшей Иной? – повторила Надя. – Для Иной? Папа… папочка, ну ты влил! Папа… после того, что ты сделал с нами – ты еще можешь произносить слово «Иной»? Она так и ушла в толпу, продолжая смеяться и проводя рукой по лицу, будто смахивая слезы. А я стоял и смотрел ей вслед. Потом перевел взгляд на Кешу. — «Вы Антон Городецкий…» — процитировал я его слова. – «Вы нас… вы нас всех…» Что я «всех»? — Не знаю, — ответил Кеша. — Почему Надя с тобой даже не заговорила? — Она меня не видела. Над головой загрохотал гром. И застучали тяжелые дождевые капли. Я подставил им руку… капля упала на ладонь и исчезла. Дождь был, но он был иллюзией – как и тучи над головой. Как все здесь. — Почему она не видела тебя, Кеша? — Потому что это ваше предвиденье, Антон Сергеевич, — ответил юноша. – И ваш сон. Он развернулся и тоже исчез в толпе – такой же пухлый, неуклюжий и некрасивый, как и в детстве. И, похоже, такой же одинокий и несчастный. — Это неправда! – закричал я.
И проснулся. Почему-то – молча. Низкий потолок дешевенькой лондонской гостиницы. Англичане вообще живут в домах, крошечных, будто почтовые марки. Наверное, чтобы проще было их оборонять, ведь «мой дом – моя крепость». В окошке брызжет солнечный свет. Утро и уже не слишком раннее… Я глянул на часы – почти девять местного. Потом посмотрел на стоящий на тумбочке деревянный кубок от сэра Эразма. Может быть было виновато пиво, а может быть сто грамм коньяка, который я добавил за просмотром телевизора, перед тем как лечь спать, но когда мне захотелось выпить воды – я распаковал подаренный кубок и выпил воды из него. Причем не просто так, а с глубоким убеждением, что после этого услышу первое пророчество Дарвина. Насчет его пророчества ничего не вышло. А вот собственное я получил. Или, все-таки, нет? Что это было – очень яркий и реалистичный сон, возникший от гремучей смеси алкоголя, усталости и массы впечатлений? Пророчество? Я могу предвидеть будущее, как и любой Иной, как любой человек, в конце концов. Даже лучше многих, в свое время Гесер всерьез советовал мне специализироваться на предсказаниях. Но и просто дурацкие сны мне снятся – тоже как любому человеку. Размышляя об этом я сходил в туалет, принял душ (все очень компактно было втиснуто в два квадратных метра – и эти люди попрекали советский союз за «хрущобы»?) Оделся и задумчиво спустился вниз, в маленький отельный ресторанчик. У официантки, которая суетилась в зале, наливая постояльцам кофе и убирая грязную посуду, было такое обыденное лицо, что я поздоровался с ней по-русски. И угадал. — Ой, здравствуйте, — почему-то засмущалась она. – Вам чай или кофе? — Кофе, — кивнул я, приглядываясь к выложенной на столе снеди. — Кофе не очень, — тихо прошептала девушка, подавшись ко мне. — Все равно, — так же тихо ответил я. – Проснуться надо. — Лучше я вам растворимого принесу, — пообещала девушка и исчезла на кухне. Я взял себе йогурт, кусок хлеба, пластик сыра в герметичной упаковке (чеддер – это чеддер!) и омлет-скрэмлинг, который представляет из себя высшую форму надругательства над яйцами, которую только смогли изобрести в Европе. Но по крайней мере он был горячий. Присев за угловой столик, я подцепил вилкой комок разваливающейся омлетной массы. Придирчиво осмотрел и отправил в рот. На вкус лучше, чем на вид… И тут запахло кофе. Хорошим настоящим кофе, а никак не растворимыми химикалиями. И огромная чашка восхитительного кофе оказалась передо мной. — Спасибо, — сказал я, поднимая глаза. Арина, улыбаясь, забрала у меня тарелку с омлетом и отставила на пустой столик. Сказала: — Не кушай эту гадость. Это я тебе как ведьма говорю. И протянула другую тарелку – с яичницей-глазуньей, прожаренной в самую меру, так что желток загустел, но остался жидким, посыпанную мелко нарезанным зеленым лучком и с угадывающимися в толще кусочками обжаренного сала. Перед собой Арина поставила еще один кофе. — Скушай заячий помет, он ядреный, он проймет? – уточнил я. Поскольку Арина на стихи Филатова отреагировала удивленным поднятием бровей, то вздохнул и сказал: — Ты же уже не ведьма, ты Светлая. — Ведьма бывшей не бывает, — вздохнула Арина. – Как спал, Высший? Вначале я отправил в рот поджаренное яйцо и запил его большим глотком кофе. Потом сказал: — Твоя работа? — Что именно? – удивилась Арина. — Мой сон. — Я не знаю, что тебе снилось, — она покачала головой и нахмурилась. – Что-то неприятное? Пророческое? Я в твои сны не вмешиваюсь. — Так, ерунда, — отмахнулся я и в два глотка допил кофе. — Принести еще? – спросила Арина. — Слушай, ты не официанткой в Лондоне подрабатываешь? — Увы, у меня нет рабочей визы, — усмехнулась Арина. – Это исключительно благотворительность. Вид у тебя какой-то мятый. — Мне снился кошмар, — неохотно признал я. – Ничего особо информативного. Просто выросшая Надька… такая… странная… как все подростки, наверное… Неприятная, скажу честно. И она меня обвиняла. В том, что я что-то сделал с Иными. Лицо Арины стало серьезным. А произнесенные слова еще больше убедили меня в том, что она относится к этому сну серьезно. — Ерунда, Антон. Бывают просто сны. Ты можешь рассказать подробнее? — Нет, — покачал я головой. – Ладно, оставим это. Ты не знаешь, феи – есть? — Э… — Арина запнулась. – Не знаю. Скорее, конечно, нет, но рядом с Кенсингтонским садом это говорить как-то неприлично. — Я вчера шел в отель и увидел на поваленном дереве маленького мальчика. Он играл на свирели, а вокруг него роились какие-то светящиеся букашки. Увидел меня, оскалился и убежал. — Убежал или улетел? — Вот уж чего не знаю. — И ты решил, что наткнулся на Питера Пэна? — Да фиг его знает, что я подумал! — Инверсия. И проекция. — Что? — Инверсионный след. Сколько людей читало сказку про Питера Пэна? Сколько детей смотрело мультик или кино? Какое количество из них представило себе Кенсингтонский сад? Сколько среди них было явных и потенциальных Иных? — Мы не можем сотворить людей. — Любая баба это может, — усмехнулась Арина. – Но в данном случае речь о другом. Образ – а он достаточно визуализирован, проецируется на точку, где и без того огромная концентрация Силы. Начинается возбуждение Силы по слоям Сумрака. Энергия стабилизируется на высоком уровне. Можно посчитать по распределению Больцмана, тут все почти равнозначно термодинамическим уравнениям, даже постоянную Планка можно использовать. Только для Сумрака она называется Кентерберийской Константой. Я поймал себя на том, что сижу с открытым ртом, в котором держу вилку с нацепленным на нее куском яичницы. Торопливо захлопнул рот, больно укусил при этом вилку и шепотом выругался. — Это обычный механизм появления привидений, — продолжала Арина. – Неужели Светлые нынче этого не учат? — Нет, — признался я. – Да и Темные… наверное. — Ну и зря, — сказала Арина. – Практической пользы никакой, но неужели тебе неинтересно, откуда возникают призраки, как живет Сумрак, какие заклинания и в какой точке будут наиболее эффективны? — Я даже не знал, что это можно… — я запнулся, — превратить в формулы. — А ведьмы всегда это знали, — сообщила Арина. – Неужели ты думаешь, что ведьма – это грязная страшная бабища, которая варит в котле неаппетитные субстанции и бормочет «бамбара-чуфара, пикапу-трикапу, лорики-ерики»? Я предпочел промолчать. Арина, явно наслаждающаяся ситуацией, пила кофе. — Ну, что решил? – требовательно спросила Арина. — Даже то, что я говорю с тобой и не пытаюсь тебя задержать, должностное преступление, — буркнул я. Арина фыркнула. — Клянись Светом и Тьмой, — сказал я. Арина подняла на меня глаза. — Клянись, что ты не имеешь никакого отношения к сну, приснившемуся мне этой ночью, — продолжил я. — Значит, все совсем плохо, — понимающе кивнула Арина. – Хорошо… Она несколько секунд молчала, будто вспоминая что-то. Потом протянула через стол руки, повернула так, чтобы ладони были обращены вверх. Меня обдало холодным ветром. Все немногочисленные постояльцы отвернулись в другую сторону и старательно перестали нас замечать. — Я, Арина, клянусь Изначальными Силами. Я, Темная, ведьма вне рангов, клянусь Тьмой – и пусть вечная Тьма будет свидетелем моих слов. Я, Светлая, целительница вне рангов, клянусь Светом – и пусть вечный Свет будет свидетелем моих слов. Я, тринадцатая и последняя глава высшего Конклава Ведьм, клянусь землей из которой пришла, водой, которая внутри меня, воздухом, который снаружи меня, огнем, в который я приду. Я не оказывала никакого влияния на тебя, твои сны, твои пророчества, твои мысли, твои видения, твои желания, твои страхи, твою любовь, твою ненависть, твою радость и твое горе. Все, что я сказала тебе истинно либо сочтено мной истинным. На ее левой руке заплясало белое пламя, на ее правой руке сгустилась тьма. Арина свела ладони – и между ними заплясал бешено крутящийся шарик. Он был одновременно белым и черным, светящимся и поглощающим свет. Не серым, как у Инквизиторов, а именно двойственным, одновременно Светлым и Темным. — Я верю тебе и принимаю твою клятву, — сказал я. Шарик свернулся в ослепительно-черную точку и исчез. — Значит, глава высшего конклава? – уточнил я. – А в Дозорах так гадали, кто же им был и куда исчез… Арина пожала плечами. — Я просто выбираю меньшее зло, — добавил я. — Выбирая меньшее зло ты никогда не должен забывать, что все-таки выбрал зло, — серьезно сказала Арина. — Но не выбирая ничего, мы выбираем сразу и большее, и меньшее зло, — ответил я. — Значит, мы друг друга поняли, — кивнула последняя верховная ведьма распущенного почти сотню лет назад Конклава. (с)
Серия: Голодные игры Автор: Сьюзен Коллинз Название: Сойка-пересмешница Издательство: Астрель Год: 2012 ISBN: 978-5-271-37109-7 Страниц: 416 Тираж: 15000 экз. Формат: 84x108/32 (130х205 мм) Перевод книги: Алексей Шипулин, М. Головкин Язык: Русский
Китнисс выжила, хотя дом ее разрушен. Ее семья — в относительной безопасности. Но... Пит похищен власть имущими, и судьба его не известна. И тогда легенда становится реальностью. Таинственный Тринадцатый дистрикт выходит из тени, в которой скрывался долгие годы. Начинается война. Война за справедливость? Война за лучшее будущее? Возможно. Китнисс в этой войне — символ сопротивления. И если она не хочет оказаться пешкой в чужой большой игре, если не хочет, чтобы жизнь ее любимого принесли в жертву чужим интересам, ей придется стать сильной. Сильнее, чем на арене Голодных игр...
Отрывок из книги:
Часть I
ПЕПЕЛ
1
Я опускаю глаза и вижу, как на мои изношенные туфли тонким слоем ложится пепел. Вот тут стояла кровать, которую делили мы с Прим. Там, напротив, — кухонный стол. Ориентиром мне служит груда черных от сажи кирпичей, в которую превратилась печка. Как бы иначе я разобралась в этом море серости?
От Двенадцатого дистрикта не осталось почти ничего. Месяц назад капитолийские зажигательные бомбы спалили дотла бедные домишки шахтеров в Шлаке, лавки и магазины в центре и даже Дом правосудия. Огня избежала только Деревня победителей. Не знаю почему. Возможно, чтобы тем, кто приедет сюда по делам из Капитолия, было, где остановиться. Репортерам, комиссии по оценке угольных шахт, бригаде миротворцев в поисках возвращающихся беженцев.
Пока приехала лишь я. Ненадолго. Власти Тринадцатого дистрикта не одобряли мою поездку— мол, дорогостоящая и бессмысленная авантюра. Ради моей защиты им пришлось поднять по меньшей мере двенадцать планолетов, которые незримо кружат где-то вверху. Никаких полезных сведений поездка не даст. Но я должна была увидеть все сама. Даже поставила это условием нашего сотрудничества.
В конце концов Плутарх Хевенсби, главный распорядитель Голодных игр и предводитель мятежников в Капитолии, сдался:
—Пусть едет. Лучше потерять день, чем еще месяц. Возможно, так она скорее убедится, что мы на одной стороне.
На одной стороне… Левый висок пронзает боль, я прижимаю к нему ладонь. Сюда ударила меня катушкой проволоки Джоанна Мэйсон.
Воспоминания вихрем проносятся в голове, пока я пытаюсь сообразить, где истина, а где ложь. Какая череда событий привела к тому, что я стою теперь посреди развалин своего города? Мысли путаются — сказывается сотрясение мозга после того удара. Из-за лекарств, которыми меня пичкают от физической и душевной боли, я порою вижу то, чего нет. Хотя точно не знаю. Я до сих пор не вполне уверена, что, когда однажды пол моей больничной палаты превратился в ковер из кишащих змей, это и впрямь было галлюцинацией.
Я использую способ, подсказанный одним из врачей: начинаю с простейшего — того, что знаю наверняка, — затем перехожу к более сложному.
Меня зовут Китнисс Эвердин. Мне семнадцать лет. Моя родина— Двенадцатый дистрикт. Я участвовала в Голодных играх. Сбежала.Капитолий меня ненавидит. Пита схватили. Его считают погибшим. Скорее всего, он убит. Возможно, лучше, если убит…
—Китнисс? Мне спуститься? — слышится в наушниках, которые мне навязали повстанцы.
Мой друг Гейл вверху, на планолете. Внимательно наблюдает за мной и в случае чего мигом спустится.
Я осознаю, что сижу на корточках, обхватив голову руками. Должно быть, со стороны кажется, будто я на грани нервного срыва. Так дело не пойдет. Меня только_только понемногу начали отучать от лекарств.
Выпрямляюсь.
—Нет, все в порядке.
В подтверждение отхожу от моего прежнего дома и бреду в центр. Гейл хотел высадиться вместе со мной, но не настаивал, когда я отказалась. Понимает: любая компания мне сегодня в тягость. Даже его. Есть дороги, которые нужно пройти в одиночку.
Лето выдалось сухим и знойным. Редкие дожди не смыли кучи золы. Она вспархивает от моих шагов и тут же оседает. Ветра нет. Я внимательно смотрю под ноги. Здесь раньше была дорога. Высадившись на Луговине, я споткнулась о камень. Только оказалось, что это не камень, а человеческий череп. Он откатился, зияющие глазницы уставились в небо. Я долго не могла отвести взгляд от зубов, гадая, кому они принадлежали, и представляя, как выглядели бы мои.
По привычке стараюсь придерживаться дороги, но она усеяна останками людей, пытавшихся спастись бегством. Некоторые сгорели полностью, другие, избежав огня, задохнулись от дыма. На полуразложившихся трупах кишат мухи. Вас всех убила я. И тебя. И тебя. И тебя…
Потому что так и есть. Моя стрела, разрушившая силовое поле, вызвала огненный шквал возмездия и повергла в хаос весь Панем.
В голове звучат слова президента Сноу, сказанные мне перед туром победителей: «Вы, Огненная Китнисс, бросили искру, способную разгореться в адское пламя, которое уничтожит Панем». Он не преувеличивал. Возможно, он искренне пытался заручиться моей поддержкой, хотя от меня уже ничего не зависело.
Пожар все еще продолжается, машинально отмечаю я. Угольные шахты вдали изрыгают клубы черного дыма. Впрочем, кому какое дело? Почти все жители дистрикта погибли. Оставшиеся восемь процентов укрылись в Тринадцатом дистрикте — бесприютные беженцы, навсегда лишившиеся родины.
Конечно, так думать не следует. Я должна быть благодарна за то, что нас приняли. Больных, израненных, голодных, нищих. Однако мне не дает покоя мысль, что если бы не мятежники Тринадцатого дистрикта, Двенадцатый был бы цел. Это не снимает вины с меня — ее хватит на всех. Но что бы я смогла без них? Жители Двенадцатого дистрикта вообще ни в чем не виноваты, им просто не повезло, что у них есть я. И все же некоторые выжившие рады, что вырвались оттуда. Прочь от голода и гнета, гибельных шахт, от плети начальника миротворцев Ромулуса Треда. Крыша над головой — уже счастье, ведь до недавнего времени мы и не подозревали о существовании Тринадцатого дистрикта. Все, кто выжил, целиком обязаны своим спасением Гейлу, хотя сам он этого не признает. Как только Квартальная бойня была сорвана — когда меня вытащили с арены, — в Двенадцатом дистрикте отключили электричество, экраны телевизоров погасли, и в Шлаке настала такая тишина, что люди слышали биение чужих сердец. Никто и не думал ни протестовать, ни ликовать по поводу случившегося на арене, но уже четверть часа спустя небо заполнилось планолетами и градом посыпались бомбы.
Гейл вспомнил про Луговину — одно из немногих мест, свободных от старых деревянных построек, пропитанных угольной пылью. Он направил туда всех, кого смог собрать, включая мою маму и Прим. Люди снесли проволочное ограждение, теперь обесточенное и безопасное, и Гейл увел их в лес, к озеру, которое отец показывал мне в детстве. Они стояли там и смотрели издали, как пламя пожирает весь их мир.
К рассвету бомбардировщики улетели, языки пламени опали, и к озеру подтянулись последние из спасшихся. Мама и Прим развернули пункт первой помощи, лечили раненых целебными травами из леса. У Гейла было два лука со стрелами, охотничий нож, рыболовная сеть и восемь с лишним сотен напуганных и голодных людей. Гейлу помогали все, кто был в состоянии охотиться. Удалось продержаться три дня. А потом неожиданно прилетел планолет из Тринадцатого дистрикта. На новом месте уцелевших разместили в чистых квартирах с белыми стенами, снабдили новой одеждой и кормили три раза в день. К сожалению, жилье подземное, одежда совершенно одинаковая, а еда довольно безвкусная, но для беженцев из Двенадцатого это мелочи. Главное—они живы, они в безопасности, их не бросили на произвол судьбы, а приняли с распростертыми объятиями.
Вначале я никак не могла понять, с чего это нам так радуются, но один человек по имени Далтон открыл мне глаза.
—Вы им нужны. Я им нужен. Мы все. Некоторое время назад у них тут была какая_то эпидемия вроде оспы. Многие умерли, остальные стали бесплодными. Племенной скот — вот кто мы для них.
Несколько лет назад Далтон сбежал из Десятого дистрикта и пешком пришел в Тринадцатый. У себя в Десятом он работал на скотоводческой ферме. Занимался сохранением генетического разнообразия стада при помощи замороженных коровьих эмбрионов. Похоже, он знает, о чем говорит, — детей в Тринадцатом и вправду почти не видно. Ну и что с того? Нас не держат в загоне, дают возможность получить профессию, дети ходят в школу. Подростки старше четырнадцати получили низший армейский чин, их теперь почтительно называют солдатами. Каждому беженцу власти автоматически предоставили гражданство. Все равно ненавижу их. Хотя теперь я почти всех ненавижу. Больше всего себя.
Дорога под ногами стала тверже, под ковром пепла чувствуется булыжная мостовая. Я на площади. Ее границами служат невысокие насыпи из золы и мусора, в которые превратились магазины. Груда черных обломков на месте Дома правосудия. Иду туда, где стояла пекарня родителей Пита. Я узнаю ее только по оплавленной печи. Родители Пита и оба старших брата погибли в огне. Из тех, кто в Двенадцатом дистрикте считался зажиточными, спаслось не больше десятка. Питу не к кому больше возвращаться. Кроме меня…
Отступив на несколько шагов назад, я спотыкаюсь и падаю на кусок раскаленного от солнца металла. Что это? Тут я вспоминаю недавние нововведения Треда. Колодки, позорный столб и виселица, на обломках которой я теперь сижу. Черт. Вот угораздило. Перед глазами проносятся картины, мучающие меня и днем и ночью. Пит под пытками — его топят в воде, жгут железом, режут, бьют током, калечат, пытаясь вытащить из него то, о чем он не имеет понятия. Я изо всех сил зажмуриваюсь и пытаюсь дотянуться до него через многие сотни миль, передать ему мои мысли, сказать, что он не один. Но он один. Я ничем не могу ему помочь.
Бежать. Скорее прочь с этого места! Туда, где нет углей и пепла. Я пробегаю мимо того, что было домом мэра, где жила моя подруга Мадж. Ни о ней, ни об ее родственниках ничего не известно. Эвакуировали их в Капитолий благодаря положению отца или оставили огню? Из_под ног поднимаются тучи пепла, я закрываю рот краем рубашки. Мне не хватает воздуха — не столько от того, что я вдыхаю, сколько от сознания, кого я вдыхаю.
Вот и Деревня победителей. Трава здесь тоже выгорела, и земля усыпана серыми хлопьями, но двенадцать домов стоят целы и невредимы. Я вбегаю в тот, где жила в прошлом году, захлопываю дверь и прислоняюсь к ней. Все осталось на своих местах. Чистота и порядок. Тихо до жути. Зачем я вернулась в Двенадцатый? Неужели думала найти здесь какие_то ответы? Ответы на вопросы, от которых не скрыться.
—Что мне делать? — шепотом спрашиваю я у стен. Я правда не знаю.
Приходят люди, разговаривают со мной. Все говорят и говорят. Плутарх Хевенсби. Фульвия Кардью, его деловитая помощница. Всяческие чиновники. Военные. Только Альма Койн, президент Тринадцатого, помалкивает. Наблюдает со стороны. Ей пятьдесят или около того. У нее потрясающие волосы, ни одной выбившейся пряди, даже ни одного секущегося кончика. Идеальные. Глаза — серые, но не как у выходцев из Шлака. Бледно_бледно_серые, такие светлые, будто все живые краски из них выкачали. То, что осталось, напоминает цветом грязный подтаявший снег в конце зимы.
Им нужно, чтобы я взяла на себя роль, которую они для меня придумали. Стала символом революции. Сойкой_пересмешницей. Бросить вызов Капитолию, вдохновить повстанцев — недостаточно. Теперь я должна стать настоящим лидером — лицом, голосом и плотью революции. Указать путь к победе. Я буду не одна. У них тут целая команда. Позаботятся о макияже, подберут одежду, напишут речи, организуют выступления — звучит до жути знакомо, не так ли? Мне останется только сыграть роль. Иногда я их слушаю, иногда только притворяюсь внимательной и разглядываю безупречно уложенные волосы Койн — может, это парик? В конце концов у меня начинает болеть голова, или сосать в желудке, или я чувствую, что начну биться в истерике, если сию же минуту не выберусь на поверхность. Не говоря ни слова, встаю и выхожу.
Вчера, перед тем как за мной закрылась дверь, я услышала слова Койн:
—Говорила же, в первую очередь надо спасти парня.
Это она о Пите. Я с нею согласна. Из Пита получился бы замечательный лидер.
А кого они вытащили вместо него? Меня, не желающую иметь с ними никаких дел. Еще Бити, изобретателя из Третьего. Бити я почти не вижу—едва он смог садиться на постели, его подключили к разработке оружия. Прямо на кровати отвезли в какой-то секретный отдел, и теперь он только иногда показывается в столовой. Он очень умный и рад внести свой вклад в борьбу, но повести за собой не сможет. Потом — Финник Одэйр, секс-символ рыбацкого дистрикта. Это он не дал умереть Питу на арене, когда я ничем не могла ему помочь. Из Финника тоже хотят сделать вождя повстанцев, только сперва нужно добиться, чтобы он не отключался каждые пять минут. Даже когда он в сознании, приходится повторять все по три раза, прежде чем до него дойдет. Врачи говорят, это из-за электрического шока, полученного на арене, но я знаю, что причина гораздо сложнее. Финник не может ни на чем сосредоточиться, потому что постоянно думает об Энни, сумасшедшей девушке из его дистрикта, — что с нею стало. Энни — единственная на земле, кого любит Финник.
В Тринадцатом я оказалась в том числе и по его милости. Но уже почти не держу на него обиды. Он, по крайней мере, понимает, каково мне. Да и трудно злиться на того, кто постоянно плачет.
Осторожно, стараясь не шуметь, обхожу первый этаж. Будто на охоте. Беру пару вещей на память: фотографию родителей в день свадьбы, синюю ленточку для волос, семейный справочник по лекарственным и съедобным растениям. Книга раскрывается на странице с желтыми цветами. Я быстро захлопываю ее. Цветы нарисовал Пит.
Чернецов Андрей, Леженда Валентин Метро 2033. Слепящая пустота
Жанр: Фантастика. Мистика
Серия: Вселенная "Метро 2033"
Издательство: Астрель, 2012
Аннотация: «Метро 2033» Дмитрия Глуховского — культовый фантастический роман, самая обсуждаемая российская книга последних лет. Тираж — полмиллиона, переводы на десятки языков плюс грандиозная компьютерная игра! Эта постапокалиптическая история вдохновила целую плеяду современных писателей, и теперь они вместе создают «Вселенную Метро 2033», серию книг по мотивам знаменитого романа. Герои этих новых историй наконец-то выйдут за пределы Московского метро. Их приключения на поверхности Земли, почти уничтоженной ядерной войной, превосходят все ожидания. Теперь борьба за выживание человечества будет вестись повсюду! Харьков 2033 года — город, в котором все не так. Тут люди обитают на поверхности, а метро населяют сектанты, работорговцы и самые жуткие монстры. Тут правит загадочный Круг апологетов, а на улице можно встретиться с Железным Солдатом или ковбоем. И всем тут — апологетам и рейдерам, ваххабитам и членам Белого Братства, вудуистам и «Всадникам апокалипсиса» — вдруг позарез понадобился простой двенадцатилетний мальчик. Ведь от того, кто первым его отыщет, зависит будущее...
Описание:
Роман из межавторского цикла «Вселенная Метро 2033».
Оформление обложки — Василий Половцев.
Содержание:
Дмитрий Глуховский. Год больших свершений (объяснительная записка), стр. 5-6 Андрей Чернецов, Валентин Леженда. Метро 2033: Слепящая пустота (роман), стр. 11-340 Андрей Чернецов, Валентин Леженда. От авторов, стр. 341-343
«Слепящая Пустота» - это творение авторского дуэта – Андрея Чернецова и Валентина Леженды. В этой книге все по-другому! Доламывая традиции Метро… хотя, что тут говорить, пусть это сделают авторы!
Андрей Чернецов о работе над романом:
«Работа проходила слаженно. Это наша третья книга с Валентином после долгого перерыва в совместной работе. Первой стал нашумевший "Конь бледный" (в котором я не вижу больших огрехов, кроме небрежностей в работе редактора и корректоров, но это уж дело вкуса), потом была книга из проекта "Обитаемый остров" - "Век одиночества", которая уже шла ровнее. И, наконец, "Слепящая пустота". Думаю, книга получилась (хотя судить, конечно, читателю). Сначала была длительная подготовительная работа. Прочли замечательный двухтомник Дмитрия Глуховского, много книг его последователей (среди которых есть и мои друзья, коллеги по цеху), изучили материалы, связанные с миром. Потом написался подробный план. Распределили "обязанности" (кто что писать будет) и понеслось. Мы с Валентином живем в одном городе, так что постоянно были в "визуальном" и телефонном режиме связи. Ездили на осмотр мест действия, разговаривали со старыми метростроевцами, узнавая у них подробности, связанные с Харьковской подземкой. Сам текст написался за три месяца, хотя в общей сложности вся работа заняла больше полугода. Но это уже писательская кухня, вряд ли интересная читателю.
О чем книга? Да о человеке же. О его муках и радостях, о сомнениях и испытаниях, о соблазнах и их преодолении. В литературе главное не антураж, не куча монстров и обилие кровавых драк (хотя все это имеется в нашем романе), а попытка изучить человека в новых для него условиях. На мой взглял, задуманное нам в целом удалось. Если не на все 100, то, по крайней мере, процентов на 85-90».
Валентин Леженда о работе над романом:
«Дабы уважаемые читатели заранее знали, в чей огород кидать увесистый булыжник после прочтения, хочу сообщить, что я являюсь автором всего сюжета романа. Мною написаны те главы, героем которых не является изображённый на обложке подросток. Думаю сейчас перед выходом книги можно открыть некоторые её особенности. Сюжетных линий будут целых три! Это линия моего персонажа (взрослого закаленного жизнью и уже довольно немолодого мужчины, играющего очень важную роль в сюжете), линия изображенного на обложке подростка (написана Андреем Чернецовым) и третья линия самая необычная, так называемый, «роман в романе». Этого «романа в романе» будет немного, чтобы лишний раз не отвлекать читателя, но он настолько необычен для серии, что в какой-то момент я даже засомневался, а стоит ли вообще использовать этот приём. Но в конце концов к финалу книги становится ясно, зачем всё это было нужно. «Роман в романе» писал также я. Более того, по ходу работы произошла очень необычная вещь. Сюжетные вставки настолько мне понравились, что потом после окончания работы над «Слепящей пустотой» я продолжил писать, создав целую книгу в довольно необычном для отечественной фантастики жанре. Другой вопрос, что на сегодняшний день просто не существует конкретных книжный серий под подобный формат». (с) Я не злая, я хаотично добрая...
Аннотация: "Метро 2033" Дмитрия Глуховского - культовый фантастический роман, самая обсуждаемая российская книга последних лет. Тираж - полмиллиона, переводы на десятки языков плюс грандиозная компьютерная игра! Эта постапокалиптическая история вдохновила целую плеяду современных писателей, и теперь они вместе создают "Вселенную Метро 2033", серию книг по мотивам знаменитого романа. Герои этих новых историй наконец-то выйдут за пределы Московского метро. Их приключения на поверхности Земли, почти уничтоженной ядерной войной, превосходят все ожидания. Теперь борьба за выживание человечества будет вестись повсюду! Такого еще не было! Роман Туллио Аволедо ломает все рамки и стереотипы, заставляя по-новому взглянуть не только на Вселенную Метро 2033, но и вообще на жанр постапокалиптики. Эта книга жесткая и даже жестокая до брутальности, шокирующе честная и оттого - жуткая. Это путь через покрытую снегом и льдом Италию вместе с католическим священником и, возможно, последним членом Святой Инквизиции на планете Джоном Дэниэлсом. Путь сквозь кровь, боль и безумие. Путь в поисках себя, предназначения и бога...
Описание:
Роман из межавторского цикла «Вселенная Метро 2033».
Оформление обложки — Илья Яцкевич.
Художник — Александр Куликов.
Содержание:
Дмитрий Глуховский. Говоря иначе (объяснительная записка), стр. 5-6 Туллио Аволедо. Метро 2033: Корни небес (роман, перевод И. Левиной, Е. Литвин), стр. 11-408
P.S. Детям до 16 не рекомендую. И не из-за секса.
Туллио Аволедо - первый итальянский автор. Он расскажет нам о молодом доминиканце, который путешествует по Италии и задает вопросы о вере и обо все, что с нами случилось.
Говоря иначе Объяснительная записка Дмитрия Глуховского
Среди двадцати трех романов «Вселенной» нет двух похожих; но вряд ли вам удастся найти такую непохожую на все остальные книги, как «Корни небес» Туллио Аволедо.
Когда я приглашал во «Вселенную Метро» авторов из других стран, на самом деле мне просто хотелось эксперимента. Я боялся, как бы наша серия не превратилась в литературный конвейер. Моей миссией было создать проект, который не был бы похож на всю эту унылую современную российскую фантастику. Моей задачей было избежать повторов, штампов, замыленности. Я хотел, чтобы у нас все было иначе. И я подумал, что иностранцы точно делают «это» не так, как мы.
Как и было обещано с самого начала, я продолжаю читать и править все рукописи, которые мы издаем в нашем проекте. И закрывая любую из них, я понимал: передо мной фантастический роман. До сих пор.
Когда я читал Аволедо, мне казалось: да, случись ядерная война, все будет именно так. Хотя фантастического в этой книге немало, в нее веришь сразу и безоговорочно.
Я знаю, что книги нашей серии начинают читать еще в школе. Так вот: эту книгу я бы не рекомендовал продавать всем, кому не исполнилось шестнадцати. И не из-за постельных сцен: с этим у главного героя все обстоит скупо и сурово. Дело в предельной реалистичности, жесткости и даже графической жестокости, с которыми описан мир 2033 года. Когда читаешь «Корни небес», складывается ощущение, что смотришь фильм. Не кино даже, а видео: снятую на мобильник хронику того, как одни люди звереют, убивают и жрут других, а другие перерождаются, чтобы заслужить спасение. Обычно такие сцены — физиологические, страшные — вырезают при редактуре. Но в этом случае мне показалось, что книга потеряет часть своего смысла, настроения, яркости и правдоподобия.
«Корни небес» еще и удивительно поэтичны, а местами и просто красивы. И тот ужас, та злоба и жестокость, которые Туллио Аволедо выписывает в одних главах, необходимы, чтобы подчеркнуть изящество и лирику других глав.
Тема, которую затрагивает Аволедо — бог и церковь в мире, который уже пережил Судный день, в мире после Конца света, — тоже до сих пор никем из авторов серии всерьез не поднималась. И герой — католический священник, последний инквизитор, иезуит — для российского фантастического проекта более чем нетипичен.
У вас в руках — книга настолько необычная, насколько и незабываемая. Не просто новый шаг территориальной экспансии нашего проекта, но его жемчужина. За все два года, которые мы выходим в свет, мало какой роман произвел на меня такое впечатление, как «Метро 2033: Корни небес». И именно благодаря участию авторов такого уровня у меня остается ощущение, что мы делаем нечто правильное. Нечто отличное от всего прочего. Нечто, имеющее шанс задержаться в этом мире.
Мне не скучно. И я снова чувствую желание продолжать.
Дмитрий Глуховский Я не злая, я хаотично добрая...
Аннотация: Одиноко и горделиво возвышается над бескрайними соляными болотами особняк Ил-Марш. Артур Киппс - молодой стряпчий - приезжает на похороны хозяйки дома. Казалось бы, рутинная работа - навести порядок в бумагах последней представительницы старинного рода. Казалось бы, ничем не примечательная женщина в черном, с которой Артур Киппс сталкивался в церкви на поминальной службе, а затем - на кладбище, во время погребения. Но отчего в ответ на расспросы Артура все, словно сговорившись, утверждают, что не видели незнакомки в черном?
Описание:
Внецикловый роман.
Содержание:
Сьюзен Хилл. Женщина в черном (роман, перевод Н. Нестеровой)
Аннотация: 1306 год. С пытающимся вернуть себе престол Шотландии королем-изгнанником Робертом Брюсом осталась лишь горстка людей. В их числе - семнадцатилетний оруженосец Томас Лермонт. В отчаянной надежде на помощь могущественного Ордена тамплиеров Брюс отправляет его с секретным письмом к одному из руководителей Ордена приору Франции Жерару де Вилье. Ни свергнутый англичанами король, ни его юный сподвижник и не подозревали, что путь этот займет у юного барда несколько лет, и на этой дороге ему придется встретиться с таинственным племенем цыган, стать узником, рыцарем, беглецом и рабом, лишиться языка и доброго имени и приобрести таинственную фигурку, изменяющую цвет глаз владельца...
Описание:
Первый роман цикла «Тамплиеры» из межавторского цикла «Этногенез».
Художник в издании не указан.
Содержание:
Юрий Сазонов. Тамплиеры. Рыцарь Феникса (роман), с. 3 - 247 Об авторе, с. 248 Автор о себе (по опроснику Марселя Пруста), с. 249-251
ОТРЫВОК
Пролог
Джеймс Дуглас обеспокоенно смотрел на своего сюзерена. Дурные вести из дома, отовсюду дурные вести. Роберт обычно был скор на гнев и расправу, но в последние дни, когда беглецы достигли Ратлина, все больше молчал. Сидел на палубе когга[1], завернувшись в плащ, и глядел на свинцовые волны. Даже его младший брат, балагур Эдвард, не в силах был разговорить короля-изгнанника.
…Двадцать лет прошло с того злосчастного мартовского дня, как последний законный правитель Шотландии, Александр III, погиб. А шестнадцать лет назад умерла и наследница Александра, малолетняя принцесса Маргарет. С тех пор в стране не утихала смута.
После смерти Маргарет множество знатных семей объявило о своих правах на престол, но ближе всего к королевской короне оказались трое. Роберт Брюс, 5-й лорд Аннандейл. Джон Баллиоль, наследник Голлуэйского графства. И Джон Комин по прозвищу «Рыжий», лорд Баденоха и Лохабера. В 1292-м году от Рождества Христова Джон Баллиоль был коронован как король шотландский Иоанн I, однако царствование его продлилось недолго.
Четыре года спустя Эдуард Длинноногий, правитель Англии, вторгся во владения северного соседа. Англичанин сверг Баллиоля и поставил своих людей управлять страной. Не прошло и года, как вспыхнуло восстание. Повстанческую армию возглавил Уильям Уоллес, рыцарь Элдерсли. На Стерлингском мосту он одержал победу и стал Хранителем Шотландии — однако храброе сердце и верный меч не спасли от предательства. В 1298-м в Фолкеркской битве шотландские лорды предали Уоллеса, а несколько лет спустя рыцарь Джон де Ментейс выдал его англичанам.
Англичане казнили Уоллеса в 1305-м году, но пожар восстания не утихал. Во главе борцов за свободу встали Рыжий Джон Комин и Роберт Брюс, внук старого лорда Аннадейла. Но и между вождями не было согласия. Десятого февраля 1306-го года Роберт Брюс убил своего соперника в миноритской церкви в Дамфрис. Месяц спустя в Сконе на Брюса возложили шотландскую корону. Однако кровь Рыжего Комина, обагрившая каменный пол церкви и руки убийцы, принесла новому шотландскому королю не только власть, но и вечное проклятие.
Англичане разбили войска Брюса при Метвине. А в Стратфиллане и сам король попал в засаду и едва избежал смерти. Ему пришлось отправить жену и дочь в Килдрамми, а самому бежать на запад, в Аргайл, к Лорду Островов. Армия Эдуарда следовала по пятам за беглецами. Тогда Брюс и самые верные его соратники пересекли море, чтобы избавиться от погони. Мили и мили ледяной воды легли между королем-изгнанником и его преследователями — но пролитую в божьем храме кровь не смоешь морской водой, а проклятие настигает вернее, чем стрела из английского лука. Кажется, чем дальше правитель Шотландии уходил от опасности, тем тяжелей делалось у него на сердце.
Вот и сейчас: воины развели на берегу костры и поставили королевский шатер, а король возьми да и удались в скалы, никому слова не сказав. Некоторое время они: Джеймс, Гилберт и братья Роберта, Томас, Эдвард и Александр — препирались, кому идти следом. Нельзя оставлять короля одного, но и попасть под горячую руку никому не хотелось… Мальчишка прибежал очень кстати.
— Милорд, — сказал Джеймс Дуглас, обращаясь к неясной тени в углу пещеры.
В отличие от короля, лорд Дуглас не обладал острым ночным зрением, поэтому видел лишь черный сгорбленный силуэт и поблескивающие белки глаз.
— Да, Джеймс? Вы полагаете, что я и часа не могу провести вдали от вашего общества?
Голос у короля был непривычно тихий. Мурашки по спине бегут от такого голоса.
— Сэр, из деревни прибежал мальчишка… То есть из замка. Здешний хозяин, лорд Маккейб граф Ратлин, приглашает нас отобедать…
— Граф?
Из тьмы раздался смешок.
— У этой кучки камней есть хозяин, вдобавок именующий себя графом?
— У всего в божьем мире есть хозяин, — рассудительно заметил Джеймс Дуглас. — Мальчишка Рори сказал, что его господин уже растопил камин, и готовится знатное угощение… По крайней мере, так я его понял. Произношение у местных ужасное, словно чайка орет тебе прямо в ухо.
— Что ж, — тень поднялась, выпрямляясь во весь рост. — Отведаем ирландского гостеприимства этого графа Ратлин.
Замок назывался «Гнездом», и напоминал он неряшливое гнездо, прилепленное к боку скалы, все в белых известковых потеках помета. Северная его стена выходила на море, где скалы круто обрывались вниз, в кипящую прибоем бездну. Неподалеку располагалась колония морских птиц, и чайки — или моевки, или крачки, не разглядишь в сумраке — беспокойно вопили, чуя приближающийся шторм.
Рори, мальчишка-проводник, посланный графом Ратлин, стучал по камням деревянными башмаками, шмыгал носом и то и дело облизывал потрескавшиеся губы. Под глазом у него расплывался здоровенный синяк, а большая не по размеру рубаха была грязной и рваной. Роберт мельком подумал, что от того, кто так обращается со слугами, особого гостеприимства лучше не ждать.
Идущие позади братья тихо переругивались, и успокаивающе гудел голос Джеймса Дугласа. Все шотландцы были при оружии, но подозрительный Александр настаивал, что следовало заявиться в замок всем отрядом. Роберт выслушал его, однако взял только ближайших друзей и своего молодого оруженосца. Александру всюду мерещились ловушки. Словно в подтверждение мыслей Роберта, сзади донеслось:
— Мы не знаем, вдруг эти собаки-англичане…
— По-твоему, в каждой щели сидят собаки-англичане. Ты в нужную яму не заглядываешь, перед тем как облегчиться? Вдруг и там притаились англичане?
Эдвард все пытался превратить в шутку. Иногда это раздражало, но сейчас Роберт усмехнулся — если англичане подловят его в этих жалких развалинах, значит, так тому и быть. Бесславная жизнь, завершившаяся бесславной смертью.
Из-за спины грохнул басовитый хохот — Гилберт Хэй[2], простой, как его родовое имя, но один из лучших бойцов в отряде. Александр возмущенно рявкнул что-то и, судя по металлическому звуку, схватился за меч. Опять примирительно загудел лорд Дуглас. И лишь Томас, последний из братьев, молчал, не вмешиваясь в спор. Томас с детства держался особняком, и порой Роберт не мог понять, что у него на уме.
Впереди замаячили ворота. Мальчишка, шлепавший по тропинке, остановился, сдул с лица немытую прядь и без лишних церемоний грянул кулаком в покосившуюся створку. Никакого ответа — только грохот прибоя внизу и доносящиеся сверху вопли чаек. Темная стена замка поднималась футов на двадцать. Под ней валялось немало выпавших из кладки камней, уже успевших обрасти жесткой приморской травой. Если бы не мальчик Рори и не продавленная в земле тележная колея, ведущая к воротам, Роберт подумал бы, что замок давно заброшен.
Александр наконец-то нашел, на чем выместить свою ярость. Оттолкнув мальчишку так сильно, что тот чуть не полетел вверх тормашками, воин шагнул к воротам и замолотил по ним кулаком.
— Может, хозяина унесли духи? — с деланной задумчивостью предположил Эдвард. — Говорят, у здешних скал водятся русалки. Они поют лунными ночами, заманивая на рифы корабли…
Усилившийся ветер разорвал тучи, и в прорехах показались первые звезды. На востоке загорелся розоватый ореол — над морем вставала луна. Самое время для русалок и их песен.
Словно для того, чтобы опровергнуть слова Эдварда, раздался омерзительный скрип, и левая створка ворот распахнулась. В проеме показалась скособоченная фигура с факелом в руках. Ни слова не говоря, привратник поклонился и зашаркал прочь по двору к центральному зданию: высокой и узкой башне, напоминавшей клык. У основания клыка чернела дыра входа. Откуда-то из башни донесся перхающий и гулкий лай.
— Приветливо здесь встречают гостей, — хмыкнул Эдвард.
Мальчишка успел куда-то испариться. Пожав плечами, Роберт кивнул остальным и пошел за привратником. Шотландцы двинулись следом, но Александр не снимал ладони с рукояти меча. Может, и правильно — Роберт отметил про себя, что среди дворовых построек нет ни церкви, ни часовни.
Аннотация: Новый роман "короля ужасов" Стивена Кинга! Новая история о маленьком городке, который настигла БОЛЬШАЯ БЕДА. Однажды его, вместе со всеми обитателями, накрыло таинственным невидимым куполом, не позволяющим ни покинуть город, ни попасть туда извне. Что теперь будет в городке? Что произойдет с его жителями? Ведь когда над человеком не довлеет ни закон, ни страх наказания, - слишком тонкая грань отделяет его от превращения в жестокого зверя. Кто переступит эту грань, а кто - нет?
Содержание:
Стивен Кинг. Под Куполом (роман) Я не злая, я хаотично добрая...
Аннотация: И вот когда весь исламский мир стоял на грани войны, в благородную Бухару вернулся Багдадский вор - Лев Оболенский! Как он попал на Восток, как превратил эмира в осла, как одолел городскую стражу Шехмета, как летал на ковре-самолете, как заставил служить себе самого шайтана, как спас истинные ценности Корана, остановив маньяка и злодея, черного шейха Хайям-Кара, кто бы знал… Но в данном случае всему написанному точно следует верить! Ведь эту историю рассказал не автор книги, а сам Ходжа Насреддин! Уж он-то всегда говорит только правду, клянусь Аллахом… Я не злая, я хаотично добрая...
Аннотация: Озеро Подкова, укрытое от посторонних глаз среди непроходимых аномалий, не дает покоя любителям легкой наживы. Ведь посреди озера в плавучем доме живет старик-сталкер, накопивший, по слухам, немало редких артефактов. Но Зона ничего не дает просто так. Ни сталкерам "Свободы", заключившим временный союз с бандитами, ни сталкерам "Долга", жаждущим мести за погибших товарищей, ни военным сталкерам, которым приказали найти и вернуть любой ценой одного человека. Зона соберет их на берегах озера и даст возможность выяснить, кто из них достоин сокровищ Подковы. Но лишь два мутанта, оказавшиеся в центре событий и по-прежнему считающие себя людьми, понимают, что настоящее сокровище невозможно унести в рюкзаке. Я не злая, я хаотично добрая...
Сообщение отредактировал Kivvi - Суббота, 05.05.2012, 19:23
Вот о чем в ней речь: "Двадцатый век. На изломе российской истории две семьи вынуждены покинуть Родину, отправляясь в эмиграцию. В эмиграцию первой волны. Более чем через семьдесят лет очередной крутой поворот истории выбрасывает на «вираже» из страны нашего современника. Разные люди, разные судьбы, но ниточки жизни сходятся в одном месте. В предместье Парижа Сен-Женевьев-де-Буа" Я не злая, я хаотично добрая...
Сообщение отредактировал Kivvi - Суббота, 05.05.2012, 19:30
Злотников Роман Генерал-адмирал. На переломе веков
Жанр: Фантастика. Мистика
Серия: Э.К.С.П.А.Н.С.И.Я.
Издательство: Астрель, 2012
Аннотация: Великий князь Алексей Александрович - генерал-адмирал и начальник Главного артиллерийского управления (он же Алексей Коржин, бывший топ-менеджер из XXI века) - продолжает масштабные экономические преобразования в России. Императора Александра III на престоле сменил Николай II. Подходит к концу XIX столетие. В стране действуют переселенческие и образовательные программы, строятся промышленные предприятия, развивается сельское хозяйство, трансваальское золото и новые заводы работают на перевооружение российских армии и флота. Но даже великому князю пока не под силу резко изменить положение дел в мировой политике. Впереди - Первая мировая война. А чтобы она закончилась не так, как в известной нам истории, необходимо для начала победить в Русско-японской и решить важные внутренние проблемы... Я не злая, я хаотично добрая...
Аннотация: Сложно убежать от своего прошлого. Для этого придется преодолеть множество трудностей и оказаться на другом конце света, в стране теплого солнца, ласкового океана и тропических островов. Где небо бороздят воздушные пираты и лихие капитаны, процветает разбой и контрабанда, рекой льется ром и все уважают летунов. В мире на границе Изнанки всех ловцов удачи ждут головокружительные приключения и чудеса на виражах.
Описание:
Первый роман цикла «Мир на границе Изнанки».
Рисунок на обложке и иллюстрации В. Бондаря.
Содержание:
Алексей Пехов. Ловцы удачи (роман), стр. 5-385 Глоссарий, стр. 389-396 Приложение. Основные стреколеты, упоминаемые в книге, стр. 397-407
Дата: Воскресенье, 06.05.2012, 00:02 | Сообщение # 18
Виртуоз
Группа: Проверенные
Сообщений: 1248
Статус: Не в сети
Quote (Kivvi)
Автор: Олег Чистов Название: Ниточка с иголочкой
можно поздравлять???
Quote (Kivvi)
Сальваторе Р. А. Гаунтлгрим
только сегодня об этом авторе размышлял... и как будто специально здесь выложила ))) ........................... Итак, страшись! Иль плоть твою Сразит мой Меч, как Божий гром, И стану я тебе Врагом И очи пламенем спалю.
Дата: Понедельник, 07.05.2012, 12:09 | Сообщение # 20
Первое место в конкурсе "Ведьма или ангел?"
Группа: Издающийся
Сообщений: 5218
Статус: Не в сети
Наталья Калинина «Стеклянный омут»
Москва. ЭКСМО 2012
«Сказывали старики, что давным-давно это озеро разделяло два мира – Явь, земной мир, где жили люди, и Навь – нижний, обитель духов и нечисти. Врата были открыты, и в Явь являлись из нижнего мира призраки, ночные кошмары, наваждения, болезни, несчастья, голод. Не было спасения людям, не было возможности закрыть те врата. Пока одна красная девица, потерявшая во время очередного мора почти всех родных и любимых, не обратилась к Солнцу с отчаянным призывом о помощи…»
Так начинается древняя легенда о Хозяйке озера, охраняющей «адовы врата». Страшная сказка, которую так славно слушать вечером у камина, но лишь до тех пор, пока древнее проклятие не коснется кого-то из твоих близких. Не во сне, не в мифических преданиях, а наяву столкнулись со смертельной силой герои нового мистического романа Натальи Калининой «Стеклянный омут». Эта книга выходит в издательстве «Эксмо» в полюбившейся читателям серии «Знаки судьбы».
Герои романа вовлечены в таинственную череду событий, предопределенных еще задолго до их рождения. Таинственное озеро, десятилетиями спокойное, вдруг становится эпицентром страшных событий. Один за другим в его водах гибнут люди. Животные в панике бегут с его берегов, а жителей окрестных домов преследуют несчастья. «Хозяйка озера слабеет» – судачат старики и со страхом гадают о том, кто станет следующей жертвой.
Проклятие, нависшее над семьей сестер Риты и Лики, главных героинь романа, поставило жизнь девушек под удар. Смогут ли сестры преодолеть предначертанное? Окажутся ли способны расшифровать знаки судьбы? Одной из них суждено стать новой Хозяйкой озера. Вторая – против воли – должна заманить сестру в страшную ловушку.
Сочетание мистики и романтики – отличительная особенность романов, входящих в серию «Знаки судьбы». И в новой книге Натальи Калининой также нашлось место для трогательной истории любви. Любви столь же хрупкой и несовременной, сколь сильной и всепобеждающей Я не злая, я хаотично добрая...
Дата: Понедельник, 07.05.2012, 12:21 | Сообщение # 21
Первое место в конкурсе "Ведьма или ангел?"
Группа: Издающийся
Сообщений: 5218
Статус: Не в сети
Наумов Иван Тени. Книга 1. Бестиарий
Жанр: Фантастика. Мистика
Серия: Этногенез
Издательство: Этногенез, АСТ, 2012
Аннотация: 1999 год. Ян Ван, молодой человек без определенных занятии, обладает способностью быть незаметным. Свое умение он использует для развития небольшого частного бизнеса — поиска и доставки из Германии в Россию самых разнообразных редкостей, ввоз которых через таможню мог бы быть затруднен. Однажды Ян получает поручение: обратиться к коллекционеру, собирающему фигурки металлических зверей, от имени анонимного клиента с предложением об обмене. В тот же день его жизнь меняется необратимо. А после телефонного звонка на номер, запомнившийся ему во сне, Яну открывается мир «отсутствующих героев», призраков и теней...
Описание:
Первый роман цикла «Тени».
Художник в издании не указан.
Содержание:
Иван Наумов. Тени. Бестиарий (роман), с. 3-255 Об авторе, с. 256-257 Иван Наумов. Автор о себе (по опроснику Марселя Пруста), с. 258-263 Иван Наумов. Автор о "Тенях", с. 264-267
ОТРЫВОК
Тени. Книга 1. Бестиарий
Мелькнула тень поздней ночью,
Через цепочку, щелкнул замок,
Скользнула вниз по перилам,
Двери открыла, и за порог,
Мелькнула возле подъезда,
Сразу исчезла, и появилась вновь,
Из арки дома напротив,
Из подворотен, из проходных дворов,
Мелькнула чья-то тень. Александр Васильев (группа "Сплин")
Глава 0. Разница во времени
Стокгольм, Швеция
2 декабря 1991 года
Наверное, всё дело в разнице во времени. Вокруг царило деловое оживление, участники совещания рассаживались за столом, бодро приветствовали коллег из смежных структур, но Донован видел: они спят. Мозги отключены кнопкой «Конец рабочего дня», настроены на домашние дела, тёплый ужин, детские уроки, диван и телевизор — но никак не на Задачу: сверхважное поручение, не терпящее отлагательств.
Доновану казалось, что он — заводной пароходик, опущенный в аквариум со снулыми рыбами. Ни бессонная ночь, ни пятичасовой перелёт через океан на сверхзвуковом катафалке не сбавили его пыл. Хотелось бежать, мчаться, торопиться, и чтобы всё вертелось, и чтобы окружающие действовали слаженно и согласованно. Впервые за пять лет существования группы Донована появилась реальная перспектива овладения Объектом.
Зал оперативных совещаний едва вместил приглашённых. Собрались все: старшие инспекторы городских округов, верхушка дорожной полиции, чопорные функционеры из полиции нравов, матёрые начальники отделов противодействия терроризму и борьбы с наркотиками, даже армейские чины. Управление криминальной полиции Стокгольма гостеприимно предоставило группе Донована, что называется, стол и кров. Старый знакомец Лунд — похожий на мумию куратор от СЕПО[1], помог, чем смог.
Суровые обветренные лица повернулись к Доновану. Ему предстояло сообщить шведам о целях операции, и в основном — правду. В облегчённом, адаптированном варианте, Truth For Dummies[2].
— Коллеги, — приветствовал он собравшихся. — Позвольте заранее поблагодарить вас за содействие. Меня зовут Эдгар Донован, ЦРУ. — В такой последовательности «си-ай-эй» звучало как какой-нибудь «доктор естественных наук». — В предстоящей операции с любезного позволения вашей секретной службы, — кивок в сторону Лунда, — я выступаю координатором.
Ноль эмоций. Настоящие тролли. Скандинавия давно заговорила по-английски, но переводчик полагался по протоколу, и Доновану предстояло нарезать свою речь удобоваримыми ломтями.
«Очень Деликатное Дело» — ироничное название, родившееся в Лэнгли меньше двух суток назад, — под грифом «особо секретно» перекочевало в закрытую межведомственную переписку.
Бумажный — а точнее, электронный — шквал «О.Д.Д.» снёс все преграды, проломал бюрократическую плотину, сократив согласования и обсуждения до нуля. По сути, гости с запада воспользовались волшебным заклинанием почище «сезама» Али-Бабы, и звучало оно крайне внятно: «Просто сделайте то, о чём мы просим — объяснять категорически некогда». По ковбойской привычке подкрепив слова демонстрацией главного дипломатического калибра.
— Нам предстоит задержать гражданина Швеции, — вбил гвоздь Донован и переждал короткую волну недоумённого ропота. — По подозрению в нанесении ущерба национальной безопасности.
Слово «шпионаж» не прозвучало, к чему эпатировать публику?
— Что натворил? — поинтересовался толстошеий инспектор с седыми усами.
В обратном переводе на шведский: не суйтесь, куда не просят!
— Ситуация осложнена тем, — продолжил Донован, — что подозреваемый владеет определёнными навыками, способными осложнить нашу задачу.
Переводчик, худенький лейтенант с высветленным чубом, чуть нахмурившись, выдал подозрительно длинный и путаный перевод. Слишком долго сижу в кабинетах, подумал Донован. Надо было просто сказать: хитрюга-клиент может дать дёру. Будьте настороже, ребята!
— Неужели каратист? — спросил кто-то от входных дверей и собрал скудный урожай смешков.
— Гипнотизёр! — громко ответил Донован. — Хотя, вероятно, между делом может и челюсть кому свернуть.
Публика зашевелилась. Скучное заседание с непонятным статусом начало превращаться в весьма любопытное мероприятие.
— Насколько нам известно, объект обладает ярко выраженными экстрасенсорными способностями. Все, кто войдёт с ним в контакт, с большой вероятностью подвергнутся отвлекающему воздействию.
— Цыган, да? — удивилась круглолицая девушка в штатском. — Заговорит, глаза отведёт?
— Отведёт, — сказал Донован. — Только без разговоров. Сразу.
«Без болтовни», — вспомнились слова Каширина. И его надменное лицо. Тонкие, нервные, злые губы. Острый нос клювом нависает над змеиным ртом. Бесцветные холодные глаза пресмыкающегося. Ровный бесстрастный голос. — «Без объявления войны, так сказать. Вы ещё только приближаетесь к нему, и уже теряете из виду…»
«Невидимка, что ли?» — Холибэйкер, правая рука Донована, не верил русскому перебежчику ни на йоту.
Каширин посмотрел на рослого «морского котика» снизу вверх, но как на клопа.
«Нет», — объяснил он терпеливо, как маленькому ребёнку, — «никто не становится прозрачным, не исчезает в воздухе, не распадается на атомы. Просто вы перестаёте на него обращать внимание, теряете всякий интерес. Вас может привлечь узор на обоях, расположение фруктов в вазе, статья в лежащей на столе газете, проезжающая машина. А когда вы сконцентрируетесь вновь, то рядом его уже не окажется». — Русский перевёл взгляд на Донована, словно холодной мокрой тряпкой прикоснулся. — «Теперь вам — понятно?»
— …в каждом подразделении розданы запечатанные пакеты, — Лунд взял на себя технические детали. — В соответствии с инструкцией они должны быть вскрыты вашими сотрудниками ровно в обозначенное время.
— Похоже на военные учения, — поморщился седоусый инспектор.
— Объясню, — в голосе Лунда зазвенело железо. — Есть веские основания полагать, что в руководстве городской полиции может находиться лицо, заинтересованное в том, чтобы задержание нашего подопечного не состоялось.
Зал дружно вздохнул. Стокгольм не подходил под определение «спокойного города»: крупный порт — значит, контрабанда, раз столица — толпы иммигрантов, транспортный узел — ищи каналы поставки наркотиков, свобода слова — следи за экстремистскими группировками. Но злоумышленник в полицейском руководстве — к таким поворотам собравшиеся не привыкли.
— Поэтому я попрошу всех имеющих устройства мобильной связи и рации выключить их и положить перед собой. Мы обязаны обеспечить безопасность операции, так что надеюсь на ваше понимание.
Донован принял бы эти меры раньше, и собранные средства связи убрал бы в экранированный оборудованный звукоизоляцией сейф. Но здесь была вотчина Лунда, и влезать в его кухню не стоило.
Вялые извинения представителя СЕПО прозвучали не слишком искренне. Больше похоже на «Сдать оружие!» Некоторые присутствующие без лишних комментариев выложили на стол чемоданчики переносной телефонии и увесистые трубки радиоаппаратов.
Донован раздёрнул шторы на большой магнитной доске. Цветные кругляши прижимали крупномасштабную карту юго-восточной части центра города. Клочья суши, стянутые нитками мостов.
Лунд, подняв перед собой указку как шпагу перед дуэлью, занял место у доски.
— Мост Йоханнесховсброн. Мост Скансброн, — заплясала по доске указка. — Железнодорожная ветка. Скоростные шоссе на Ханинге и Сёдертелье. Всё это возможные пути отступления объекта. Его текущее местонахождение нам известно, вопрос курируют мои сотрудники. А это, — указка звонко ударилась о доску и чуть надорвала карту, — Улагатан. Второстепенная улица, жилая зона. Преимущественно частная застройка, от многих домов есть спуск к заливу, что даёт дополнительные возможности отхода.
— Наш район, — не без гордости заметил усатый инспектор.
— Нам нужен некто Олаф Карлсон, — продолжал Лунд. — Адрес: Улагатан, сорок два. Объект вернулся с работы сорок минут назад, машину поставил у ворот гаража. Мы наблюдаем за домом минимальными силами. Если подопечный что-то заподозрит, то найти его будет крайне затруднительно. Повторю предупреждение нашего коллеги: это не обычный преступник. И не рядовой обыватель, хотя и выглядит таковым. Задержание будет производиться сотрудниками СЕПО. Но в связи с важностью задачи и высоким уровнем риска срыва операции мы запланировали ряд мер с привлечением полицейских подразделений. Основная задача — создание «зоны отчуждения». Кем бы ни был этот умник, задурить голову всей полиции Стокгольма у него вряд ли получится.
Зал одобрительно загудел. Донован оглядел присутствующих. Кажется, они немного оттаяли. Хорошо. Ведь очень важно, чтобы они верили, что делают всё возможное для захвата объекта.
А то, что в сложившейся ситуации объект Донована — это не совсем тот объект, что интересует шведских коллег… Кому надо, тот в курсе, а для остальных продолжим совещание.
Пробило десять. Вместе с последним ударом часов на городской ратуше эфир взорвался сообщениями. Полицейская волна вскипела. На проработанные планом позиции выдвинулись машины и микроавтобусы всех задействованных служб. Патрули перекрыли ключевые перекрёстки, всё внимание руководителей операции нацелилось на небольшой и относительно тихий район.
Первое и самое плотное кольцо «зоны отчуждения» сомкнулось вокруг дома сорок два. В обе стороны от прибрежной линии, вдоль которой тянулась Улагатан, уходила узкая протока. Со стороны моря по ней поднялись три пограничных катера и взяли под контроль акваторию выше и ниже по течению. Снайперы с приборами ночного видения заняли пять намеченных точек по периметру. Усиленная спецами из военной полиции группа захвата организованно преодолела лужайку перед крыльцом, рассыпалась вокруг дома — чёрное по серому, в экономной полутьме уличного освещения.
В окнах второго этажа дома сорок два неяркий тёплый свет пробивался через зашторенные занавески. Чуть присыпанный снегом «Сааб» замер у опущенных рольставней гаража.
Авангард подтащил на крыльцо ручной таран и с первой попытки вынес филенчатую деревянную дверь.
Донован с деланым напряжением вслушивался в эфир плечо к плечу с Лундом — в душноватом грузовичке спецсвязи, оформленном снаружи под мебельный фургон.
Топот шагов из динамиков, сбивчивое дыхание, короткие команды. В сложном танце взаимоприкрытия бойцы группы захвата постепенно продвигались по дому, ощетинившись стволами, комната за комнатой.
«В лоб его не взять», — настойчиво объяснял склонный к сотрудничеству и взаимному доверию Каширин. — «Пять, десять, двадцать наблюдателей дела не решат. Тот, у кого Опоссум, чувствует направленное внимание, когда попадает в чужое поле зрения, очень хорошо чувствует. И выскальзывает из него как маслина из-под вилки, ха-ха-ха!»
Дата: Понедельник, 07.05.2012, 12:26 | Сообщение # 22
Первое место в конкурсе "Ведьма или ангел?"
Группа: Издающийся
Сообщений: 5218
Статус: Не в сети
Клэр Кассандра Адские механизмы. Книга 1. Механический ангел
Жанр: Фантастика. Мистика
Серия: Адские механизмы
Издательство: Рипол Классик, 2012
Аннотация: Тесс Грей пересекает океан в поисках своего брата, и в Лондоне времен правления королевы Виктории она обнаруживает Нижний мир, где по улицам бродят вампиры, могущественные чародеи, оборотни и другие создания. Письмо брата оказывается ловушкой, и девушку похищают Темные сестры из тайной организации "Клуб Преисподняя", которые используют ее сверхъестественную способность превращаться в любого человека, узнавая чужие мысли и чувства. Спасенная из плена Сумеречным охотником, Тесс попадает в сети коварных интриганов и с ужасом понимает, что над всеми нефилимами нависла смертельная опасность. Перед девушкой стоит сложный выбор - найти и освободить брата или вместе с Сумеречными охотниками вступить в битву за спасение мира. На этом пути Тесс предстоит понять, что любовь бывает опаснее самого страшного колдовства…
Описание:Первый роман цикла «Адские механизмы».
Содержание: Кассандра Клэр. Механический ангел (роман, перевод Л. Соловьёвой)
ОТРЫВОК
Клуб «Адское логово» — С этим в клуб нельзя. — Охранник покачал гладко выбритой головой, глядя сверху вниз на юношу в красной куртке.У дверей «Адского логова» выстроились с полсотни подростков. Перед клубом всегда стояла огромная очередь, особенно по воскресеньям. Желающие попасть в заведение обычно вели себя тихо (служба безопасности была безжалостна к хулиганам). Пятнадцатилетняя Клэри Фрэй и ее друг Саймон вместе со всей очередью затаили дыхание. — Почему? — Юноша держал в руках заостренную с одного конца палку. — Это деталь моего костюма. Охранник недоверчиво смотрел на него: — И кто же ты у нас? «Прикид вроде ничего, для "Адского логова" в самый раз», — подумала Клэри. Ярко-синие волосы юноши торчали в разные стороны, словно щупальца перепуганного осьминога. Ни татуировок на лице, ни пирсинга на ушах и губах. Парень ухмыльнулся: — Охотник на вампиров. — Он легко согнул палку. — Это же бутафория, резина. «Наверняка линзы», — сообразила Клэри, заметивядовито-зеленые глаза парня. — Ладно, проходи, — разрешил охранник. Юноша быстро прошмыгнул в клуб. Клэри невольно залюбовалась его кошачьей грацией. Мама говорила про таких людей: «Легко шагают по жизни». — Запала, — вздохнул Саймон. — Скажешь, нет? Клэри лишь молча пихнула его локтем в бок. В «Адском логове» стояла плотная завеса из искусственного дыма. Над танцполом мельтешили синие, золотистые, ядовито-зеленые и розовые вспышки прожекторов. Самодовольно усмехаясь, юноша в красной куртке медленно поглаживал длинное лезвие. Как же все-таки легко! Небольшая маскировка, чтобы оружие выглядело безобидной игрушкой, — и никаких проблем. А глаза? Стоило охраннику заглянуть в них, и он попался. Конечно, можно было проникнуть в клуб и более легким способом, но тогда исчез бы весь кайф игры в открытую. Впрочем, люди — существа не совсем бесполезные. Зеленоглазый юноша неотрывно смотрел на танцпол: из клубов дыма периодически возникали фигуры подростков — молодая плоть, прикрытая тряпками. Примитивная раса! Длинные девичьи локоны разлетались и разные стороны, на оголенных частях тела танцующих блестел пот. Бьющая через край жизненная энергия пьянила юношу. Счастливчики! Он обречен выживать в мире мертвых, где солнце догорающим угольком тлеет в небе. А в людях жизненная энергия горит ярко, словно огонек свечи. Зато погасить его очень легко! В следующее мгновение юноша замер: он заметил отделившуюся от танцующих девушку. Наверное, люди считают ее красавицей: роскошные иссиня-черные волосы, темные глаза. Длинное белое платье с пышными кружевными рукавами напоминало о тех временах, когда этот мир был несколько моложе. На ее шее висела толстая серебряная цепь с огромным темно-красным камнем. Юноше хватило одного взгляда, чтобы понять: камень настоящий. Проходя мимо, девушка в белом кокетливоулыбнулась. Потоки жизненной энергии хлестали из нее, будто кровь из открытой раны, и юноша направился следом за черноволосой красавицей. Он уже чувствовал вкус ее смерти на своих губах. Скоро, совсем скоро свежая энергия жидким огнем потечет по его венам. Человеческая глупость просто поразительна! Жизнь — это бесценный дар, а люди порой готовы отдать его за деньги, за щепотку порошка или за улыбку незнакомца. В облаках цветного дыма девушка походила на бледное привидение. С улыбкой обернувшись к молодому человеку, она игриво приподняла длинный подол платья. Он медленно шагнул вперед. Кожу покалывало от нетерпения. Вблизи ее красота оказалась не такой уж безупречной: под глазами пятна от размазавшейся туши, к мокрой от пота шее прилипли волосы. Молодой человек с наслаждением вдохнул запах смертной человеческой плоти. «Попалась», — подумал он. Девушка стояла, прислонившись спиной к закрытой двери, на которой красной краской было намалевано: «Служебное помещение». Глядя на юношу, она повернула ручку и скрылась за дверью. На мгновение мелькнули сваленные на полу коробки, спутанные провода — там был склад. Молодой человек быстро оглянулся: никто не смотрел в его сторону. Отлично! Девчонка хочет уединиться. В этом их желания совпадают. Юноша скользнул за дверь, не подозревая, что за ним следят.
Русское название Ветер сквозь замочную скважину Оригинальное Wind Through the Keyhole, The Жанр Повесть Входит в сборник Эпопея Темная Башня год: 2012
Роланд Дизчейн и его ка-тет (Джейк, Эдди, Сюзанна и зверёк Ыш) — попадают в грандиозную бурю сразу после того, как они пересекают реку Вай на пути к Внешним баронствам. И пока они скрываются от завывающего ветра, Роланд рассказывает не одну, а целых две истории, проливая новый свет на своё тёмное прошлое.
Вскоре после того, как Роланд убил свою мать, отец посылает его расследовать убийства, совершённые оборотнем по прозвищу «кожаный человек», он терроризирует людей, которые обитают около Дебарии. С собой Роланд берёт Билли Стритера, мальчика, который является единственным выжившим свидетелем последних преступлений зверя. Ещё совсем недавно сам подросток, стрелок успокаивает ребёнка и готовит его к будущему расследованию, читая ему вслух истории из книги «Волшебные сказки Эльда», которые когда-то в детстве мать читала будущему Стрелку. «Люди никогда не бывают слишком взрослыми для сказок» — читает Роланд — «Мальчики и мужчины, девочки и женщины, нет никого, кто вырос бы из них. Мы живём ради сказок». И действительно сказка, которую читает Роланд, легенда о Тиме Каменное Сердце — бесценный подарок любому человеку, сколько бы лет ему не было, это история, которая живёт для нас.
Сообщение отредактировал Kivvi - Понедельник, 07.05.2012, 12:34
Дата: Понедельник, 07.05.2012, 12:30 | Сообщение # 24
Первое место в конкурсе "Ведьма или ангел?"
Группа: Издающийся
Сообщений: 5218
Статус: Не в сети
Оливер Лорен Делириум
Жанр: Фантастика. Мистика
Серия: Жестокие игры
Издательство: Эксмо, 2012
Аннотация: Недалекое будущее. Мир, в котором запрещена любовь, потому что любовь - болезнь, опаснейшая амор делириа, и человеку, нарушившему запрет, грозит жестокое наказание. Посему любой гражданин, достигший восемнадцатилетнего возраста, обязан пройти процедуру освобождения от памяти прошлого, несущего в себе микробы болезни. "Делириум" - история Лины, девушки, которой до процедуры остается несколько месяцев. И она наверняка повторила бы судьбу большинства законопослушных граждан, если бы не встретила человека, резко изменившего ее взгляд на окружающий мир. И первый роман писательницы, "Прежде чем я упаду", и тот, что вы держите сейчас в руках, стали подлинной литературной сенсацией. "Делириум" - начало трилогии об апокалипсисе нашего времени. Права на экранизацию книги куплены крупнейшей американской кинокомпанией.
ОТРЫВОК
1 глава Шестьдесят четыре года назад президент Консорциума дал определение любви как заразной болезни. Потом учёные разработали Исцеление, а сорок три года назад довели его до совершенства. Вся моя родня уже прошла через Процедуру. Старшая сестра Рейчел — девять лет назад. Теперь она полностью здорова и свободна от любви. Это такой долгий срок, что, по её утверждениям, она даже не помнит симптомов. Через девяносто пять дней подойдёт черёд и для меня — 3 сентября, в мой день рождения.
Многие боятся Процедуры. А некоторые даже сопротивляются. Но я не из таких, я жду её с нетерпением. Будь моя воля — отправилась бы уже завтра. Но надо, чтобы тебе исполнилось восемнадцать, а иногда необходим и более долгий срок — вот тогда успех гарантирован. Не то Процедура может пойти вкривь и вкось: случались и мозговые травмы, и частичные параличи, наступала слепота, а то и ещё что похуже.
Мне как-то не нравится сознавать, что моя кровь отравлена. Честное слово, иногда даже кажется, будто я чувствую, как она струится по моим венам — дурная, испорченная, словно прогорклое молоко. В такие моменты я чувствую себя нечистой. Перед глазами так и встают жутковатые картинки детских истерических припадков. Или вспоминаются люди, не желающие лечиться. Вижу одержимых болезнью девушек: они скребут ногтями асфальт, рвут на себе волосы, а из оскаленных ртов капает слюна.
И конечно же, на ум приходит моя мать.
После Процедуры я буду вечно спокойна и счастлива. В безопасности. Так говорят все — учёные, моя сестра и тётушка Кэрол. Сначала пройду через Процедуру, а потом мне подыщут пару — аттестаторы найдут подходящего парня. Через несколько лет мы поженимся. С недавнего времени мне даже начала сниться моя свадьба: я стою под белым балдахином с цветами в волосах. Держу чью-то руку, но когда поворачиваюсь, чтобы взглянуть на стоящего рядом, его лицо смазывается, словно в потерявшей фокус камере, и я не могу разглядеть его черт. Но его руки холодны и тверды, а сердце в моей груди бьётся ровно и спокойно. Во сне я точно знаю — так оно будет биться всегда, в одном и том же ритме; не будет прыгать, не будет нестись галопом, не будет замирать; лишь ровное «тук... тук... тук...» — и так пока я не умру...
...В безопасности и не зная боли.
Но так хорошо было не всегда. В школе нас учили, что в старые времена, в тёмные дни, люди не сознавали, что любовь — это страшная, смертельная болезнь. Очень-очень долго она считалась чем-то прекрасным, о ней мечтали и её приход принимали с восторгом. В том-то и дело! Тем-то она и опасна. «Болезнь влияет на твой мозг, так что ты не можешь ясно мыслить и не в состоянии принимать разумные решения ради собственного блага» — таков симптом №12 из перечня под рубрикой amor deliria nervosa, в книге «Трактат о Социальной Справедливости и Стабильности», иначе называемой «Книга Тссс», издание двенадцатое. Люди выдумывали разные другие болезни: стресс, сердечная недостаточность, синдром тревоги, депрессия, переутомление, бессонница и т.д. — не подозревая, что большинство этих симптомов легко прослеживается к их основному источнику — amor deliria nervosa.
Конечно, пока ещё здесь, в Соединённых Штатах, deliria не изжита полностью. И до того времени, когда Процедура станет совсем безопасной даже для тех, кому ещё нет восемнадцати, мы не можем считать себя полностью защищёнными. Невидимая напасть подкрадывается к нам, душит своими тонкими всепроникающими щупальцами. Я множество раз видела, как Неисцелённых тащат на Процедуру насильно. Эти люди так одержимы, так порабощены любовью, что готовы выцарапать собственные глаза или распять себя на ограде из колючей проволоки, окружающей лаборатории, только бы не расставаться со своей болезнью.
Несколько лет назад с одной девицей в день её Процедуры случилось страшное. Она умудрилась освободиться от стягивающих её пут и пробралась на крышу лаборатории. Оттуда она молча, не издав ни крика, бросилась вниз. Потом в течение нескольких дней по телевизору всё время показывали её лицо, чтобы мы не забывали об опасностях deliria. Глаза открыты, шея свёрнута под неестественным углом. Но её щека так мирно покоилась на асфальте, что можно было подумать — девица просто пристроилась поспать посреди двора. Крови вытекло на удивление мало — только одна тоненькая тёмная струйка в уголке рта.
Всего девяносто пять дней — и я избавлюсь от этого ужаса. Конечно, я волнуюсь. А вдруг будет очень больно? Скорее бы уже всё осталось позади. Терпения не хватает ждать. Ну как же, скажите, тут не нервничать — ведь я подвержена страшной болезни, хотя она меня ещё и не коснулась?
Вот я и беспокоюсь. Говорят, в старину любовь доводила людей до безумия. Жуть какая-то. В Книге Тссс тоже рассказывается множество историй о тех, кто, утратив свою любовь, умер, не перенеся потери. От мысли об этом кровь в жилах стынет.
Любовь — самая смертоносная из всех смертоносных сущностей. Она убивает в любом случае — и тогда, когда она у тебя есть, и тогда, когда ее нет
Дата: Понедельник, 07.05.2012, 12:37 | Сообщение # 25
Первое место в конкурсе "Ведьма или ангел?"
Группа: Издающийся
Сообщений: 5218
Статус: Не в сети
Иванов Алексей Комьюнити
Жанр: Фантастика. Мистика
Серия: Книги Алексея Иванова
Издательство: Азбука-Аттикус, 2012
Аннотация: "Комьюнити" - новая книга Алексея Иванова, известнейшего писателя, историка и сценариста, автора бестселлеров "Золото бунта", "Географ глобус пропил", "Общага-на-Крови", "Блуда и МУДО", "Сердце Пармы". Наряду с вышедшим ранее романом "Псоглавцы" образует дилогию о "дэнжерологах" - людях, охотящихся за смертельно опасными артефактами мировой культуры. И напрасно автор "Псоглавцев" думал остаться неузнанным под псевдонимом Алексей Маврин - по виртуозным сюжетным ходам и блестящей стилистике читатели без труда узнали Алексея Иванова!
Топ-менеджер Глеб методично реализует свою мечту о жизни премиум-класса. Престижная и интересная работа в знаменитой IT-компании, квартира в Москве, хороший автомобиль, желанная женщина, лучшие бренды… "Человек - это его айфон". Но с гибелью гениального IT-менеджера, совладельца компании, появлением его красавицы-дочери, оставшейся без наследства, и случайно обнаруженной загадочной надписью на древнем могильном кресте - размеренная жизнь Глеба заканчивается… И странное, но явственное дуновение чумы пролетает над современным, внешне благополучным миром. Москва живет митингами, на баррикадах - богема… Но на модном интернет-портале тема чумы, Черной Смерти, приобретает популярность. Участники таинственного комьюнити вовлекаются в интеллектуальную игру, делясь друг с другом ссылками о древней болезни, - и становятся в итоге заложниками другой игры, зловещей, смертельно опасной… но чьей?! Описание: Второй роман дилогии «Дэнжерологи». Я не злая, я хаотично добрая...