Добавлено (14.06.2011, 10:52)
---------------------------------------------
А потом появился он.

Жарким полднем третьего дня, с тех пор, как мы остались в замке втроём, я стояла на площадке восточной башни и смотрела на раскинувшееся у моих ног великолепие. Если смотреть на восток, ты можно видеть бескрайние леса. Жаль, что с западной стороны вторая холмы закрывали вид на море.
А с южной к имению вела дорога. И по ней рысью скакали два всадника. Вот они остановились перед воротами, и о чём-то переговаривались между собой. А я стала торопливо спускаться с башни.
О, мой Бог, оба были московитами! Поручик Преображенского приказа Алексей Щетинин со своим слугой прибыл с важным делом к баронессе Кристине-Амалии де Беверин. Об этом русский офицер доложил перепуганной Марии, ожидая у ворот позволения проехать внутрь. Я велела Марии проводить его в гостиную.
В залу быстро вошёл мужчина в зелёном мундире с трёхцветной перевязью через плечо. Мундир мало чем отличался от шведского или немецкого, на боку шпага.
- Честь имею представиться, поручик Преображенского полка – Алексей Щетинин.
Я в свою очередь назвала себя и попыталась сделать книксен. Подняла глаза и… обомлела. Значит, врут старые гравюры? Никакой бороды до пояса. Лишь едва наметившиеся усы, нежный овал лица и глаза. Такой синевы не было даже в нашем прекрасном балтийском небе.
Алексей на сносном немецком принялся излагать цель своего визита, а меня бросало то в жар, то в холод. Я даже не поняла, чего он хотел от Кристины-Амалии, и лишь только возникла пауза в его речах, тотчас брякнула:
- Тётя Амалия умерла.
При этом ещё и глупо улыбалась.
- На всё воля Божья, - заметил поручик, теребя в руках треуголку. – А вы, стало быть – племянница?
Я кивнула, всё с той же глупой улыбкой.
- Значит ли это, что теперь вы здесь хозяйка?
На это я сочла нужным неопределённо пожать плечами.
- Такая красивая и совсем юная, а уже хозяйка столь большого имения! – сверкнул на меня глазами этот очаровательный московит. – А вы позволите мне и моему денщику ненадолго воспользоваться вашим гостеприимством, привести себя в порядок после долгой дороги? Я ведь еду от самого Бранденбурга.
Дева Мария, он назвал меня красивой! Щеки мои стали того же цвета, что и розы в английском саду. А Алексей опустил глаза цвета райского неба, прикрыв их пушистыми ресницами.
Сладко заныло под левой грудью. Неужели Купидон поразил меня своею стрелой? Вот как это бывает! Перед глазами стояла сцена в амбаре нашего курляндского поместья. Только вместо Марии галопом на красавце поручике скакала я. У меня, конечно, не такая большая и красивая грудь как у кормилицы, но мне всего пятнадцать! А Мария говорила, что после родов женские груди становятся больше в два раза.
Предаваясь своим нескромным мечтам, я вовсе забыла об их виновнике. А поручик с тоской взглянул на меня.
- Понимаю, не годится такой юной особе принимать у себя незнакомого мужчину…
- Ну, что вы, герр офицер, - торопливо начала я, - конечно, вы можете здесь привести себя в порядок и отдохнуть после дальней дороги. Мария вас проводит.
Вскоре слуга Алексея вносил внутрь два дорожных сундука. Мария повела его по коридору на первом этаже в самый конец восточного крыла. Я видела, как кормилица бросала на рослого московита заинтересованные взгляды. Следует отметить, вид офицерский денщик имел живописный; лихо закрученные усы, левый глаз закрывала чёрная повязка.
Кормилица вернулась и, пряча в лифе монету, сообщила мне, что поместила гостей в самую дальнюю комнату восточной части дома.
- Желают помыться с дороги.
- Ну, так принеси им в ушате воды.
- Теодор сказал, что мыться они будут по своему обычаю. Paritsa, - с трудом выговорила она русское слово.
Потом, слуга вместе со своим господином внесли на кухню огромную кадушку, стоявшую в саду, туда же натаскали с дюжину средней величины булыжников.
Мы с Марией с опаской наблюдали за их странными приготовлениями. Даже Генрих оставил свои игры и пару раз бегал на кухню, где тайком наблюдал за двумя московитами.
А когда Теодор принёс из леса дубовые ветки, Мария не выдержала:
- Да они язычники, клянусь святым Христофором! Сейчас скинут одежду и начнут свои богопротивные игрища!
Кормилица оказалась права. Вскоре мы услышали доносившиеся из кухни звуки ударов и крики. Ноги сами понесли меня туда. Я приоткрыла дверь, и меня обдало волной горячего пара. А двое русских лупили друг друга ветками и плескали воду на полную камней раскалённую жаровню.