Добавлено (22.10.2012, 01:42)
---------------------------------------------
"В 6 году от Р.Х. в Тевтобургском лесу германцы разбили войска Квинтилия Вара. Погибли три легиона и были потеряны ТРИ Орла. Сами римляне считали это невероятным позором. Император Август, обычно хладнокровный и спокойный, плакал почти полгода и не снимал траурный плащ.
Несколько позже одного Орла удалось вернуть. Это считалось огромной удачей, возвращенного Орла тут же поместили в храм.
Еще одна история произошла с потерянными Орлами при том же Августе, но несколькими годами раньше. Парфяне, восточные соседи Рима, били римские войска постоянно и с большим успехом. За полвека у них накопилось немало трофеев, среди которых самыми ценными считались римские военные знамена. Напомню: римские знамена это не только Орлы. Даже не столько – имелись значки когорт, были легионные знамена-вексилиумы. Но в любом случае такое считалась позором, и император Август попытался дипломатическим путем знамена вернуть.
Удалось – парфяне знамена отдали. Знамена были помещены в специальном построенном храме, праздник по этому поводу отмечался по всей Империи, а памятная монета чеканилась три года подряд. Сам Август считал возвращение знамен одним из своих величайших успехов.
Знамен было много (от трех разбитых римских армий: Красса, Дидия Саксы и Марка Антония), но среди них имелось только ДВА Орла. Именно два Орла изображены на памятных монетах. Будь их, к примеру, три, все три бы отчеканили, это уж точно.
Теперь можно сравнить: потеря ТРЕХ Орлов – национальный позор, возвращение ДВУХ – великий праздник и великий успех. А только в одном из лагерей армии Спартака (не главном!) было найдено ПЯТЬ Орлов. Сколько Орлов хранилось в лагере самого Спартака, римские историки стыдливо умалчивают."(с)
Привел этот кусок - он по-моему абсолютно ясно описывает критичность ситуации с пятью орлами.

Добавлено (22.10.2012, 03:31)
---------------------------------------------
Как же в эту школу проклятую попадали? Точнее – кто именно попадал? В принципе кто угодно, но главным образом, конечно же, рабы. Об этом мы знаем, но вот кто конкретно? За какие грехи?
За грехи и попадали – хозяева продавали провинившихся рабов в гладиаторы. Вместо того, чтобы розгами насмерть засечь или на крест отправить, господин сбывал такого раба ланисте.
Это способ первый.
Попадали и преступники – не из рабов преступники, а из свободных: разбойники, пираты, просто убийцы. Таких в школу отправляли по суду, даже формула приговора особая имелась: «К мечу». Правда, во времена Спартака их было еще немного.
Это, стало быть, способ второй.
Попадали и военнопленные. Эти считались потолковее прочих, потому что уже умели драться. Но и опаснее, ибо были они врагами не только ланисте, но и всему Риму. Впрочем, на это тоже расчет делался: пусть враги друг друга сами убивают.
Это способ третий.
Были рабы, а были и бывшие рабы. Освободился, скажем, гладиатор из рабства. Освободился – а куда идти? Резаться он умеет, но с таким талантом на свободе опасно. И шарахаются от него, словно от чумного – гладиатор ведь! Вот и шли бывшие рабы, так сказать, на контракт. Такие весьма ценились. Еще бы! Ведь не по принуждение режутся, а от души. Причем, как было замечено, режутся куда яростнее, чем рабы.
Это способ четвертый.
И, наконец, были просто свободные, которые в гладиаторы сами записывались, а точнее, продавались. Таких ценили особенно – и особенно презирали. Почему – тоже понятно.
Это способ пятый и последний.
Попозже, уже при Империи, в гладиаторы можно было попасть и другими путями, но ни Спартак, ни его товарищи до тех времен не дожили.
И вот привозят в школу будущего гладиатора. Как и полагается – в цепях, в ошейнике. Привозят, в тренировочный зал вталкивают… А что если он драться не захочет? И в самом деле! Не все люди кровожадны, не все согласны свою смерть чужой отдалять. Ведь все равно – крышка, все равно ты уже «там»! Так чего тянуть? Лучше на месте убивайте!
Убивали, причем не так и редко.
Итак, будущие гладиаторы проходили отбор, но не естественный, а наоборот – противоестественный. Не хочешь своих же собратьев резать – умрешь. Не хочешь на арене позориться – умрешь. Не хочешь жить в тюрьме, ячменную баланду хлебать – умрешь. И не просто умрешь, а, так сказать, агитационно, всем прочим на страх.
Но даже если ты на все согласился, это еще не гарантия долгой жизни. Гибли на тренировках, гибли от болезней, с ума сходили… Прикиньте, кто именно выживал? Правильно, выживали волки. Зверье выживало, те, у кого в душе пусто, кто ради лишней порции похлебки способен друга зарезать. Да и какие друзья на арене! Сегодня ты, завтра я…
Выживали и другие – те, что, зубы сцепив, своего часа ждали. Или надеялись законным путем на свободу выйти – или из школы проклятой по костям надзирателей вырваться. Но в любом случае, выживали самые сильные. А потом, когда бои на арене начинались, отбор этот в каждом сражении проходил. И уж если гладиатор первые свои бои выиграл, если жив остался, то можете быть уверены: это уже не волк – тигр. Точнее – тигр-каннибал.
А у тигров – и жизнь тигриная. Выжившие начинали привыкать. И не просто привыкать – начинали они собой ГОРДИТЬСЯ.
Удивительного в этом ничего нет. Вспомните «закон» воровской. Казалось бы, чем хвастаться, ежели нары за убийство или разбой просиживаешь? А ведь гордятся, этика корпоративная складывается, иерархия целая. Чем больше срок у тебя – тем к тебе и уважения больше, чем ты сильнее и беспощаднее – тем дальше твой место от «параши».
Этика гладиаторская мало чем от «закона» отличалась, разве что еще более нечеловеческой была. Ведь зэкам нынешним не требуется по крайней друг друга перед публикой насмерть убивать.
Итак, выжившие менялись. Появлялось особенное гладиаторское сознание. Суть его понятна: гладиатор уже «там», и пути обратного «оттуда» нет, но физически-то он еще «здесь»! И не просто «здесь», он сильный, он страшный, он популярный, его ценят!
Все это я к тому, что гладиаторы, особенно в своем ремесле поднаторевшие – нечто совсем иное, чем, скажем, рабы на винограднике или домашняя обслуга, что господ тайком объедает. Это народ сильный, в себе уверенный, жестокий. Не очень дружный, но спаянный смертной спайкой.
И опасный, очень опасный! Потому и камеры, потому и стража у ворот. Гладиаторы бунтуют редко, восстают еще реже, но вдруг? Ведь мало не покажется!
И не показалось, как мы знаем. Одни пять Орлов чего стоят!(если это все таки правда про пять римских Орлов)

Добавлено (22.10.2012, 14:07)
---------------------------------------------
А теперь представьте себе, что вы Спартак. Вы в школе Лентула Батиата. Лето, мухи жужжат, возле ворот стража скучает. А у гладиаторов – тренировка уже не первый час. Перерыв, у всех языки на плечах, никто друг на друга не смотрит, потому как устали. А вам того и нужно. Отозвали вы в сторонку Крикса с Ганником, а Каста дозорным поставили. Эномай же давно рядом с вами, вы ему вроде бы как премудрости фехтовальные втолковываете.
Шепчетесь.
О чем? Да о том, что дело худо – видел Ганник, как некий «галл», всего пару дней вами в заговор принятый, с вертухаем шушукался. И рожа у него была в тот миг ну самая-самая! А может, и не случилось ничего такого. Просто рассудили вы: пора! Народу немало завербовано, значит, ежели не выдали, то выдадут всенепременно. И лето проходит, а осенью, в дождь, в лесу совсем кисло. Значит? Значит, бежать надо. Сегодня. Сейчас! Как говорится, вчера было рано, завтра поздно будет…
С вами соглашаются – в принципе. Да только как? И прежде всего – когда? Днем или ночью?
А теперь вновь Джованьоли вспомним. У него побег ночью состоялся, видать, для пущей романтики. Тьма, глухие шаги караульных, отблеск светильника на кинжале… Но если вы и вправду Спартак, то вы должны сразу решить – днем. Днем и только днем!
Поясню.
Ночной побег хорош, если бежишь в одиночку или группой малой. Растворился в темноте – и ищи ветра в поле! Но вам нужен не просто побег, вам нужен БУНТ. Ведь незаметно несколько десятков человек из школы-тюрьмы не выведешь, прорываться придется. А для этого людей требуется прежде всего вместе СОБРАТЬ.
Для того одиночки школы и придуманы были, чтобы народ разъединить. Даже если вертухай с ключами подкуплен, все равно трудно. Ведь это сколько времени требуется, чтобы все камеры отворить! А вертухай-то не один, сменщик с ним, и начальник караула время от времени в коридор заглядывает. Днем же все проще. Вот сейчас гладиаторы в зале тренируются. И в соседнем зале тоже, и еще в одном. Стражи, конечно, полно, но ежели толпой навалиться… Такое побегом «на рывок» называется.
Это раз.
Во-вторых ночью охрана особо бдит. Почему – тоже понятно. Причем бдит не только охрана школы, но и городская стража – и ворота, что из города прямиком к свободе ведут, заперты. В соседних Помпеях стен городских нет, разрушили их, но в Капуе есть. Значит либо ворота ломать, либо акробатикой заниматься, через стены перелазить. А времени на это мало останется, стража по пятам бежать будет, в городе тревогу объявят, перепуганные обыватели за оружие схватятся.
Это два.
А если вы заговорщик опытный, с воображением, то ко всему этому еще одну мысль приплюсуете. Вырваться из города мало, надо еще и уйти подальше. Ночью уходить вроде бы лучше, но за ночью утро настает. Сейчас лето, ночи короткие, значит, через несколько часов, когда как раз в Капуе ополчение соберут и по соседним городишкам клич кликнут, вы на виду окажетесь, под ярким солнышком. А если днем из города вырваться, то все наоборот будет. Пока ополчение сбежится, пока оружие раздадут и разберут, ночь настанет. Значит, несколько часов форы у вас есть.
Это три.
И последнее. Как именно бежать, вы заранее продумали. Один путь – через кухню, там отдельный вход, через который продукты в школу приносят. Однако ночью кухня не работает, двери заперты, днем же совсем наоборот. Вон, прямо сейчас поварята через дверь открытую дымящийся котел выносят.
Ваши выводы, Спартак?
Спартак выводы сделал. Бежали днем. И в этом я почти уверен.
Плутарх:

«Случайно встретив по дороге несколько телег, везущих в другой город оружие для гладиаторов, они захватили его и вооружились».

Едва ли телеги с оружием по ночам ездили. То-то подарок разбойничкам! Так что днем все это было, не иначе. Между прочим, телеги эти могли последним аргументом стать. Оружие требуется? Требуется – и много. Где взять? На тренировках у гладиаторов мечи учебные, деревянные. А если и боевые выдают, то совсем немного.
Оружие есть в школе – гладиаторское. Но оружейную охраняют на совесть, дверь прочная, а времени, чтобы с ней возиться, не будет.
Оружие есть у стражников, но за каждый меч, каждое копье придется кровью платить. И с временем опять-таки проблемы.
Оружие есть в городе, у городской стражи, но с ним та же история.
А вот именно сегодня вы узнали, что в соседний город, скажем в те же Помпеи, должны в тамошнюю школу оружие доставить. Сам Батиат и обмолвился. Мол, зашевелились конкуренты, в Риме, в лучшей мастерской, что у ворот Тибуртинских, мечи «галльские» заказали! Несколько телег с оружием – это не так и мало, дорогу же, по которой повезут, вычислить просто. Если же трудно, друг Эномай подскажет, он места здешние знает. Так что телеги эти могли перехватить не так и случайно.
…А может, и вовсе не случайно. Раб-писарь, что в помпейской школе лямку тянет, заранее «маляву» перебросил с очередной «волчицей»(проституткой).
Итак, решено! Бежим – днем и сейчас. А для начала заварим-ка бучу!
Постойте, постойте, а как же донос? Ведь пишет Плутарх! Нельзя же так просто почтенного грека игнорировать!
Право, не знаю. Вот прочитал я в одной весьма серьезной книге, что донос прямо в Сенат поступил, в город Рим. Там испугались, курьера в Капую отправили, но заговорщики начеку оказались, курьера того опередили – на аэроплане, видать. И Джованьоли о том же пишет. Только у него Спартака сам Цезарь предупредил. Уважаю я романиста итальянского, но такое даже комментировать не стану.
Уверен, если бы власти, что в Риме, что в Капуе, предупреждены были, то тем дело бы и кончилось. А в то, что у Спартака была своя контрразведка, да такая, чтобы в Сенате римском или даже при префекте капуанском уши имела, напротив, не верю. Впрочем, желающие могут верить. Могло, конечно, и такое быть, но, как по мне, чисто теоретически. А вот откуда разговоры про донос да про предупреждение пошли, рискну предположить.
Итак, вы Спартак. Все решено, вы встаете, на гладиаторов, что уже готовы вновь за деревянные мечи взяться, смотрите. В зале гладиаторов сотня, из них ВАШИХ – человек двадцать. Не так и мало, но вы людей хорошо знаете. Разные они, и не все храбрецы. Когда один на один, соглашаются – опять-таки в принципе, но когда нужно не в принципе, когда требуется здесь и сейчас, когда тень решетки оконной крестом деревянным начинает казаться…
Значит? Значит, надо народ ПОДТОЛКНУТЬ. А как? Да очень просто – надо их убедить, что обратный путь закрыт – напрочь! Что смерть и там, и тут, но при побеге еще есть какой-то шанс, а если струсишь – все. И огонь тебе будет, и железо, и крест деревянный с гвоздями. И покаяния твоего никто слушать не станет, разве что крысы в камере смертников.
Итак? Вы киваете Криксу с Эномаем. И Ганнику киваете. А сами народу: «Станови-и-ись! Стр-р-роиться!»
Вы же тренер, не забыли?
Строится народ, все еще ни о чем не подозревает. А вы минуту-другую ждете, затем руку вверх легионерским приветствием выбрасываете…
Речь, я за Спартака сочинять не стану. И так все ясно. Она должна быть короткой, чтобы стражники, у дверей скучающие, не сообразили, и яркой. И очень-очень убедительной. Мол, следует, товарищи и братья, пойти даже на крайний риск ради свободы, и это лучше, чем рисковать своей жизнью на арене для потехи зрителей. Отступать некуда – нас выдали, вот-вот вязать придут. А если повяжут, то для острастки не только заговорщиков казнят, но и остальных не помилуют. Каждого второго – на крест, прочих в рудники свинцовые. Позади, товарищи и братья, смерть. Впереди, товарищи, свобода!
Убедили? Меня и убеждать не надо. А вот гладиаторы… Которые ВАШИ, которых вы сами вербовали, вроде как подрастерялись. Сейчас очнутся, сейчас просыпаться станут, но это «сейчас» затянуться может. Но это ВАШИ. Все же прочие просто одурели, глаза на лоб выкатили, губами белыми шевелят. А стражник, тот, что слева от входа, уже челюсть отвисшую на место прилаживает, у того же, что справа, в глазах долг служебный разгорается…
Подтолкнуть! Еще! Сейчас же! И не словами, слов мало, нужно ДЕЛО, чтобы до всех сразу дошло, пока стражник, тот, что справа, ручищей по эфесу гладиса хлопает…
Нет, не хлопает уже. Вы ведь не зря с Криксом и прочими шептались. Сползает стражник на пол, глаза закатив, в шее у него – сапожное шило, а Эномай-разбойничек аккуратно так его придерживает, чтобы панцирь не загремел. Второй же, тот, что слева, еще хрипит. Но недолго ему хрипеть, у Крикса руки железные, да и Ганник рядом.
Два трупа у дверей. Все! Рубикон позади, жребий брошен, и танки Западный Буг пересекли…
А теперь можете командовать. Что именно? Как что? В соседнем зале – «фракийцы» тренируются, в том, что дальше – «самниты» с андабатами. Первая полусотня – с Криксом, вторая – с Эномаем, учебные мечи взять, оружие стражников поделить, душить всех, кто в шлеме и панцире!..
И вот уже блестят глаза, вот уже заорали «Спарта-а-а-ак!», вот уже не надо бояться, потому что поздно, и давят стражу в коридоре, и врываются в соседний зал, и вскипает грозной толпой двор…
Вы, наверняка догадались уже. Я ведь ничего не выдумал, я совершенно реальный бунт описал. Только случился он не в далекой Капуе двадцать один век назад, а поближе и не так давно. Год 1917-й, раннее утро 27 февраля, Петроград, казармы лейб-гвардии Волынского полка. Так тогда все и началось…
Почему Спартак мог действовать именно ТАК? А потому, что бунтуют везде одинаково. И ничего нового за двадцать один век в этом жутком деле не придумали. Уверен!
А дальше – все понятно. Вы ведь сценарий побега с товарищами своими не один раз проговаривали. Сейчас тревогу объявят, сейчас рожок сигнальный запоет, стража из караульной выскочит. Не страшно! И то, что народ во дворе безоружный – тоже не страшно. Даже то, что вышли не все, две сотни всего, остальные по углам забились – не страшно. Двести человек хватит, у страха глаза велики, сейчас Батиату кажется, что не школа бунтует – Ганнибал в Капую ворвался.
И систему охраны вы изучили. Ведь куда дежурная смена бросится? Первым делом, понятно, к воротам – тем, что со двора на улицу ведут. Вон, уже прибежали, копьями ощетинились, щиты сомкнули! А другие стражники возле оружейной толпятся. Тоже логично – нельзя бунтарей к оружию подпускать. Все же остальные «палача» Батиата телами прикрывают, потому как очень многие сейчас Батиатовым телом заинтересоваться могут.
Ну и прекрасно! Можете для верности проорать: «Даешь Батиата!» – чтобы страшнее было. А Крикс уже толпу в воротам ведет, а Эномай возле оружейной…
Догадались? Увы, обычаи бунта везде одинаковы – чтобы вытащить СВОИХ, требуется закрыться ЧУЖИМИ. Стеной тел закрыться, кучей мяса. Сейчас охранники безоружную толпу колоть и рубить станут, а там и городская стража подоспеет. Быть резне! Не прорвется никто, ни через ворота, ни через двери оружейной. Вот уже первые лужи крови под сандалиями и калигами хлюпают, вот уже охранники с вертухаями начинают в себя приходить, а Батиат-«палач» из окна команды отдавать пытается, ровно Сципион какой-то…
Вы не смотрите – некогда вам, вы уже возле кухни. А рядом с вами – ВАШИ, что незаметненько этак сквозь орущую толпу просочились. И другие, что поумнее да повнимательнее. Сколько вас? Не важно, потом. Сейчас удирать нужно, а не подсчеты вести.
Дверь кухни открыта, изнутри осточертевшей ячменной похлебкой несет, одуревший от ужаса повар спрятаться пытается – прямо в котел кипящий… Ну, чего ждете? Пока дверь, что на улицу ведет, запрут? Так ведь уже заперли, сволочи! Ничего, это не дверь оружейной, железом не обита. Выломаем!
Вперед!
И не забудьте команду отдать, чтобы орлы ваши прихватили все полезное – ножи кухонные, вертела, топоры для разделки мяса. Оружие не боевое, но в умелых рука чудеса сотворить может. И припасов захватите. Вон, копченая баранья нога на вас так и смотрит!
Вот и все. Впереди у вас пустая улица, где-то дальше, у ворот школьных, крики, стража городская калигами по мостовой топает и доспехами звенит. А вам – через всю Капую к другим воротам, городским, пока их запереть не догадались. Лучше бегом, лучше молча… А можно и не молча. Орите: «Пожар!» или даже «Ганнибал у ворот!» Пока добрые капуанцы очухаются, пока глаза протрут, пока сообразят, какой век на дворе…
У стражников же, что у городским ворот, не забудьте оружие забрать. Их же самих душить не надо, хоть и хочется. Вы лучше им над ухом проорите: «Вперед, морю! К морю! Там нас пираты ждут!» Авось, запомнят, авось погоня лишний час по дорогам лесным проплутает.
А теперь можете и оглянуться, дыхание перевести. Вот она, Капуя, город-тюрьма – позади! И школа проклятая позади, и колонны дорические, что вокруг двора красуются, и похлебка из ячменя, и шаги вертухаев в коридоре.
И неволя тоже – позади!
Кажется, побег «на рывок» получился на славу. У нас с вами прямо-таки талант!

Добавлено (22.10.2012, 14:22)
---------------------------------------------
Насчет Эномая, тоого, которого Джованьоли в германцы произвел. Он тоже «галл», но происхождения уж точно не галльского. И не германского, по крайней мере если по имени судить. Эномай – имя греческое. Звали так нескольких мифологических персонажей, о которых в знаменитой книге Куна рассказывается. Но во времена Спартака мифологическими именами греки себя называть не любили, они эти имена для рабов оставили. Так что ежели встречаем мы имя Агамемнон или, допустим, Аякс, можно и не задумываться – раб. И не просто раб, а тот, кто в рабстве родился, иначе бы он не мифологическое, а обычное имя носил. Конечно, имя рабу могли сменить для пущего хозяйского удобства, но в этом случае невольника обычно по стране, откуда его привезли, называли. Скажем, Сириск или Сир – значит, из Сирии он, бедолага.
Итак, имя греческое, но сам Эномай едва ли родился в Греции. Греки и в Италии жили, так что скорее всего Эномай – тоже из местных. Раб, в рабстве родился – и стал гладиатором. А поскольку его командиром выбрали, не ошибемся, если предположим, что и он авторитетом пользовался. Значит не первый год на арене выступал – и опыт военный какой-то имел.
Как раб мог в гладиаторах оказаться? Ясное дело, продали. За что продали? Могли за что угодно, скажем, сладости хозяйские тайком ел под одеялом. Но если сложить все вместе… Давайте вновь вспомним: потомственный раб, дерется лихо, в товарищей в авторитете, да еще повоевать успел. Что получается? Как по мне, получается РАЗБОЙНИК. И не просто разбойник, а разбойничий атаман, из беглых. Хозяина бросил, ушел в зеленый лес, погулял там, душеньку потешил – и попался. Попался, в гладиаторы угодил, но и там себя нашел, не пропал.

Добавлено (22.10.2012, 14:40)
---------------------------------------------
Извините, а что надо нажать чтобы имя выделить жирным шрифтом?

Добавлено (22.10.2012, 14:41)
---------------------------------------------
Jack, Нажимаете на ник над аватаром, и появляется обращение)

Добавлено (22.10.2012, 14:42)
---------------------------------------------
И опять таки, я даже не предполагаю, как было на самом деле - просто, будь я Спартаком, сделал бы именно так.

Добавлено (22.10.2012, 14:54)
---------------------------------------------
Вынужден ненадолго прерваться. Надеюсь на продолжение диалога.

Добавлено (23.10.2012, 11:33)
---------------------------------------------
Вот, попалось интересное мнение. Это не мой пост, я плагиатом не занимаюсь. Это написал автор, под ником bobinnick, форум История РУ.

…А вот дальше – сплошные предположения. Возможно, рабство Спартака проходило у одного из сторонников Мария, которым был Квинт Серторий. Во время гражданской войны Серторий освобождает Спартака и делает его командиром одного из своих отрядов, набранных из гладиаторов (именно тогда был впервые использован опыт привлечения аренных бойцов как высококлассных наемников). Но, Марий терпит поражение, а Серторий спасается в далекой Испании, где, в начале, не безуспешно пытался создать мощную армию из местных иберийских племен. Судьба в который раз изменяет фракийцу, он во второй раз попадает в плен всё тем же римлянам. Или уже не «тем же»?

Первый раз Спартак попадает в плен как наемник, воевавший против Рима, второй раз – как римлянин, сражавшийся уже в гражданской войне. Это – очень важный момент для дальнейшего развития событий. Спартаку грозит смерть как изменнику «родины», но гладиаторы тогда был штучный товар (имеется в виду хорошо подготовленных бойцов), поэтому он продается уже во второй раз, но уже как гладиатор.

Шесть-восемь лет успешных выступлений принесли Спартаку свободу. Это был беспрецедентный случай, когда дважды изменнику дают свободу. Видно талант его бойцовских качеств был воистину гениальным.

И вот здесь возникает первый вопрос: зачем Спартаку принимать участие в каком-то там заговоре? Ведь он свободный человек, зарплата тренера у богатого ланисты позволяла безбедное и даже вполне обеспеченное житье. Я могу на него ответить, но предлагаю форумцам самим подумать над причинами, по которым дважды раб, гладиатор, фракиец и свободный человек возглавил то восстание.

И одной из причин был… Квинт Серторий. Да, он был далеко и крайне нуждался в армии… армии, которую мог привести ему Спартак. Обучив по дороге, собрав к себе не только рабов, но и уцелевших сторонников марийской, а ныне серторианской партии.

Второй вопрос: была ли грабительская армия Спартака? Да, безусловно была. И это было главным камнем преткновения среди руководства спартаковцев, которое состояло не только из одних рабов, но и граждан Рима. Именно по этой причине, в конце концов, покидает восставших, Крикс с самнитами и направляется к себе на родину, до которой он так и не доходит. А поход Спартака только начинается. Он крайне не заинтересован в том, чтобы возбудить против себя провинции, по которым идет на встречу с… Серторием в Испанию. Посмотрите внимательно на его маршрут. Снежный ком восставших впитывает в себя всё новых воинов, но катится он по странной дуге… разве её точка Цизальпийская Галлия? Нет – Испания! Насильники и мародеры жестоко наказываются, идет быстрое и эффективное обучение тяжелой пехоты – основы римской армии (Спартак не забывает и о коннице, он всё же фракиец). В качестве жертв богам приносятся те из римлян, которые наверняка были сторонниками умершего недавно Суллы и нынешнего режима. Это был гениальный план - ударить в тыл войск Помпея, который так и не мог справиться с Серторием. А тому в свою очередь не хватало сил для решающей битвы. Разгадали ли этот план римляне? Скорее всего – да. Предательски убит Серторий и, армия Спартак вдруг почти на самом финише теряет цель. Что делать, куда идти? В Галлию? Да, большая часть армии состоит из галлов и германцев, но ждут ли их на родине? А что делать марийцам, им и вовсе нет смысла идти в те земли. Наконец: все спартаковцы прошли единой боевой дорогой, они выработали свою общую религию (предположительно что-то из солнечных культов), спаяны только оружием (ведь военной добычи как таковой не было у них – они все надеялись на обычную солдатскую награду тех времен – землю, если им бы удалось стать гражданами Рима). И есть только одна земля в то время, которую смогла бы удержать такая армия – Сицилия. Вот туда и сворачивает Спартак, когда получает известие о гибели Сертория. К тому же, пираты имели тесные взаимоотношения с Серторием, и договор с ними, кажется, вполне надежен… если только не находится такой богатый человек как Красс, который способен перекупить продажных морских волков…

Добавлено (23.10.2012, 14:15)
---------------------------------------------
трэшкин, Есть мнение, что это провокация врагов Рима.