| Kenny | Дата: Пятница, 10.12.2010, 14:45 | Сообщение # 1 |
 Неизвестный персонаж
Группа: Пользователи
Сообщений: 10
Статус: Не в сети
| 1
Волкера Кесслера разбудил звук близкого взрыва. Он тяжело открыл глаза – за два часа тревожной полудремы ничего не изменилось. В небольшом блиндаже с протекающей крышей находилось около десятка продрогших и кутающихся в плащи солдат. Негромко слышался чей-то кашель, а лежащий на носилках боец, с пробитым осколком снаряда легким, метался в беззвучном бреду.
Он взял винтовку, поднял воротник плаща и вышел на улицу. Дождь прекратился, но в окопах еще было по щиколотку воды, благодаря чему сапоги моментально промокли. Из-за сырости стенки окопов размокали и оползали вниз. Приходилось постоянно их укреплять – они держались какое-то время, а потом все начиналось сначала. Хотя… Это было единственное занятие, которое хоть как-то отвлекало измотанных бойцов. С интервалом в пять-десять секунд слышались звуки разрывающихся снарядов – артиллерийский обстрел не прекращался уже несколько дней. Взяв поудобнее винтовку, он двинулся дальше по окопу, с трудом выдирая сапоги из грязевой жижи.
2
-Гауптман Кесслер! – боец, сосредоточенно вглядывающийся в окуляры стереотрубы, по привычке называемой перископом, поднял голову и окликнул своего командира - Посмотрите!
Кесслер подошел и приник к окулярам. На стороне англичан была заметна некоторая оживленность. То тут, то там над верхней границей окопов мелькали каски. Это было очень нехорошим знаком и предвещало скорую атаку. Неожиданно он заметил, что не слышно взрывов – обстрел прекратился. Над линией фронта нависла полная тишина. Это была «плохая» тишина. После нее обязательно что-то происходило – либо начиналась очередная атака, либо усиленный артобстрел, либо бомбардировка, либо… да все, что угодно!
Вдруг со стороны британских укреплений раздались глухие хлопки. Где-то он уже слышал его… Верден! Гауптман рванул в сторону блиндажа, крича одно слово: «Газы!». Тут на немецкие укрепления стали падать газовые мины, распыляя смертоносны хлор.
Когда он наконец добрался до своих солдат, на ходу натягивая противогаз, те уже были в полной боевой готовности, держа на прицеле возможных нападающих с английской стороны.
-Приготовиться! Примкнуть штыки! – скомандовал он, упираясь локтем в землю и кладя ствол винтовки на бруствер. Напряжение все нарастало. В клубах серо-зеленого тумана нельзя было ничего различить уже через пару метров. Все напряженно всматривались, пытаясь различить хоть что-то.
Вдруг из искусственного тумана послышался рокот. Он все нарастал, постепенно стали различимы лязганье железных деталей и хруст камней. В зеленой мгле медленно проступал силуэт чего-то громадного. Это что-то медленно приближалось.
3
Пулеметчик, сидящий в специальном ложе пару метрами правее, нажал на гашетку, выпуская в надвигающуюся громадину десятки пуль. Это не подействовало – до бойцов донесся звон рикошетов о броню.
-Гранатами его! – скомандовал гауптманн и первым метнул гранату в приближающийся танк. Вслед полетело еще несколько, но противопехотные гранаты разрывались на броне, не причиняя вреда машине или экипажу. В ответ загрохотал пулемет на боковом выступе машины. Несколько бойцов упало, сраженные крупнокалиберными пулями.
Приняв единственное здравое решение, командир дал команду к отступлению.
Приняв единственное здравое решение, Кесслер выкрикнул команду к отступлению. Для подобных случаев у немцев была вторая линия обороны, на случай прорыва первой. Там была артиллерия, так что им было, что противопоставить англичанам.
Организованное отступление быстро превратилось в банальное бегство. Солдаты, бросая оружие, выбирались из рва и бежали к следующей линии обороны. Последовав примеру подчиненных, Волкер стал вылезать из окопа, цепляясь руками за размокшие комья земли. Вдруг что-то сильно ударило его под правую лопатку, руки подогнулись, и он, упав лицом в раскисшую землю, съехал обратно.
Он попытался подняться, но левую часть спины пронзила ужасная боль, и гауптманн упал на спину, на покрытый слоем воды пол. Нужно было срочно уходить – танки приближались, после них пройдет пехота. Тяжело раненых в плен не берут – Кесслера скорее всего убьют прямо здесь. Он попытался подняться еще раз, но с тем же результатом.
Не в силах встать, он осмотрелся: из живых здесь остался только он один. Приближающийся танк проехал прямо через окоп в какой-то паре метров от раненого. «Черт, сейчас пехота пойдет…» - только и успел подумать раненый, как через ров стали перепрыгивать бегущие вражеские солдаты в противогазах. Вдруг один из них оттолкнулся для прыжка, но размокшая земля под его весом тронулась, и вместе с комьями земли он упал в окоп, прямо к ногам Волкера. Пока тот пытался подняться, Кесслер, превозмогая боль, вынул левой рукой из кобуры трофейный «браунинг», прицелился в голову поднимающегося с земли врага и нажал на курок.
4
Ничего не произошло –внутри пистолета что-то щелкнуло, но выстрела не последовало - скорее всего пистолет забился грязью. Услышав щелчок, вражеский солдат развернулся, заметил лежащего в грязи Кесслера, и рванулся к нему, держа винтовку наперевес.
Не останавливаясь, враг замахнулся для удара штыком. Раненый офицер попытался увернуться, но штык вошел в плечо, заставив его закричать от боли. Из надетой маски наружу вырвалось только гулкое мычание… Абсолютно бесполезный в данной ситуации пистолет выпал из руки, и плюхнулся в воду. Вытащив штык, англичанин замахнулся прикладом винтовки. От сильнейшего удара в скулу раненый человек потерял сознание.
5
Кесслер медленно приходил в себя. Он был жив. По какой-то причине вражеский пехотинец не добил его. Наверное, он решил, что раненый уже умер. Было очень холодно. Это был необычный холод – он продирал до костей, обволакивая внутренности.
Открыв глаза, он ничего не увидел - лишь паутина трещин покрывала правое стекло противогаза. Раненый офицер хотел протереть стекла рукавом, но руки одеревенели, и он не чувствовал их. Попытался шевельнуться – то же самое. Оставалось только лежать и слушать, как где-то вдалеке идет бой. Становилось все холоднее. Он понимал, что умирает. Возможно, ему еще и можно было помочь, но англичане далеко оттеснили немцев. Сами бы они с ним церемониться точно не стали.
5
Раньше он часто думал, что чувствует умирающий человек. Выходило, что умирающий сожалеет о делах, которые не сделал, о друзьях, о семье… Но сейчас все его догадки рушились об одну простую вещь. Ему хотелось только одного – в последний раз увидеть небо. Обычное небо. Он не думал о жене с дочкой, которые ждут его дома. Не думал о своих солдатах, которые сражаются с врагом несколькими километрами дальше. Это был уже другой мир. Мир, в котором его уже нет. Единственное, что еще как-то связывало умирающего человека и раздираемый бессмысленной войной мирок, было небо.
Вдруг по брезенту противогаза что-то щелкнуло. Потом еще… И еще… По забрызганному грязью и кровью стеклу текла дождевая капля, оставляя за собой прозрачную дорожку… Дождь все усиливался, дорожек было все больше и больше, они соединялись, переплетались, вскоре от грязи не осталось ничего. Умирающий человек лежал на дне заливаемого сильнейшим ливнем окопа, и смотрел вверх. От дождя хлор рассеялся, и сейчас он ясно видел небо. Пусть покрытое тучами, пусть практически невидное из-за потоков воды по стеклам. Но это было небо! Умирающее сердце переполняла радость. Это было последнее чувство, которое ощутил человек, погружаясь в темноту…
|
| |
| |
| Ник-То | Дата: Среда, 29.12.2010, 19:26 | Сообщение # 2 |
 Издающийся
Группа: Издающийся
Сообщений: 962
Статус: Не в сети
| Прочел ваш рассказ, хотя рассказ, это, наверное, громко сказано, скорее это похоже на сочинение о первой мировой. Для своих лет, если, конечно, в профиле правильно указан возраст, пишите вы довольно бойко. Но проблема у вас, как мне кажется, в другом какой смысл вы вкладываете в свое сочинение, что хотите рассказать читателю? В чём мораль рассказа, что он нам сообщает нового, чему учит, от чего предостерегает, где в конце концов конфликт?
Ваши размышления о том, какие мысли преследуют умирающего, прямо скажем, умозрительны. У вас, и это бесспорно, есть способности, но не хватает знаний, как фактических так и филологических. Ваше сочинение интересно только как эпизод, как зарисовка тех далеких лет. Поэтому поработайте над текстом, добавьте в него смысл. И возможно у вас получится хороший рассказ. Успехов в творчестве! С наступающим!
Я Вас прочёл и огорчился, зачем я грамоте учился?
|
| |
| |
| Kenny | Дата: Среда, 29.12.2010, 19:53 | Сообщение # 3 |
|
Неизвестный персонаж
Группа: Пользователи
Сообщений: 10
Статус: Не в сети
| Спасибо. Займусь доработкой на зимних каникулах. (Хотя это и не задумывалось как рассказ, скорее, как вы и сказали: Quote зарисовка тех далеких лет |
| |
| |
