Июльская жара, вместе с автомобильными пробками и тополиным пухом, который лезет во все дыры, осталась позади. Выключаю кондиционер и открываю стёкла. Запах леса и цветущих трав по обочинам дороги чувствуется даже на скорости. Встречные машины сигналят фарами, значит, впереди доблестные гаишники наводят порядок на дороге. Делать это они могут только в одном месте – прямо за поворотом, рядом с вертолётной площадкой, которую построили к очередному саммиту в нашем городе. Там дорога ныряет в небольшую ложбину и делает поворот. Стоит знак ограничения скорости и сплошная разделительная. Стражей дороги можно увидеть только перед носом, когда тормозить уже поздно. Все местные водители знают про это, так ведь нет же, то один, то другой попадает под раздачу. А тут ещё и двигатель начинает откровенно тупить. Не тянет и всё! Как будто на прицепе тракторная телега с дровами. Это значит либо бензин явно разбодяженый, либо в наряде на дороге бдит Паша «Автостоп». Вообще-то он капитан милиции и старший инспектор ДПС Павел Петрович, сокращённо – ПП. Он живёт в соседнем посёлке, а «Автостоп» - это прозвище, которое намертво прилипло к этому человеку. Обычно, в Пашино дежурство на трассе все машины в километре от его поста начинают барахлить. Двигатели не тянут, эксклюзивная аудиотехника заикается, водители матерятся не по делу, стеклоподъёмники и те заклинивает. Однако правила движения никто не нарушает, потому, что это просто не получается. Сначала думали, что всё это мистика, потом вроде разобрались, оказалось - виноват радар, тот самый, которым Паша Автостоп измерял скорость автомобилей. Эта жестяная банка, набитая микросхемами, по неисправности своей нехорошо влияла на бортовую автомобильную электронику. Радар починили, но всё повторилось через неделю. Его заменили и опять та же песня. Начальство плюнуло на это дело и оставило Пашу в покое и его радар тоже.
Ага, вот он родимый, машет своим орудием труда - палкой полосатой. Прижимаюсь вправо, останавливаюсь.
-Старший инспектор …..Предъявите документы и страховку.
-Паша ты чего, я же тебе позавчера бензопилу чинил и знаешь ты меня лет десять.
-Не пудри мозги, давай права, видишь, вон начальство торчит. Паша глазами показал в строну.
Хотел я сказать, что права у меня в конституции, а водительское удостоверение вот оно за козырьком, да только вижу, что не время умничать. На обочине милицейская Волга с синими номерами и тонированными стёклами. А дальше… дальше - вообще не понятно что. На вертолётной площадке целых две вертушки, рядом на поле несколько палаток армейского типа. Тут же работают переносные электростанции. Вокруг одной из палаток по периметру стоят мордовороты в камуфляже песчаного цвета и в клетчатых арафатках на голове, но без оружия. Над ней развивается какой-то флаг. Я такого за всю жизнь ни разу не видел.
-Паша, это кого к нам принесло?
-Да я почём знаю? Пошли со мной, приказано тебя сопроводить.
-Куда это ещё?
-Вон туда. – Паша показал на чёрный джип, что стоял рядом с Волгой.
Сказано – сделано. Права и страховка исчезли за тонированным стеклом иномарки, чтобы через пять минут вернуться в мои руки. Из машины появился мужчина неопределённого возраста и спортивного телосложения в традиционном прикиде спецслужб всех стран и народов мира - чёрные очки, тёмный костюм, светлая рубашка, галстук и ботинки, начищенные так, что можно использовать вместо зеркала. У него как бы на лбу было написано, кем он работает. Спецслужба подчёркнуто вежливо отрекомендовалась.
-Владимир Степанович, старший инспектор для специальных поручений. Прошу следовать за мной.
-Опять следовать, это куда же?
-Вопросы потом, а сейчас идите за мной.
Мы подошли к одной из палаток. Специальный инспектор отогнул полог и пропустил меня внутрь.
Палатка, как палатка тихо и прохладно, чувствуется, что работает кондиционер. Круглый стол, несколько стульев ноутбук – вот, пожалуй, вся обстановка. За столом два джентльмена, упакованные по полной программе и как две капли похожие на спец. инспектора.
-Представьтесь, пожалуйста, с лёгким акцентом попросил один из присутствующих.
Пришлось отрекомендоваться.
-Простите, а собственно с кем имею дело? И по какому поводу?
-Мы, - начал второй с более сильным английским акцентом, - являемся представителями международного холдинга медиакорпораций в этой стране. В наш холдинг входят - и он начал перечислять самые известные кино и телекомпании.
- И что? – не унимался я.
-А то, что мы вас поздравляем с победой в конкурсе на участие в мега проекте «От подножья к вершине».
-Ага, типа –«из грязи в князи».
-Ну, зачем так грубо! Ох уж этот русский язык.
-Зато - чистая правда. Мужики, а вы ничего не перепутали? А то ведь было уже у англичан. Вытащили однофамильца какого-то на ток шоу, вместо политика, потом вся Англия целую неделю рыдала от хохота.
-Это исключено. Для того, чтобы избежать ошибки мы подключили одну из ваших спецслужб.
-Так можно было просто домой позвонить. И всё.
Джентльмены замялись.
-Мы пытались, но не получилось. Нас не правильно поняли.
Наверное, и послали, и даже знаю кто и куда. Однако, заострять внимание на столь щекотливом деле я, из врождённого чувства вежливости, конечно же, не стал.
-Ладно. Давайте ближе к делу, а то мне ещё капусту на огороде поливать надо.
-О´кей, - заулыбались представители.- Путём случайного выбора наш супер компьютер определил вашу кандидатуру.
-А как же мой литературный талант? – вежливо перебил я.
-Что? – лица джентльменов вытянулись.
-Ладно, ладно, понял, давайте дальше.
-Вы есть победитель в конкурсе на лучший сценарий для пятидесяти серийного 3D блокбастера с бюджетом в десять миллиардов долларов.
-Ну, ни себе чего!
Эх! Однако гонорар перепадёт! Сотик новый куплю, с двумя симками, а то мой уже два раза в кофе падал. Виброзвонок срабатывает и он с подоконника булькает прямо в стакан.
- И что я должен делать?
-Ничего, только расписаться надо в контракте.
-Давайте! Я мигом!
Передо мной стандартный лист бумаги и ручка. Надо только подписать. А там… почёт, богатство, слава! Но вот внутренний голос шепчет – смотри внимательно, тут какой-то косяк есть, – а его этот голос, слушать надо хотя бы иногда. И точно в самом углу очень, очень мелкими буковками что-то написано. А вот это, мы это уже проходили.
-А это что? – и я ткнул пальцем в угол.
-Ах, это… представители расплылись в профессиональной улыбке, – это ссылка на примечание в приложении.
-Очки дайте!
-Нет очков, - представители опять растянули свои силиконовые улыбки.
-Ну, нет так и нет, это у вас нет. А у меня в машине спецочки для очень мелкой работы.
Через пять минут я уже читал злополучный абзац. А там чёрным по белому написано – все отношения между мной и заказчиком регулируются специальным приложением. Вот так вот!
-Приложение на стол!
Представители нехотя извлекли из портфеля пачку бумаги листов пятьсот
-Это что?
-Это и есть приложение к договору.
Читаю а там… там такое! Каждый день расписан по минутам. Вплоть до того - какой туалетной бумагой пользоваться! А ещё по утрам зарядку делать и каждую пятницу ходить на концерт симфонической музыки. И так три года подряд.
- А где про гонорар? – я состроил удивлённое лицо, хотя уже понимал, что не видать мне нового сотика как своих ушей без зеркала.
Представители тоже в долгу не остались и тоже как бы удивились.
-Ваш гонорар идёт на покрытие всех ваших расходов на содержание – визажиста, стилиста, имиджмейкера, тайм менеджера бренднэймера, парикмахера и т.д.
-Корче, вся жизнь под микроскопом, так что ли? Да провались оно пропадом, а я пошёл.
Однако представители сильно не расстроились, наверное, в обойме есть и ещё кто-то. Нельзя делать ставку только на одного человека. Бизнес есть бизнес. Скоро узнаем. Спецслужба гостеприимно откинула полог палатки.
-Куда дальше, Владимир Степанович. Домой хочу уже я.
-Дальше вон туда. – специнспектор показал в сторону большой палатки с флагом.
-А может не надо, а?
-Надо, понимаешь ли, надо. А уж если хотел - то получи. Давай, давай не тяни время, не тебе одному огород поливать.

Слава. часть 2 Бесплатный сыр только в мышеловке. Все знают. За славу и почёт тоже платить надо. Караулить эту самую славу, точнее её материальное воплощение от преступных посягательств, придётся как зеницу ока. Иначе сами понимаете что.

-Так это что же получается, ради меня, что ли тут такое шоу? И вас, бойцов невидимого фронта напрягли, и даже гаишникам покоя нет. А это что за федаины в камуфляже нашу траву топчут товарищ ээ….?
-Специальный инспектор, - вежливо напомнила спецслужба, - и вообще, мы на вопросы не отвечаем. Не положено, понимаете ли. Скажу по секрету, ну и кашу ты заварил, даже глава иностранного государства лично прибыл разбираться. А те, про которых ты спрашиваешь – это наши коллеги из службы безопасности его величества, львы пустыни. Так они себя называют.
-Судя по габаритам, то слоны пустыни.
-Это у них… - дальше договорить он не успел. Как только мы отошли от палатки медиамегахолдинга, тут же к нам подскочил вертлявый молодой человек c тонюсенькими усиками и козлиной бородкой в сопровождении двух здоровенных секьюрити в национальной одежде народов Сахары и на чисто русском произнёс:
-Я отвечаю за протокол, то есть лицо протокольное.
-Это как? – я почему-то вспомнил, как бабушка нехорошо ругалась на грузчиков, которые будучи в подпитии, уронили буфет, когда мы переезжали с квартиры. Она называла их тоже протокольными «лицами». А тут чиновник? Однако молодой человек, видя моё замешательство, быстро разъяснил:
-Я должен ознакомить вас с порядком аудиенции с правителем нашей могущественной страны всемилостивейшим и мудрейшим шейхом Бал Аболом Первым. В общем, как и что надо говорить, куда смотреть и чего не делать. Прочитайте и распишитесь.
Передо мной появилась инструкция.
-Опять распишитесь, и тут бюрократию развели – проворчал я и не глядя, подмахнул бумагу.
Протокольное лицо сопроводило меня до палатки, откинуло полог и пропустило внутрь через рамку металлоискателя. А там… это не то, что какой-то медиахолдинг. Восточная роскошь, всё отделано сплошь золотом, птички чирикают в клетках. Красавица-бедуинка на раздаче у фуршетного стола. Райский островок прохлады посреди июльского пекла и даже фонтан с золотыми рыбками. Вот что значит шейх! Из динамиков грохнул бравурный марш и все упали на колени. Под зорким взглядом охраны я понял, что надо также как все, и бухнулся на четыре точки. Как оказалось, не совсем удачно, поскольку зацепился ногой за провод микшера, который нырнул в фонтан и музыка, естественно, захлебнулась. Однако появившийся шейх не растерялся, трижды хлопнул в ладоши и попросил всех занять свои места.
-А я куда?
-Протокольное лицо показало глазами на коврик перед креслом шейха.
-Стоять или как?
-Или как, – прошипела «бородка» и показала куда-то на стенку.
Всё понятно, там для таких как я, висела картина вышитая золотом. Назвать её можно было бы так - «Великий вождь Бал Абол беседует с простым бедуином». Судя по сюжету, сидеть полагалось на четвереньках. За то время пока я рассматривал картину на стене, охрана выудила из фонтана микшер, вытряхнула воду и опять грохнула музыка. Все дружно встали и положили левую руку на лоб, а правую на область гениталий, что могло означать только одно - и умом и всей жизнью преданы на веке. Я тоже изобразил преданность. Музыкальная часть, наконец, закончилась и Бал Абол начал свою торжественную речь, опять же на чистом русском языке:
-Мы, Бал Абол Первый владыка и прочая и прочая…. за выдающиеся заслуги перед нашим государством и вклад в мировую литературу награждаем тебя как единственного литератора, увековечившего имя нашей страны в мировой литературе.
- Нэ поняль. – почему-то коверкая язык, ответил я.
Лицо шейха показалось мне знакомым. Где-то я его уже видел. Ё моё! Да это же Борис Юрьевич, наш преподаватель философии, прозванный за многословие - Пургеном, только постаревший лет на сорок.
-Чего «нэ поняль» – передразнил шейх.
- Ничего не понял и за что не понял.
-Ты вообще читаешь сам то, что пишешь, а?
-Только один раз, и то когда пишу, а так всё некогда.
-Ты и в студентах ни черта не читал, потому и изобрёл четвёртый закон философии, когда их было всего три! Понимаешь - всего три!
-Четыре, Борис Юрьевич, четыре.
-Тьфу, опять ты за своё. Ладно, в тот раз я тебе банан не поставил. А теперь-то что, так за сорок лет и ничего «нэ поняль»? – опять передразнил меня «Пурген».
-Всё понял, только я ещё и пятый закон открыл!
-Хорошо, при людях препираться не будем, хотя они по-русски ничегошеньки не понимают.
-А протокольная эээ…, то есть протокольное лицо?
-Этот свой, племянник троюродной сестры. Он болтать лишнего не будет. Так вот если бы ты читал то, что пишешь, то и вопросы бы отпали тоже сами собой. А награждаем мы тебя золотой семнадцатиконечной звездой имени ммм…, в общем, моего имени, то есть всеобщей славы и почтения с бриллиантами и прочими драгоценными и полудрагоценными камнями, а также пожизненным пенсионом за государственный счёт по достижению пенсионного возраста в семьдесят лет.
Опять раздалась музыка. Из-за портьеры показалась юная барышня, практически неглиже, которая катила перед собой сервировочный столик, опять же позолоченный, а на нём… На нём в прозрачном ящике из горного хрусталя, а может быть из бронестекла, лежала она самая – звезда славы и моего почтения, произведение ювелирного искусства килограмма на три, наверное, из золота и камешков! Такую, не каждый олигарх целиком купить сможет. Однако придётся камешки отковыривать – такая мысль промелькнула в первый момент.
-Спасибо, ваше величество, Борис Юрьевич, а крышечку открыть можно?
-Не положено! – отрезал «Пурген»- потому, что это государственная собственность и на неё можно только любоваться и греться в её лучах. Ты же должен обеспечить её сохранность.
- А почему я?
-А кто, по-твоему? Я вижу ты не в теме, пойдём, потолкуем тет а тет. У меня для этого специальная комнатка имеется.
Два охранника по команде распахнули полог перегородки и то, что я там увидел то, что никак не ожидал. Обычный стол, тот, что стоял в нашей аудитории корпуса № 15, украшенный творчеством многих студенческих поколений. И почти такой же стол преподавателя. Поймав мой недоуменный взгляд, шейх заметил.
-А ты знаешь, во сколько обошлось мне это ретро? Дешевле было бы сделать из золота.
-Да уж, у богатых свои причуды.
-Это точно, такого стола нет ни одного миллиардера. Это тебе не золото с камешками. Самый настоящий из той самой аудитории, где ты мне лапшу вешал по поводу четвёртого закона философии. Проходи, садись, можешь даже шариковой ручкой на столе чего-нибудь написать, вон лежит. Только, чур, не про меня и без мата.
-А всё- таки, он есть этот самый четвёртый закон философии. Это закон сохранения.
-Так ты 199 –й призёр. – Улыбнулся Пурген. – Открыл – то его Ломоносов. Ломоносов, понимаешь, Михаил Васильевич, или ты в школе учился, так же как и в университете?
-Ломоносов – он про материю, а моя заслуга перед мировой наукой в том, что я обобщил, так сказать в целом.
-От скромности не помрёшь.
-Мне и бабушка так говорила. Я же про то, что если где-то чего-то уменьшилось, то в другом месте этого чего-то ровно столько же и прибавилось. Особенно это хорошо заметно по деньгам.
-Деньги – это святое, потому и звезду ты обязан караулить как зеницу ока. Догадываешься, на сколько, она тянет?
-Догадываюсь, только ЧОПников нанимать надо, или в ячейку в банк, про неведомую охрану молчу, там вообще цены поднебесные! Где деньги брать, ваше величество?
-А ты зарабатывай больше, зарабатывай.
-А если я есть не согласный, тогда что?
-Капризный ты стал какой-то, неправильный. То тебе не так, и это тебе не эдак. На сотрудничество с мегамедиахолдингом не пошёл, звездой моего имени заниматься не желаешь. Ты меня ставишь в трудное положение, очень трудное. От славы отказываешься. Нехорошо, совсем нехорошо. Что люди подумают? Я же, как руководитель государства права не имею слабость проявить.
Надо же и про медиахолдинг успели настучать. Интересно кто бы мог? Спецслужба – мало вероятно, поскольку была снаружи. Представители холдинга - ребята не промах, и на жучки проверили и зашумление включили, а поисковую рамку спрятали так, что я о ней догадался только когда выходил из палатки, да и то случайно. Остаётся только один вариант, Пурген - он же и хозяин холдинга.
-Борис Юрьевич так холдинг это…?
-А то! Моя дочка, ты же понимаешь деньги куда-то надо вкладывать и, причём с гарантией. Вот мы по тихому и прикупили всю структуру. Тебе такой фавор, а кочевряжишься! От моих предложений не отказываются, не положено.
-А если…
-А если… - Рука Бал Абола потянулась к кнопке, вмонтированной под крышкой стола.
Мой разум заработал в форсированном режиме. - Палатка стоит на краю оврага. Прямо передо мной москитная сетка, которую вынести ничего не стоит. Протеиновые слоны пустыни из охраны при своём весе быстро бегать не могут, особенно, по кустам и крапиве, и в лесу меня шиш найдут. Комары и мошкара свеженьких любят и своё дело знают. Спецслужба в своих зеркальных ботиночках по мокрой траве мне не конкурент, а Паша Автостоп если и пальнёт, повинуясь служебному долгу, то всё равно мимо. А то кто же ему бензопилу будет чинить в другой раз. Надо только, чтобы Пурген нажал кнопку уже после того как я выскочу в окно. Для этого любым способом тянем время. И самый проверенный вариант называется «Здрасте!». Смотришь через левое плечо противнику и говоришь – «Здрасте!». Он инстинктивно поворачивает голову. Всё! две секунды есть в запасе. Дальше по обстановке. Даем обратный отсчёт, чтобы сгруппироваться.
Три..
-Ваше величество, я тут подумал эээ…
-Это правильно.
Рука Пургена легла на крышку стола.
Два…
-Я в принципе не возражаю.
-Хорошо.
Один. Мышцы напряглись для рывка. Левая нога чуть согнута
-Надо бы обсудить некоторые моменты.
- И это можно.
Всё! Вперёд! Здрасте!
-С кем это ты здороваешься?
Возле машины стоит моя жена.
-Уснул, пока покупала себе калошики для огорода?
-Ага, неделя выдалась заполошная, устал немного, вот и сморило в сон.
-Хочешь, я сяду за руль, а ты отдохнёшь?
-Да ладно. Я уже подремал. Приедем домой там и высплюсь.
Милая моя! Если бы ты знала, где я успел побывать, и с кем повстречаться пока ты искала себе красненькие калошики в синий цветочек на этом небольшом базаре перед выездом из города. Тебе и так забот хватает, отдыхай пока едем.
Июльская жара, вместе с автомобильными пробками и тополиным пухом, который лезет во все дыры, осталась позади. Выключаю кондиционер и немного открываю стёкла. Запах леса и цветущих трав по обочинам дороги чувствуется даже на скорости. Встречные машины сигналят фарами, значит, впереди доблестные гаишники наводят порядок на дороге. На заднем сидении дремлет она, моя любимая женщина. Но это уже другая линия жизни как пишет один из современных философов.