| Virhand | Дата: Пятница, 19.05.2017, 15:25 | Сообщение # 1 |
 Посвященный
Группа: Проверенные
Сообщений: 146
Статус: Не в сети
| Громыхало так, будто все штормы мира собрались в одну точку и опрокинули свою чашу гнева на крохотный кораблик. Волны захлестывали борта, точно бы руки морского демона, желающего утащить очередной корабль к себе в обитель вечной темноты и тишины. Чернеющие хлысты пенящейся воды хватали раскачивающиеся и, казалось бы, готовые вот-вот улететь за борт фонари, давно потухшие от сильного ветра и брызг громадных волн бушующего демона моря.
Когда волну заметили, уже было слишком поздно что-либо предпринимать. Когг будто подбросило и швырнуло в сторону. Чудовищный удар водной стены в миг разломил мачту прямо у ее основания. Разбитый словно топорами столб мачты не слышимо ударился о палубу, придавив в миг поседевшего баталера. Это было первое его плавание…
Яркая вспышка молнии, ударившая рядом с капитаном когга, ослепила Вериоса, а очередной удар бурлящей воды чуть не выбросил его за борт. Тяжелые капли ливня разбивались о дерево корабля и холодными осколками терзали лицо и оголенные руки Вериоса, изо всех сил державшегося за промокший насквозь, как и все на этом корабле, канат. Свесившись с борта, и скользя по мокрому канату руками, Вериос видел лишь пугающие вспышки молний, чувствовал удары капель своим лицом и думал, что совсем скоро и он станет очередной жертвой проклятого шторма. Его руки слабели все больше, безумная качка и нескончаемые хлысты волн стряхивали его вниз, в мутную пучину смерти.
Вериос считал, сколько он успеет сделать еще вдохов живительного и устрашающего морского воздуха, до того как упадет. Это дело казалось невероятно тяжелым и долгим, будто то было не обычное дыхание, а тягание большущего булыжника. И за эти долгие мгновения, он досчитал лишь до тринадцати. А потом стало так тихо, будто все звуки мира исчезли, будто Вериос оказался не в открытом море, в разгар бури, а в каком-то безмятежном сне. Но эта тишина длилась совсем не долго, ибо громогласная речь Богов обрушилась на корабль. По крайней мере, Вериос думал так.
-Aer Sau-Meend Ur’arrangas Beferd Lo-Goird! Aer Haussut miol toil!
Острый луч бледного света пронзил что-то, или кого-то рядом с упавшей мачтой. Вериос, от неожиданности и испуга выпустил скользкий канат из рук и камнем полетел вниз. В те короткие мгновения он успел увидеть часть себя на той стороне моря, на тихом и спокойном берегу. Худощавого фермера, живущего у подножья гор. Сейчас той тихой и спокойной жизни ему не хватало больше всего.
Вериос почувствовал жуткую боль в спине, а затем хлесткий удар осыпавшейся мелкими каплями, точно песок, воды. Рядом послышался жуткий грохот, будто что-то очень тяжелое упало на шлифованный камень. Раздались стоны и вопли знакомых членов экипажа корабля, а вскоре и раскаты звона.
Вериос торопливо оглянулся. Он, впрочем как и весь корабль, оказался посреди изувеченного падением судна леса. Хотя, «посреди» - сказано слишком громко, ибо с места, куда попал Вериос, прекрасно виднелись огни какого-то ночного города неподалеку. И он был вполне реален. Вериос, по началу не поверив, что такое возможно, в ступоре воззревал на крохотные огоньки на стене и за стеной города. И, наверное, воззревал он бы еще долго, если бы не упавшее ему на голову бревно.
***
Соленый ветер дурманил, прохлада наступающей зимы насмешливо щекотала. Впрочем, в море было гораздо теплее, чем на суше, а потому заботиться о выживании в холоде не требовалось. Разве что руки иногда подмерзали и приходилось спускаться в каюту, дабы ощутить это приятное почесывание тепла.
Как говорят моряки, плавающие по этому самому маршруту, - там, внизу, на дне моря, слуги богов своими огненными руками греют воду, а та в свое время поднимается на поверхность и греет измученных мореплавателей. Потом же, когда эти горячие воды остывают, круг повторяется.
Впрочем, Энэйвиан не верила в эти бредни и лишь мерзко ухмылялась в ответ.
-Смею представить вам поджаренного саргана с лимоном, как вы любите.
Энэйвиан и не заметила, как подошел помощник, увлекшись беспечными движениями водной ряби и игрой золотисто-алого солнца на ней.
-Уже в печенках сидит эта рыба, Фойрхальд… - не повернув головы в его сторону, вяло ответила она.
-Выбора, увы, у нас нету, уж простите. Сами знаете, в море с продовольствием беда, вот и приходится, простите за грубость, жрать то, чего выловится в сети.
Энэйвиан грустно взглянула на глубокую тарелку, доверху забитую блестящими кусками рыбы. Плавание надоедало все больше и больше.
-Да, выбора нет… Э-эх, чего бы я сейчас только не отдала ради миски старой доброй похлебки, или тушеной картохи!
Сарган, в этот раз, оказался на удивление вкусным. Не было ни отвратительного привкуса копоти, ни бьющего в нос жгуче-горького запаха. Да и кусочки рыбины были удивительно мягкими и словно тающими во рту. Желание жевать тушеную картоху у Энэйвиан сразу пропало.
-Фойрхальд!
-Да?
-Скажи мне вот что… Как долго эти господа будут тащить нас по морю? До жути надоела эта качка и однообразие в пейзажах, если честно. Хочется наконец ступить на твердую землю.
-Ну… - замялся помощник, - Если верить плану торговой кампании, к концу месяца приплывем на островок Хондарр. Впрочем, я бы не стал доверять планам – они имеют свойство портиться.
-Только Хондарр… Маленький клочок земли в бесконечном море. А до Дэрина когда доплывем?
-А… Это еще надо у капитана уточнить. Ведь он держится плану, а потом кинет все к чертям и изменит пути, точки остановок для торгов… Да все что в голову ему взбредет, тьфу ты… Простите!
Энэйвиан жестоко ткнула двухзубцовой вилкой саргана. Фойрхальда бросило в дрожь от этого. И больше он не издавал ни звука.
После ужина, Энэйвиан отправилась обратно в тесную, но достаточно уютную каюту, дабы насладиться прекраснейшим бездельем и бесконечным отдыхом, от коего можно было бы и с ума сойти, в таком длительном плавании. Но Энэйвиан с ума не сходила, да и ни единого намека на этого не было.
Покарябанные ящики на полках все усердствовали спрыгнуть на лежанку эльфки, но как и всегда, крепкая «матросская сеть», сплетенная из непонятного зеленовато-желтого материала, сдерживала их натиск. Энэйвиан задумчиво глядела на все это безобразие уже в который раз, и уже который раз она презрительно вздыхала, вспоминая моряков, что без доли уважения фыркнули ей в лицо: «Твое место здесь, так и спи здесь!». А потом становилось скучно об этом думать и мысли переходили на другую сторону колеи и все гнусные моряки тут же забывались.
Мерная качка удушала и расслабляла, клоня в сон и без того уставшую от безделья Энэйвиан. Мир словно распылялся и удалялся, наступала эпоха гармонии…
В это утро Энэйвиан проснулась в необычном для моря шуме. Крики чаек, топот и перекрики людей откуда-то снаружи били по ушам как молот по наковальне. Энэйвиан сразу поняла, что этот шум – ни что иное как звуки портовой жизни, а значит они уже прибыли и она может сойти наконец-то на берег. Как она была рада не передать словами. Эльфка была готова упасть на колени и целовать землю. За долгие недели пути, она уже почти позабыла какого это, когда при ходьбе тебя не качает, а из «многочисленных» пейзажей можно увидеть не только сине-зеленую пучину…
Нагнетало только одно: это еще не конец плавания. Лишь его часть.
Легкие снежные хлопья опадали на плечи. Покрытые тонким слоем свежевыпавшего снежка, пирсовые доски поскрипывали под ногами. Матросы и портовые рабочие без устали носились от когга к конторе и обратно, и точно бы не замечали ничего перед собой, потому как иной раз приходилось отскакивать в сторону от несущегося матроса с ящиком на руках. Впрочем, эта полоса препятствий оказалась достаточно короткой.
- Энэйвиан, куда это вы собрались? Корабль скоро отплывает… - с некоторым упреком сказал капитан корабля, не отрывая глаз от каких-то бумаг под деревянным навесом. Энэйвиан заметила это краем глаза.
-Хочу прогуляться. Ноги размять, - не поворачивая взгляда, металлически-холодно ответила она.
-Я бы не советовал… Но… Не опаздывайте. Ради вас никто время тянуть не будет, учтите.
-Не переживайте.
Гавань была отделена от города деревянной стеной с несколькими не высокими крытыми башенками, откуда день и ночь блюли порядок сменные стражники с длинными луками и короткими мечами. Казалось даже, что это не городок, а военный морской форт, снабжающий патрулирующие воды корабли, и согревающий запасные войска в тихие времена. Иначе говоря – во времена, когда нет войны, или пока кровожадные пираты не буйствуют в море, грабя все суда без разбора.
Заброшенный и призрачный, пустой и пугающий… Город. Не было ни единого жителя ни в переулках, ни на улицах. Будто вся жизнь истощилась и увлеклась течением реки гнета и вечного покоя – смерти. Сам город был в ужасном состоянии: облупленная краска у домов, кое-где целые дыры в стенах, прикрытые льном или досками, проросший мхом старый колодец с шатающимися деревянными подпорками, почерневшие фонари и опрокинутые чаши с тлеющими угольками. Для полной картины затерянного и брошенного города не хватало только руин.
Энэйвиан бы и забыла, что находится в «оживленном» торговом городе, если бы не напоминающий о жизни шум в гавани и… Откуда-то еще доносимые возгласы, раздающиеся тихим эхом. И возгласы эти словно манили, как сладкий аромат вин. Ноги будто сами вели Энэйвиан, все ближе и ближе, и в то же время все дальше и дальше от гавани и корабля.
И с каждым мгновением из неразборчивых гласов выделялось все больше и больше понятных фраз.
«Когда там отплытие?»…
-Сжечь! Огонь ждет! Долой предателей!
-ДА! ДА!
-ДА!!!
-Так слушайте же! Внимайте моим словам, граждане! - вознеся руки к небу, молвил священник в золотисто-черных одеяниях. - Вы все знаете, что эти карлики были приняты нами тепло, мы приютили их, когда они пришли к нам измученные длительным плаванием на плоту, мы накормили их после трех недель голода в открытом море! Мы дали им новую жизнь! Благодаря нам они жили! И как они отплатили нам?! Предательством!
-Ложь! Грязная ложь! – орали хором изуродованные многочисленными ожогами гномы, привязанные к столбам на эшафоте.
-Молчать!
-Да! Огонь! Огонь поглотит вас, предатели!
-Молчать! – повторил священник уже жителям городка и сразу продолжил: – Они отрицают свою вину в поджоге наших продовольственных складов на случай голода и войны! Но кто же мог сделать это, если не они?!
-Раар! Раар и Хоругарр! – опять же хором ответили гномы. – Мы своими оками видели в ту ночь!
-Гнусная ложь гнусных предателей! – выкрикнул кто-то из толпы, попутно размахивая руками во все стороны. Народ поддержал этот выкрик и на площади вновь воцарился дикий гул.
-Эти карлики были спосланы богом! Господь направил нам испытание! И мы прошли его! - неумолимо продолжал священник, медленно приближаясь к краю эшафота, где его ожидал факел и чаша с огнем. – Так будет правосудие свершено!
-Да!
-Да! Так им!
-Будьте вы прокляты! Будьте вы прокляты!!! И ты, священник! И вы, истинные предатели! Пусть все ваши рода будут прокляты до тринадцатого колена! И сгорите вы так же как мы!
Энэйвиан уже не видела, что происходило на площади – она ушла, ибо не хотела видеть, как свершается правосудие. Округа вновь стала наполняться тишиной, пустотой и заброшенностью.
Подходя к городским воротам, началось неладное. Несколько городских стражников подошли ближе к Энэйвиан, держа мечи за рукоять наготове.
-По какому поводу производите арест? - нагло бросила Энэйвиан, не дожидаясь первого слова стражи.
-Не арест, - отрицательный взмах головой стражника с ужасно опухшей нижней губой, на мгновение ввел в ступор странницу. – Видите ли, девушка, Хондарр и, собственно, Хондэгард – место «закрытое», и попавши сюды, выйти недозволенно, без разрешения его господства Лориана Брой-Колла Торига Седьмого. По энному, мы, каковенно являяся силой закона, порядка и справедливости, просим вас проследовать в тюремную, для заключения энного самого… Бумаги, короче говоря. Ежели вам не ясенно чего за бумага, так энно про ваше собственное пребывание на острове Хондарра под печатью Лориана Брой-Колла Пятого, принявшего эннот закон о «Невыезде и невыплыве, в целях безопасности города и его жителей». Милости прошу, за мной.
Энэйвиан брезгливо фыркнула, дослушав заученные фразы «силы закона, порядка и справедливости», и дав вид что не заметила его слов, продолжила стоять на своем месте, нервно постукивая пальцем по ноге.
-Что, курвы вы дранные, значит «Невыезде»? Почему меня не предупредили при входе в ваш, так называемый, «город безопасности»?
Стражник поперхнулся от дерзости, но не пошевелил и пальцем руки.
-Ваша «безопасность» меня не волнует, собственно, как и ваше существование, - сделав несколько успокаивающих глубоких вздохов, закончила Энэйвиан.
-Тьфу ты, зараза… - фыркнул стражник, презрительно и озлобленно глянув на нее.
-Так-с… - нервно кивнул другой своему компаньону, потом глянул на лучников и пару раз крутанул раскрытой ладонью над головой. Стрелки подняли луки, но тетеву не натянули. Еще двое мечников у ворот крепче перехватили рукояти мечей.
Энэйвиан закатила глаза.
-Прошу вас не противиться, ничего страшного с вами не произойдет. Пройдемте, пройдемте. Иначе же, мой приказ будет иной. Ну, вы понимаете - командир отряда стражников хлипко ухмыльнулся и развел руками в полуобороте.
-И… Нет, даже не пытайтесь улизнуть за ворота. Без шансов, б-е-з ш-а-н-с-о-в!
Энэйвиан молчала, но своим видом ясно дала понять, что сопротивляться не собирается и лишних проблем не хочет.
Место, куда ее привели на подписание документа о пребывании в городе, с первого взгляда напоминало больше пиршественную ярла северных племен, нежели тюремную. На подобную ассоциацию наталкивали длинный и узкий очаг, за которым в другом конце зала глядел на входящих заведующий тюрьмой, гордо восседая на широком, покрытым мехом стуле. Тяжелый дубовый стол с кучами бумаг и печатей, свечей, кружек и перьев с чернилами, за которым как раз таки и сидел заведующий, издалека напоминал стол ярла. А четыре колонны, потемневшие от старости и огня, отбрасывали древоподобную тень прямиком на дубовые стены с редкими каменными вставками, точь-в-точь как в зале ярла… Впрочем, в остальном сходств не находилось.
-Имя?! – и не взглянув на пришедших, сразу начал заведующий тюремной.
-Энэйвиан, - сухо ответила она.
-Еще одна эльфка… Откуда?
-Прямиком из моря, честное слово.
-Не шутите, - процедил заведующий.
-И не думала.
-Годы?
-Не многие.
-Я не в настроении размениваться с вами дерзкими бросками слов. Говорите. Или вы не знаете?
-Двадцать семь лет.
-Цель пребывания на Хондарре и в Хондэгарде?
Энэйвиан хотела было плюнуть, но передумала, метнув взглядом на стражу.
-Прогулка по чудным камням далекого острова.
Тюремщик не выдал никаких эмоций, только жалко цокнул и чавкнул.
-А вы человек твердый. Какая фрустрация, - весьма сильно преувеличила Энэйвиан, свысока сверля взглядом тюремщика. – Сколько уже служите здесь? Предположу, что… Дайте подумать… Около двадцати пяти – тридцати лет? А, вижу по вашем взгляду, что прямо в точку! Так скажите…
-Не заговаривайте мне зубы, - сухо ответил заведующий тюремной, не отрывая пера от бумаги. – Ваше отношение к Харагерру?
-Простите?
–Харагерр! Наш великий, милосердный и милостивый господь, ведущий нас в обитель гармонии и опустошения от черных грехов…
«Богоцеловальники до мозга костей…», - отречено перекинула мысль Энэйвиан, не дослушав до конца тюремщика.
-Мои знания почти в любой религии скудны.
Тюремщик что-то почеркал на бумаге, потом бросил длинное перо на стол, не страшась испачкать его. Затем, чихнув, призвал Энэйвиан к себе. Волнующийся от жара очага воздух издевательски исказил его и так довольно мерзкое от слепленной гримасы лицо.
-Живее, - заторопил тюремщик, протягивая лист бумаги «гостье Хондэгарда».- Я вечность ждать не буду. И предупреждаю: без глупостей в городе, иначе сами знаете, где можете оказаться.
Энэйвиан кивнула, забрала грубую бумагу квадратной формы, пересеченную тонкой полосой чернил прямо по центру с надписью: «Право на пребывание в городе. Выдано двадцати семи летней Энэйвиан, эльфке «из моря».»
Напротив пункта «Разрешение о выезде», к величайшему сожалению эльфки, было пусто.
Энэйвиан разочарованно вздохнула. Ноги сами понесли ее к выходу.
-Те гномы… На площади, - уже в дверном проеме, выходя на улицу, развеяла нарастающую в тюремной тишину она. – В чем была их вина?
-Да предатели они, - лениво ответил сторожила, так же лениво жестикулируя руками. – Ей богу, оставьте эту тему.
***
Она сидела на узкой и неудобной, да к тому же холодной скамье, возле неухоженного пруда на краю города, почти у самых его ворот. Ее взор был устремлен на высокую и в некоторой степени, чудесную скалу в нескольких кварталах отсюда, на вершине которой, будто венец, красовалась белокаменная крепость. Вокруг крепости с трудом просматривались беседки и ухоженные деревца, подле одной из беседок так же вырисовывалась громадная статуя. Но чья статуя, выяснить отсюда было просто невозможно.
«Нужно наведаться туда», - не впервой подумала Энэйвиан, - «К этому… Лориану Брой-Коллу…»
Эта мысль не давала покоя уже второй день, но собраться и сходить Энэйвиан все не могла решиться. Сначала, в первый день пребывания в городе, она просто приходила в себя, избавлялась от досады и успокаивала нервы. Обычно люди делают это в борделе или таверне. Первое сразу отпадало. Хотя порой при виде заманчивой вывески дома любви желание загоралось в ней, она все равно испытывала отвращение к соитию с другой женщиной и гнала эти мысли прочь.
Против таверн и оных похожих мест, Энэйвиан не имела ничего против. Впрочем, почти без гроша на руках, делать там особо нечего, поэтому приходилось радоваться сухим трепкам завсегдатаев, редким выступлением пьяных и запахом горячей пищи. Но такой скудный запас вариантов ничуть не расстраивал Энэйвиан и она все равно провела в гнусной корчме на окраине города целый день. Тогда же она и узнала, что такие гости города, как сама она, тут вовсе не редкость. Многие точно так же приплывают на кораблях, гуляют по улицам города, а потом не могут вернуться на свое судно и застревают в Хондэгарде на долго. Энэйвиан это немного подбадривало – знать то, что не только ты получаешь кнут вместо пряника, иногда позволяет развеяться и почувствовать себя в своей тарелке даже там, где чуждо абсолютно все.
Она все сидела, не отводя глаз от крепости на скале, над которой постепенно собирались тучи. Прошли часы, а подняться и двинуться с места не получалось. Энэйвиан просто боялась ступить на лестницу, ведущую к крепости Лориана. Боялась оказаться отвергнутой и не допущенной до прослушивания. Да что там, боялась даже того, что ее не допустят до внешних ворот крепости, день и ночь охраняемых сонными стражниками. И она сидела, глядела на крепость. Душевно страдала.
Но ничего не длится вечность. И она не могла бесконечно долго сидеть на скамье. Наконец, ноги сами повели ее по брусчатой дорожке. Но не в сторону крепости, а к уже знакомой эльфке гнусной корчме, где постоянно воняло спиртом и едкими травами, в вперемешку с разнообразной низкосортной пищей.
Распахнувшаяся дверь, испорченная множеством щелей, пустила целое море света в мрачный зал. Кто-то из завсегдатаев выругался, как только принял удар лучей солнца своими глазами. Ругань можно было разобрать и в погребе заведения, потому как посетителей было мало, да и те, что сидели на своих местах, вели себя тихо.
-Нужна работа, - не медля объявила Энэйвиан, подойдя к корчмарке.
-Какая, энно, еще ра-а-абота? – потягиваясь, как после утреннего пробуждения, промедлила та.
Одно резкое движение и меч на половину вылез из ножен. Энэйвиан молчала, глядя в глаза содержательнице. По лицу хозяйки было видно, что она все поняла сразу же.
-Ха! – встрял какой-то подвыпивший толстяк, сидящий на соседнем стуле. Его замусоленный гамбезон бросался в глаза, даже если не смотреть в его сторону. Такая же история и с его обширной черной бородищей.
-Народ, вы энно видали? Ха-ха-ха! Ну не умора ли? Ха-ха-ха! Баба… Ха… Хоть знаешь, что энно за штуковина то? Да что… - продолжал он.
-Еще слово и я насажу тебя на эту штуковину, как свинью на вертел, - Энэйвиан говорила спокойно, без намека на раздражение и гнев. Ее жутко-холодный взор до сих пор был направлен на хозяйку корчмы.
-Пхахаха! – залился невообразимым ржанием толстяк в гамбезоне, сопровождая это бойкими ударами кулаком по столу, - О-о-ох, ну и денек! Ха-ха…
Что-то металлическое сверкнуло у него прямо перед носом и оставило глубокий след на столешнице перед ним. Толстяк явно не ожидал подобного развития событий, потому как стук его сердца был слышен даже только-только вошедшим в таверну гномам.
-Еще слово…
-Божечки! Да что же вы творите?! – завопила корчмарка, панически потирая свежий след от клинка на столешнице. Можно подумать, что ее заведение идеально отремонтировано, что она так относится к новому «декору».
-Что там по поводу работы? – расслабленно переспросила Энэйвиан, как только ее меч занял свое место в ножнах, а немногочисленная публика вновь занялась своими делами.
-Ох, городишко то у нас спокоенный… - замялась корчмарка, все потирая свежеиспеченный элемент декора. – Но говорят, что есть одно дело, требующее меча и отваги…
-Вознаграждение какое? Сколь платят, имею в виду.
-Не лезь не в свое дело, эльпхка! – толстяк в гамбезоне, отошедший от кратковременного испуга, все никак не мог успокоиться и вновь вклинился в переговоры. – Не бабское энно занятие. Проваливай отседа, покеда можешь!
-Сколько платят, говорю? – продолжала Энэйвиан, сверля взглядом бегающие по столешнице руки корчмарки.
-Не платят, милсдарыня. Но ежели веровать словам герольда с той вона площади, где в день перед прошлым сжигали гадов энных, гномов, то сам король дарует в награду то, что пожелает сам исполнитель энной вашей работы…
-Понятно. А что за работа то?
-Тьфу ты, мать ее! – все никак не мог угомониться толстяк с кружкой. – Хрена ли ты присобачилась к энной работе, девка? Заняться нечем? Так вона чего, упердывай на свиноферму, или же, коли руки в дерьме и грязи марать не хочешь – иди ноги раздвигай. А сюда не лезь, мать твою. Говорю тебе.
-Тебе, мужик, может, делать нечего? – голос Энэйвиан казался все более спокойным и безмятежным, ушедшим от проблем в покои беззаботности, не смотря на новые атаки толстяка. Хотя взгляд, неизменно устремленный на корчмарку, по-прежнему сковывал.
– Или, быть может, ты хочешь эту работу выполнить, да боишься, что опередит кто-то? – продолжила она, выпросив у хозяйки убогой корчмы самую дешевую похлебку.
-От ты, не понимает, черт бы ее побрал! Хер чо объяснишь энним бабам!
-Горемыка, а действительно, с чего энно ты таковенно яростно да напряжно борешься с энним вопросом? Ну пойдет да пойдет, каковенное твое дело, а? - странный поглощающий взгляд корчмарки цепью окутал толстяка. Тот замялся, потеряв былую хватку в обсуждении эльфки с мечом, да по-быстрому дал на попятную и притих. Энэйвиан ехидно покосилась на него.
-Так что за указание? Просьба короля…?
-Понимаете… Милсдарыня… Герольд то говаривает, что есть дело «для всех готовых держать в руке оружие», но токмо вот в чем проблема… Эннот герольд не говаривает, что энно за задание таковенное, ссылается лишь на какие-то тамо плакаты. А что за плакаты таковенные, я не знавою, извиняйте, милсдарыня эльпхка. Читать то не обучена, токмо счеты вести.
-Спасибо, хозяйка. Выясню, - Энэйвиан отдала оставшиеся в мешочке монеты корчмарке, взглянула на толстяка в последний раз. «Горемыка» на этот взгляд ответил презрительным плевком на пол, от чего не слабо получил по шее от хозяйки заведения.
-Бывай, - ухмыльнувшись, сказала ему Энэйвиан. Легкий щелчек уголками губ последовал за ухмылкой.
Корчма была такой же тихой и умиротворенной, как и прежде. Посетители не выражались, вели себя вполне прилично для заведения такого низкого уровня. Энэйвиан даже не хотелось уходить отсюда. Она желала остаться тут, под крышей, в тепле, и каком-никаком уюте. Сейчас этого ей не хватало больше всего.
-Постой, постой, - металлический похрипывающий голос, несколько звенящий в ушах, звучал приказом. –Да-да, тебе говорю! Подойди сюда. Да не бойся, не укусим, хе-хе!
Источником голоса был седоволосый гном, лицо которого на половину составляли ссадины. Он по-королевски восседал на скамье за столом напротив другого гнома, помоложе.
-Слушаю
-Хофар Тонгрос, - приложив руку к сердцу, с гномской кривой улыбкой высказал седой гном. – А это – Ясси Тонгрос. Рады представиться. А вас как кличут…?
- Энэйвиан. Что вы хотели мне сказать?
-Сразу к делу? Хорошо... Вижу, что девка ты не местная. Я заметил это еще пару дней назад, здесь же. Понимаешь, видно же, что гнилью и отбросом общества не являешься, только вот время свое тратишь в этой всеми забытой гребаной корчме. Худшей на весь город. А какой уважающий себя житель будет питаться и пить в этой дыре? То-то дело жертвы своей любопытности, зашедшие за ворота глянуть «что да как там». Только вот, никого этих любопытников никогда не предупреждают об одном не маловажном законе, с коим ты уже успела познакомиться. Вот и гниют, черт побери, в такой дыре. Да чего там, сама же видала.
-И правда.
-В общем то, Loihta Энэйвиан, мы и сами таким «гнильем» городским являемся. Суть дела вот в чем… Слыхали мы, что тебя заинтересовала та чертовщина герольдовская. Не сочти за грубость, мы не подслушивали…
-Не трудно было услышать, - перебила гнома эльфка, искоса с упреком поглядывая на толстяка в гамбезоне. – Тишина была, а этот хер собачий на всю корчму разорался.
-угу, - бодро согласился Ясси. – Знаю я этого хера. Любит выхлебать бочку помоев… Простите – любит выпить пива, а потом буянить. Частенько тут погромы и драки устраивает. А, черт бы его побрал!
-Чего ж его терпят?
Толстяк в ответ покосился на Энэйвиан, что-то нервно пробурчал себе под нос и взахлеб опустошил кружку.
-Так деньги он приносит, - выдвинул свое слово Хофар. - Как-никак все время здесь пьет да жрет. К тому же, корчмарка ему противостоять будет? Да хрен она там кому противостоять может. Правда, другие иногда пытаются его усмирить, только вот это все равно не действует. Неисправимый козел, мать его. Но да ладно, мы тут не просто языком трепать уселись.
-И то верно. Продолжайте.
-Дело в том, что герольд то говорит на той площади о поединках. Турнир, как можно иначе назвать. Говорят, там соберется вся бойцовская элита Хондэгарда, чтобы побороться за главный приз. Приз, как тебе и говорила корчмарка, победитель выбирает сам. В пределах разумного, конечно же.
-Что вам нужно то от меня? – эльфка перебросила ногу на ногу. Хофар язвительно улыбнулся.
-Есть у нас предложение, Loihta Энэйвиан. Видишь ли, мы с Ясси не воины. Вот и подумали – может, поможешь нам? Не просто же так носишь с собой эту штуковину на поясе.
-С чего вы взяли, что я хороша в бою?
-Иначе какой смысл был бы искать подобную работу?
-Тут ты прав, гном. Но… С какой стати мне вам помогать?
-услуга за услугу, - Хофар подкинул блестящую монету большим пальцем так, что та в воздухе совершила с десяток оборотов, перед приземлением обратно в руку гнома.
-Что вы можете предложить мне, чего не сможет дать Лориан?
Гномы помолчали, раздумывая над ответом. Эльфка игриво потирала губу зубами, в ожидании продолжения беседы.
-Я – сквайр. А Хофар - виконт. Мы из Эрн-Хардона, - шепотом пояснил Ясси, оглянувшись вокруг. – Это юг Ливосских земель, рядом с границей Tar Alloinе. Aеlphaеs Vaеrfiallеans.
-Знаете эльфский? – изумруд глаз эльфки сверкнул в полумраке.
-Не знаем, - за двоих ответил Ясси. – За исключением некоторых фраз. Помогает, знаешь ли, при ведении дел. Различных дел.
-Виконт, сквайр… - Энэйвиан саркастично закивала, сопровождая это музыкальной игрой пальцев по краю стола. – Гномы, и вот тебе на, виконты и сквайры. Так какая выгода мне от этой… Сделки?
-Мы не забываем друзей. В Эрн-Хардоне можешь рассчитывать на нашу помощь… Энэйвиан.
-Что мне делать в Ливоссии? Никогда там не была и не собираюсь быть.
-Кто знает, куда приведут дороги, Энэйвиан, - сдержав длительную паузу, продолжил Хофар за Ясси. - Впрочем, мы можем предложить еще кое-что. Для начала – неплохие деньги…
Дверь очередной раз распахнулась, толпа уже подвыпивших людей ввалилась в корчму. Сразу же стало шумно. В основном слышалась брань и похотливые шутки в сторону корчмарки. Кого-то прогоняли с насиженных мест. Эльфка с презрением прыгала глазами от смутьяна к смутьяну, в мыслях молясь, чтобы они не обратили внимания на нее и на гномов. Встревать в новый конфликт не хотелось.
-Почему бы вам не отправиться к Лориану? Вы – ливосские господа-дворяне, а значит, с вами он поговорит охотно… Наверное.
-Лориан принимает лишь тех, кто пользуется доверием в высших кругах Хондэгарда. Мы это выяснили в прошлый раз, когда решили навестить этого ублюдка. Вот только никто тут и не знает, кто мы - и это даже хорошо. Дабы нас не прирезали здесь, мы прикидываемся херами, на подобии вот этих, - Хофар кивнул в сторону пьянствующих смутьянов. - Что поделаешь, жизнь такая.
-Понимаю… Только не понимаю, почему мне этот ваш «секрет» раскрылся так быстро и легко.
-А какая разница? Ты – эльфка с большой земли, так же как и мы оказавшаяся в этом гнилом городе по не воле. Цель у нас одна – сбежать отсюда любыми способами. Я прав?
Энэйвиан согласно кивнула.
-Видишь ли, Энэйвиан… Какой тебе смысл нас раскрывать перед этими… Гхм, перед этим низшим обществом? Выгоды не получишь все равно. А раз уж мы тут говорим о взаимовыгодной сделке, то соответственно и тебе будут убытки от раскрытия этой… Гхм, тайны.
-Я могу послать вас куда подальше.
-Можешь, конечно, - согласился Ясси. – Только вот потеряешь выгоду с этого.
-Могу обойтись и без выгоды. Жила же как-то раньше.
-Можешь, конечно, - гном призывающе поднял брови, победно скривил губы. – Только вот, лучше иметь запасное колесо для телеги, чем не иметь его.
-И то верно…
Бутылка водки, достаточно долго стоявшая без дела, ускользнула прямо из-под носа Ясси, когда тот наконец решил выпить. Гном-сквайр поперхнулся, не ожидая такого развития событий, а затем строго и обиженно вылупился на эльфку, без зазрения совести выпивающую горькую из горла.
-О-ох, зараза, - вытирая выступившие слезы, протянула Энэйвиан. – Хреновая, курва, водка!
-Не ожидал такого… От эльфки.
-Даю вам понять, что я не какая-то там девка на побегушках. У меня есть условия, господа. Кстати говоря, где вы тут живете?
-Понятно... Мы готовы делиться хлебом и кровом. Только не подведи нас, Энэйвиан. Мы тоже можем… Разозлиться.
|
| |
| |
А поджаренных предлагают.
? Просто с силой воткнуть в рыбину двузубец 
Да еще с видом таким... Хм, не знаю, грозным что-ли
). Ну и, конечно же, чтобы не сделать плавание до Дэрина слишком скучным, черт возьми.
