| PlushBear | Дата: Пятница, 27.03.2015, 10:32 | Сообщение # 1 |
 Почетный академик
Группа: Проверенные
Сообщений: 763
Статус: Не в сети
| Чудаки есть везде. Даже в самом маленьком городке обязательно найдется какой-нибудь нестандартно-мыслящий, он же - одновременно деятельный. Без чудаков жизнь была бы спокойнее, но и скучнее - одновременно.
Сигарообразный синий «додж» семьдесят четвертого года, грозно рыча трехсот сильным двигателем, летел по мокрому от утреннего тумана шоссе. Фрэнк, загорелый крепкий мужчина на излёте возраста «бес в ребро», сосредоточено вел машину. На секунду он улыбнулся, вспоминая пару приятных приключений, случившихся в минувший уик-энд. Боль кольнула плечо и спустилась по спине в поясницу, улыбка пропала, а память услужливо подсунула образ разъяренной жены с бейсбольной битой в руках.
«Страстный вечерок», - усмехнулся Фрэнк, вытягивая из кармана рубахи сигарету.
Марго гоняла его по двору, как и пять, и десять, и пятнадцать лет назад, и даже махнула за ним через забор к соседям: «Это было круто, детка!»
Боль отступила, давая улыбке вернуться на загорелое лицо рейнджера. Фрэнк свободной рукой сдвинул широкополую шляпу на затылок и утопил педаль газа в пол, наслаждаясь мощью и скоростью, вдавившей его в спинку сидения.
Деревья, мелькавшие по обеим сторонам дороги, слились в две буро-зеленых полосы, асфальт серой рекой летел под колеса. Впереди шоссе делало крутой поврот и Фрэнк неохотно сбавил скорость, а завернув, резко нажал на тормоз, пораженный открывшимся зрелищем.
По обочине шагало нечто механическое, о четырех ногах, издавая мерный металлический топот. На спине диковинной машины, нагнувшись вперед, сидел здоровенный детина, что есть мочи крутя велосипедные педали. Фрэнк прикурил сигарету и, тронув «додж» с места, поравнялся с механизмом.
- Привет, Бад! – крикнул он, опуская стекло у пассажирского сидения. – Приятная встреча, как сам?
Детина перестал крутить и выпрямился, отирая с лица пот.
- А! Фрэнки… - тяжело дыша пробормотал он. – Я в порядке… Все… прекрасно…
- Что за колымага? – Фрэнк кивнул на педальное четырехногое. – Новое котопьяно?
- Вот, сразу видно, кто умный, а кто – мальчик Фрэнки, - заулыбался Бад. – Какое ж это котопьяно? Оно для музыки, а это шагоход. Испытательный проход в двадцать две мили: «Аламо –Джексон». Завидуй, Фрэнки!
- Всыпать бы тебе, - снисходительно улыбнулся Фрэнк, - да времени нет. Окей, увидимся!
- Пока! – махнул Бад удаляющемуся «доджу» и снова налег на педали.
***
Обычный, среднестатистический человек любит выходные и недолюбливает будни, особенно по утрам. Находясь на ранчо старика Марка в вынужденном положении повара и "подай-принеси", Максим находил каждое буднее утро приятным и... вкусным.
Причина такого сдвига предпочтений имела имя и даже фамилию, но Макс за глаза звал её просто: Каланчой. Эта женщина-рейнджер, за свой рост ставшая неофициальной живой легендой крохотного городка Аламо, работала на ранчо, покидая его только на выходные. С трудом переваривая кулинарные шедевры Максима, Каланча отстранила его от утренней готовки и сама занималась завтраками.
Этим утром Максу приснилось родное Замоскворечье. Будто идет он знакомыми улицами, а навстречу - приятели-однокашники. Веселятся, шутят... И так скрутила Макса вселенская тоска, именуемая ностальгией, что он проснулся.
Похлопав неожиданно увлажнившимися глазами, парень прислушался. Где-то со стороны кухни раздавалось шебаршение, перемежаемое нежным позвякиванием столовых приборов. Аромат свежей выпечки окончательно убедил Максима махнуть на мир грез и включиться в реальность. Отбросив одеяло, он вскочил с кровати и, натянув штаны, зашаркал шлепками в кухню.
- Марк, с тебя десятка, - объявила Каланча, дирижирующая лопаткой над огромной сковородой с жарящимися оладьями. Её свободную рубашку в крупную красно-желтую клетку и синие штаны почти целиком скрывал безразмерный фартук, а поварской колпак, под который ковбойша убрала заплетенные в короткую косу светлые волосы, едва не цеплял верхом за побеленные потолочные доски.
Макс, окинув взглядом приятельницу, непроизвольно перевел глаза на потолок, где возле люстры темнел отпечаток пятерни: это он, две недели назад, взгромоздившись на стол, менял лампочку.
Пожилой хозяин ранчо, в однотонной голубой рубахе и широких красных подтяжках, уже сидел за столом и расправлялся с первой порцией оладий, поливая их кленовым сиропом. Он покосился на вошедшего Макса и недовольно крякнул.
- Всем привет? - несколько настороженно осведомился Максим, застывая на пороге.
- Хорошего утра, Дамбо! - улыбка белой полосой блеснула на загорелом лице Каланчи. – Сегодня ты – мистер Гамильтон*!
(* Министр финансов США, изображение которого печатается на десятидолларовых банкнотах)
- Что ж тебе не спалось, как обычно, сынок? - справившись с оладьей, пробурчал Марк и полез во внутренний карман жилета, откуда выудил на свет пухлый коричневый бумажник. - Помимо жалованья, ты мне обходишься еще и в такие вот незапланированные траты, - пожаловался он, доставая ветхие десять долларов.
- Мыне ошинь жалько, саяр, - ломая слова, басом прогудел Макс, подражая киношным чернокожим рабам из вестернов, и, отклеившись от дверного косяка, уселся за стол напротив старика. - На что вы ставили?
- На Фрэнка, - снова вздохнул Марк, провожая взглядом банкноту. Каланча, брякнув на стол очередную миску, полную только что сготовленных оладий, смахнула купюру элегантным движением бывалого официанта. – Обычно, он приезжает к этому времени, - старик недовольно взглянул на круглые настенные часы.
- Мне свезло, бинго! – довольно улыбнулась Каланча, выливая на сковороду новую порцию теста.
Помолчав, она искоса бросила взгляд на хмурого Макса:
- Дамбо, с таким лицом ты уксусу дашь сто очков вперед. Что произошло? Был дурной сон?
Максим встряхнулся и пожал плечами. Он посмотрел на жующего оладьи лысого Марка, затем скользнул взглядом по потрепанным временем, но еще очень крепким полкам - надежным хранилищам бакалейных припасов и задержался на огромном, высотой почти с Каланчу, холодильнике цвета какао. Его дверцу украшали старые выцветшие наклейки из разных журналов, преимущественно круглых или овальных форм и таких же содержаний. Не без труда оторвавшись от них, Макс повернул голову и встретил пронзительный взгляд голубых глаз ковбойши. Уже через секунду Каланча отвернулась к сковородке, а Максим, подперев ладонью щеку, продолжил наблюдать за ней.
- Эй, деревянный, - спустя минуту недовольно пробурчала она, - сдается мне, ты пялишься на мой зад?
- Он - пялится, - ехидно подтвердил Марк.
- Я не на зад, а вообще... - Максим смутился и, покраснев, отвернулся к окну. На подоконнике он заметил карманный радиоприёмник Фрэнка. Ковбой, отдыхая после работы, частенько крутил настройку, в тщетных попытках поймать хоть какую-нибудь станцию. Иногда Максу казалось, что Фрэнк специально проскакивает сильный сигнал, слушая шипение эфира.
- Чего он прибор мучает? - Максим, чтобы побороть смущение, протянул руку к приёмнику. - Сейчас настроим, делов-то... на две копейки.
Со стороны терраски послышался бодрый топот, входная дверь распахнулась, являя за собой великолепного Ковбоя Мальборо.
- Доброго утра! - поприветствовал он компанию. - Сегодня на шоссе я...
Неожиданно Фрэнк умолк, оборвав фразу на середине.
- Что заглох? - обернулась Каланча, вопросительно оглядывая напарника.
Ковбой молчал, вытянув указательный палец в сторону Максима.
- Это не мой ли приемник в руках зеленого банана? - наконец, выдавил он, сверля черными глазами в лице парнишки одну большую дыру.
Услышав про банан, Макс хмыкнул и, еще крепче сжав в кулаке приемник, заметил:
- Какой-то несвежий воздух вдруг. А, привет Фрэнк, это ты?
Хозяин ранчо, до сих пор хранивший молчаливый нейтралитет, неодобрительно присвистнул и выудив из кармана штанов носовой платок, обтер блестящую лысину.
- Мужчины, - презрительно фыркнула Каланча, ссыпая в миску последние оладьи.
Фрэнк, бледный от бешенства, сжал кулаки и рванулся к обидчику. Но Макс был готов к нападению, и едва ковбой приблизился на расстояние вытянутой руки, лисой юркнул под стол. Кулак Фрэнка лишь чиркнул по его белобрысой маковке, а сам Макс, воспользовавшись секундным замешательством нападавшего, шустро прополз вперед и выскочил сбоку от противника. Пихнув его ногой под левую коленку, парень дал деру на улицу.
- Коровья лепешка! - взревел Фрэнк, хватаясь за стол и припадая на колено. - Тебе конец! Слышишь? Я пристрелю тебя, летающая вонючка! Возвращайся и умри, как подобает мужчине.
- Ну, вот еще! - Максим, держа от дома безопасную дистанцию, помахал в ответ радиоприемником. - Мне и здесь есть чем заняться.
- Марк, - Фрэнк выпрямился, держась за поясницу, - дай мне винчестер? Один выстрел, Марк, и мир станет чище!
- Остынь, - посоветовал хозяин. - Твоё радио не стало хуже от того, что парень решил настроить его на станцию.
Ковбой секунду колебался, а затем уселся за стол, притянув к себе миску с оладьями.
- Я не буду бегать за этим скунсом! - нарочито громко произнес он, хитро подмигивая Каланче, снимающей поварское облачение. - Я лучше позавтракаю! Очень вкусно!
Ковбойша, повесив на крюк фартук и колпак, наконец, примкнула к завтракающим мужчинам:
- Святой чеснок, - разочарованно проворчала она, заглядывая в жестяную кофейную банку, - мой кофе...
- Что с ним? - поинтересовался Марк, размешивая в кружке сахар.
Каланча подняла на хозяина глаза, полные вселенской скорби:
- Он почти закончился...
Пока она выскрёбывала остатки, мужчины молчали. Марк, прикрыв глаза, переваривал съеденное, периодически прикладываясь к кофе, а Фрэнк меланхолично жевал оладью.
- Масса Фрэнк? - раздался с порога голос Максима. - Масса очень зол на непослушного Джима?
- Уже нет, - пробубнил Фрэнк с набитым ртом.
- Масса, Джим ошень извиняться за свои слыва и радиво... - продолжал Макс, не решаясь шагнуть внутрь. - Джим хочет позавтракать... Масса разрешит?
- Каков кот! - рассмеялась Каланча, попеременно бросая взгляды то на настороженную физиономию Максима, то на безучастно жующего Фрэнка. Подождав немного, она нахмурилась: - Эй, Старый Шляп, что замерз? Мальчику надо поесть...
Ковбой покосился на напарницу и, вздохнув, сдался:
- Окей, пусть поест. А пыль я выбью из него потом.
- Не сегодня, - с нажимом уточнила Каланча.
- Ладно, не сегодня, - полностью капитулировал ковбой.
Напарники обменялись долгим взглядом. Затем Фрэнк пожал плечами и вернулся к недоеденной оладье, а Каланча махнула Максиму, приглашая за стол.
Парень взял из угла табурет и осторожно сел за край стола, поближе к Каланче. Протянув руку, он поставил приемник на место:
- Извини, - негромко произнес он, бросая взгляды на Фрэнка. – Я просто подумал…
- Что я, который год не могу настроиться на станцию? – ковбой усмехнулся. – Святые долины! Парень, неужели я выгляжу таким дубоголовым?
Макс широко распахнул глаза и открыл, было рот, чтобы рассказать Фрэнку, как тот выглядит, но великолепный пинок по щиколотке остановил задиру.
Максим произнес «Ом-м-м-м», мысленно вознося благодарности Небу за то, что Каланча ходила по дому в носках, а не в сапогах, и отрицательно замотал головой, делая максимально честные глаза.
- Я слушаю эфир, - пояснил Фрэнк. – Сдается мне, что иногда среди шума проскакивают голоса. Кто они? Инопланетяне, духи, параллельные жители?
- Фуфня, - выдохнул Максим, хватая две последние оладьи и обильно намазывая их сиропом. – Нет никаких инопланетян, призраков, духов. Даже человекоподобных боевых роботов – тоже нет.
Фрэнк обиженно замолчал. Но, потом усмехнулся и хитро прищурился на Максима:
- Ставлю приемник, что ты не прав.
- А… а мне нечего поставить, - пожал плечами Макс.
- Марго давно хотела нанять садовника для её цветочков, - губы ковбоя дрогнули в улыбке. – Ты можешь поставить свой выходной. Проиграешь и добро пожаловать на грядки.
Максим почесал в затылке:
- Ладно, - кивнул он. – Если до конца недели ничего такого не увижу, приемник – мой!
- Идет! – Фрэнк обернулся к хозяину ранчо. – Марк, засвидетельствуй… Марк?
Старик величественно спал, сложив пальцы обеих рук на круглом животе.
***
В тот же вечер Фрэнк отказался от вечерних посиделок на терраске и, не объясняя причин, спешно умчал на своем «додже». Каланча предложила партию в покер, но ни Марк, ни Макс не рискнули сесть с ней за карты. Вечер закончился рано, обитатели ранчо легли спать.
Следующее утро началось с бунта. Каланча, хлопнув по столу пустой кофейной жестянкой и уперев руки в бока, сердито буравила взглядом круглое лицо Марка. Землевладелец сопел, потел, протирая лоснящийся лоб платком.
- Ладно, - наконец, выдавил он. – сегодня вечером возьми грузовик и съезди за своим чертовым кофе…
- Вечером? Святой чеснок! А в завтрак и обед я должна пить воду?
- Ну, есть же чай… - промямлил Марк, заранее зная, что для ковбойши это не напиток. И это тут же подтвердилось возмущенным «Гм!»
Сдавая позиции под напором великанши, Марк уже готов был сам сесть в грузовик и отчалить в круглосуточный магазин, как на пороге кухни возник Фрэнк. Осведомившись о проблеме, великолепный Ковбой Мальборо предложил:
- Пусть Рейчел едет за кофе, за час одного меня овцы не сожрут.
Марк и Каланча удивленно уставились на новоявленного филантропа.
- Сдается мне, - нахмурился Марк, – ты что-то задумал…
Ковбой ответил честной улыбкой коммивояжера.
- Оукей, - промолвила Каланча, с беспокойством вглядываясь в загорелое лицо напарника. – Но Дамбо поедет со мной!
- Нет проблем, - ухмыльнулся Фрэнк, поднимая ладони.
***
Бледно-голубой грузовичок, с брезентовым тентом, натужно гудел двигателем, выползая с проселочной дороги на асфальтированное шоссе.
Из приемника машины неслось треньканье банджо и пронзительный визг губной гармоники. Скрипучий женский голос с надрывом вещал о нелегкой жизни женщин, и что только настоящие ковгёрл никогда не делают кислых лиц. Несовершенство вокала напрочь маскировалось пением довольной Каланчи, лупившей по баранке ладонями в такт музыке.
Смурной Максим, в срочном порядке поднятый с постели, чумным взором оглядывал зеленеющие окрестности и зевал.
- Какая длинная песня, - заметил он, когда из приемника пошел пятый по счету куплет.
Рейчел на секунду прервала пение:
- Это классика, Дамбо! Подпевай, слова простые.
В эту минуту за-за поворота им навстречу вышла металлическая конструкция на четырех ногах. Она немного походила очертаниями на кентавра, только торс и голова были выполнены очень схематично, и представляли собой нагромождение жестяных листов, аляповато приклепанных друг к дружке.
- Пришелец! – выпалил Максим, прилипая носом к окну и провожая взглядом вышагивающего страшилу.
- Как в глаз свинье, - неопределенно пробормотала Каланча, выключая радио.
***
Вечером, расположившись в плетеных креслах на терраске, Каланча и Фрэнк отдыхали. Ковбой невозмутимо крутил свой приемник, а Рейчел, вместо того чтобы подремать, поглядывала на него из-под широких полей шляпы.
- Сдается мне, - подал голос Фрэнк, - ты хочешь что-то сказать?
Каланча чуть слышно фыркнула, но ответила:
- Мне интересно, какая кислотная башка всунула «пришельцу» решетку радиатора от «Ранчеро» пятьдесят второго года?
Ковбой выключил приемник и положил его на стеклянный столик, разделявший кресла рейнджеров.
- Это шагоход дурачка Бада, - признался он. – Трюк не удался, зип! Теперь, ответь, почему ты не отдала радио Максу?
Рейчел протянула руку и взяла приемник. Включив его, она послушала шипение.
- Знаешь, может, мне тоже слышатся какие-то слова… - задумчиво ответила она. – И я не против, чтобы Дамбо окучил грядки твоей курицы…
- И? – подбодрил её Фрэнк.
- И когда ты сидишь с ним вот так, - сердито выпалила Рейчел, кидая радио на колени Фрэнку, - мне отлично спится в этом кресле!
Она натянув шляпу на глаза, откинулась на спинку кресла, давая понять, что разговор окончен.
- Я так и думал, - усмехнулся ковбой, негромко включая приемник и осторожно поворачивая пальцем колесико настройки. В вечернюю тишину полился радиоэфир….
Фокстрот закончился, начался твист…
(с) Фрэнк О Мур.
|
| |
| |
). Ладно высосу замечания из пальца. 
