| Nujkhi | Дата: Среда, 29.07.2015, 15:53 | Сообщение # 1 |
 Неизвестный персонаж
Группа: Пользователи
Сообщений: 1
Статус: Не в сети
| I.
Обстановка была довольно удручающая: лабораторией это можно было назвать с трудом, больше походило на заброшенный сарай, в котором безумный фермер собрал, как он думал, атомную бомбу из своего трактора чтобы поквитаться с кучкой подростков, которые воровали его морковь. Однако другого не было, шел 1945 год, февраль, войска союзников уже освободили Францию и день за днем были все ближе приближались к Рейну, про восточный фронт вообще говорить не хочется. У охраняющих меня конвоев не было надежды не то что на победу, даже на белый мир, а генералы чаще обсуждали планы побега в Испанию, чем планирование боев. Фактически, я был последней надеждой Рейха, хотя нет…это довольно высокомерно: мы были последней надеждой Рейха – я и группа довольно таки молодых ученых: 25-летнего Альфреда Реена – специалиста по радиохимии, рекомендованного самим Отто Ганом, Артура Зигфрида – гения ядерной физики, ярого сторонника нацизма и курения, Анны Шпеер – доктора биологии и единственной женщины в проекте. Годом ранее никто бы даже задумался брать женщину в какой-либо научный проект, тем более такой важности, но времена сильно изменились…не в нашу пользу. Ну и конечно нельзя не упомянуть Курта Цвальга – пристроенного к научной группе генерала для осуществления «идеологического наполнения» проекта. По сути же, не смотря на свой чин участвовал он лишь в нескольких небольших операциях в Бельгии в 1941 и пошел по карьерной лестнице лишь благодаря родственникам, хотя и пытался походить на «хорошего парня», держась подальше от различных грязных «операций» Рейха.
Наверно вам стоит рассказать и обо мне? Хотя мое описания довольно-таки скучное: я обычный солдафон, который воевал все эти долгие несколько лет: в Польше, во Франции, в Африке, в СССР, получал пару медалек от генералов, чьи фамилии я уже честно говоря забыл, кроме разве что Роммеля – знатный был мужик. Воякой я был потомственным: мой отец и дед были довольно исполнительными солдатами, от них я получил свое крепкое телосложение. Да и был я вроде как поумнее остальных солдафонов, по крайней мере так меня оценили все эти яйцеголовые. Эти качества и привлекли внимание высших кругов рейха, хотя многие говорили о моей недостаточной верности делу Гитлера, что в определенной степени верно, хотя и симпатии к демократам я не проявлял: в своей родной Австрии, до её аншлюза, я всегда голосовал за Отечественный фронт…ну…пока у нас было голосование. В любом случае, у высших чинов особого выбора не было, шел 44 год, и таких людей, которые соответствовали бы таким же физическим и интеллектуальным характеристиками, как мои, было уже не найти, поэтому я был «вежливо» приглашен несколькими отрядами СС в данный проект. Поначалу я даже не понял где оказался: с меня снимали кучу непонятных показателей, попутно втирая, что я стану первым «Сверхчеловеком рейха» и принесу победу Германии и арийской расе. Как-то раз ко мне заглянул даже сам Гиммлер: похлопал меня по плечу, что-то буркнул про то, что я истинный ариец, который будет Гурниргом...или Грунигом...короче каким-то скандинавским копьем, которое сокрушит врагов Рейха. Сам я верующий христианин и особо всей этой языческой хренью особо не интересовался, однако после этой встречи на меня все смотрели, как на бога, что было довольно приятно. Других участников эксперимента я никогда не встречал, хотя один из участвующих в государственной инспекции проекта обмолвился о необходимости сообщить семьям «неудачных попыток», что с ними произошло. Что подразумевалось под «неудачными попытками» поймет даже ребенок, однако если бы я стал сопротивляется, то не думаю, что моя судьба была бы лучше. Проживал я в особо охраняемой камере с железными стенами (обитыми красивыми обоями), с одним не вскрываемым окном и двумя ссовацами у двери, сменяющими друг друга каждые пять часов, так что мне не оставалось ничего, кроме как плыть по течению. Плавание это шло два года, в течении которых я почти не был в открытых пространствах, с меня считывали различные показатели, заставляли проходить всевозможные тесты и физические испытания, попутно вставляя различные трубки в разные части тела и ударяя током. Хотя кое-что хорошее все-таки было – я завел интрижку с одной из девиц, обслуживающих лабораторию. Охранявшие меня солдаты особого внимания на это не обращали и нам выпадала пара моментов, в которые мы хорошо порезвились. Не знаю, что с ней сейчас, но её задница закрепилась в моих воспоминаниях крепче, чем гимн Рейха.
Вас наверно интересует, что же это за проект, в который меня втянули. Поначалу я и сам вообще ничего не понимал, на все мои вопросы мне отвечали что-то в духе «Ты – будущий сверхчеловек, спаситель Рейха» и быстро убегали, либо запихивали еще одну трубку, что очень болезненно. По истечении времени все становилось яснее: Как понял я, суть эксперимента заключалась в создании чего-то типа «ядерного человека», то есть гуманоида, способного управлять атомной энергией. Не сказать, что этот ответ стопроцентный, однако мои изыскания не могли дать большего. Процедур, или, как их называли очкастые - «этапов развития» было довольно много. В начале все ограничивалось простыми физическими тренировками, однако вскоре мне начали вливать в организм различные вещества через уже указанные мной трубки, после которых я проводил трехчасовое свидание с унитазом. Однако на этом они не останавливались: уже ближе к настоящему моменту меня начали облучать в специальной барокамере, как я понял из своих 9 классов, какой-то радиоактивной штуковиной. Эффект от нее был своеобразный: вся моя кожа приобрела тусклый серый цвет, волосы начали седеть, а глаза меняли свой цвет раз в неделю. Если так, по мнению Гитлера, должен выглядеть сверхчеловек, то возможно коммунисты в России были правы, и он действительно съехал с катушек.
В любом случае, весь этот кошмар должен был закончится сегодня, и я должен был стать, по заявлению Артура Зигфрида «человеком будущего», что меня немного приободряло: мне импонировало то, что моя бородатая рожа будет красоваться на улицах Берлина вместе с Фюрером, хотя все же я больше ожидал единственную фотографию в большущей папке «ПРОВАЛ» и одинокую безымянную могилу близ Кёльна, но пути назад уже не было, так что я сидел, глядя в пол, и неподвижно ждал, пока Цвальг позовет меня для моего звездного часа…ну как сказать звездного, о нем будут знать лишь пара десятков человек…
II.
- Блок «А» запущен! – Прокричал своим писклявым голоском Реен и начал медленно переходить к следующему рычагу. Я же, после того как Цвальг позвал меня, строя из себя важную персону, оглядывался вокруг, сидя на какой-то железной бочке и дышал свежим Рейнским воздухом впервые за два года. Вскоре ко мне подошла Анна и попросила взять у меня образец ткани, будто бы для этого действительно требуется мое согласие. Она вообще в течении всего эксперимента была ко мне очень мила и всегда выбивала у Цвальга довольно хороший паек для меня, так что все это время я на еду не жаловался. Остальные же ко мне относились своеобразно: Зигфрид всегда разговаривал со мной, будто алкаш со своим еще более пьяным собутыльником, только за место алкогольной несуразицы были различные научные термины. Цвальг же пытался создать вид этакого «примерного учителя», после каждого эксперимента повторяя мне «Фюрер бы тобой гордился» и похлопывая по спине, что больше раздражало, нежели успокаивало. А писклявое мямлянье Реена вообще никто понять не мог и потому от него всегда требовали письменного отчета, ибо устно разобрать его слова сложнее, чем взломать Энигму.
- Блок «Б» запущен! – снова крикнул в сторону Зигфрида Реен и попятился дальше. Зигфрид что-то буркнул и достал сигарету, уже седьмую за день. Я же в это время начал думать о своем будущем в случае удачи при эксперименте: Как меня будут использовать? Какими силами я буду обладать? Неужели я один смогу победить огромную армию союзников и коммунистов? И буду ли я такой один? Последний вопрос был чисто риторический, ибо у Рейха было уже слишком мало людей и ресурсов для такого риска…если у них конечно, не завалялась огромная база в Арктике, в чем есть большие сомнения.
- Блок «С» запущен! Мы готовы. - пробубнил Реен и направился к Зигфриду у главного пульта управления. В это же время Цвальг приказал мне, хотя любой приказ из его уст слышится как просьба, встать в центр здоровенного металлического круга, вокруг которого крутились три здоровых штуковины, которые яйцеголовые как раз и называли «Блоками», хотя мне они больше напоминали три здоровенных когтя, из которых торчали светящиеся штыри, напоминающие новогодние игрушки. Я на этой елке был в положении ангела, украшающего верхушку дерева. Блоки эти с каждым новым кругом крутились все быстрее и смотря на это, Цвальг начал меня поторапливать словно овцу в загон. Анна в это время крутилась вокруг меня и пыталась успокоить, говоря, что все мои показатели превосходны, попутно спрашивая, не жмет-ли мне костюм. Кстати о нем: за пару часов до эксперимента на меня напялили нехилую стальную броню, покрывавшую все мое тело, кроме головы, хотя в том, что она стальная я еще сомневался, однако не это меня смутило, а то, что поверх этой брони на меня напялили черную шинель, смысл ношения которой в данном случае я не мог понять, скорее всего это просто был фетиш Гиммлера. Хотя, если признаться, то что-то в ней было…. А уже перед самим генератором Реен всучил мне в руки классический воинский шлем и приказал надеть его перед заходом.
Настало время для решающего шага: я встал посередине этого изобретения, надев перед этим всученный этим алкашем шлем. Ученые же вокруг меня, по указке Реена, начали включать фактически все, что видели. Блоки начали вертеться вокруг меня все быстрее, а светящиеся штыри на них начали метать небольшие молнии. Ученые смотрели на меня с выпученными глазами, хотя через пару секунд я уже практически ничего не видел за переделами этого новогоднего украшения пришельцев, так как эти штуки начали излучать свет, который меня слепил. Сами же генераторы разогнались настолько, что я уже не мог разглядеть даже их очертания. Вскоре я слышал лишь ужасный скип, производимый крутящимися с невероятной скоростью «Блоками», из-за которого я был вынужден закрыть уши, хотя Цвальг приказывал мне стоять неподвижно. Эти штуки все продолжали и продолжали крутится, у меня было ощущения что я торчу в этой хрени уже целую вечность, а они все крутились и крутились, крутились и крутились и вдруг…я почувствовал ужасную боль по всему телу, как будто все мои вены были выдернуты наружу, а органы по очереди взрывались внутри меня. Боль была просто не выносимая, корчась и крича я упал на колени и блеванул кровью, которая от скорости разлетелась по всюду и окрасила мое лицо, однако это был еще не конец…через пару секунд в моей башке прозвучал невероятны взрыв (я по крайней мере думаю, что это взрыв) и через секунду уже ошарашенно смотрел на пол, наблюдая за тем, как две штуки, которые ранее были моими глазами перекатываются в какой-то странной жиже, которая походу ранее была моими мозгами. От такого мне хотелось блевануть, однако у меня было такое ощущение, что мой желудок валяется где-то далеко. Блоки начали крутится еще быстрее, вокруг меня был лишь один сплошной свет, который, однако, меня уже не слепил. Вскоре… вскоре свет прекратился…, и я погрузился в тьму.
III.
Лето было жарче обычного, что для Мексики означает просто вулканическое пекло, однако для меня ситуация была еще хуже: я был запер в багажнике BMW годов этак 90-х, в который даже безногий карлик с трудом поместится, однако ребята, которые меня сюда посадили были очень упорны. Кондиционера в багажнике конечно же не предусматривалось, и мне казалось, что через пять минут я утону в собственном поте, не говоря уже о моем служебном костюме, который для такой погоды сам по себе не подходил, что уже говорить о сложившейся ситуации, но что поделаешь, ради службы господу пойдешь и не на такие жертвы...и это я имел ввиду неудобный костюм, а не смерть от рук наркоторговцев, которые засунули меня в этот багажник.
Я почувствовал, как мы резко остановились…мы приехали. Через пол минуты багажник открыл трехметровый бугай, который улыбаясь, словно немецкий педофил, вытащивший меня из машины одной рукой.
- Энрике, куда кинуть этого святошу? – спросил бугай.
- Оглянись вокруг, дебил, мы в пустыне, у тебя абсолютная свобода выбора. – ответил ему худой и низкорослый паренек. По сути, если бы они меня не начали убивать через три минуты, я бы подумал, что они являются актерами какого-нибудь ситкома у янки.
Великан недолго думаю, кинул меня у своих ног, попутно пнув в живот, что само собой вызвало дикую боль.
- А это зачем? Вы же меня убьете через некоторое время, зачем тратить лишние усилия? – раздосадовано спросил я.
- Заткнись, клирик. Тут говорить имеем право только мы! – крикнул коротышка, надменно уставившись на меня. – Зря ты перешел дорогу Хименесу, когда федералы его взяли, ты фактически выкопал себе могилу.
- А вы значит лопата? Этот говнюк раздавал наркоту детишкам в моей семинарии!
- Ну что поделаешь? В душе он всегда был коммунистом. Будь я на его месте, я бы с них хоть немного требовал. – ответил мне коротышка, попутно улыбнувшись.
- Босс не любит красных! – буркнул мне неожиданно бугай. «Красными» у нас называют тех, кто сдает наркоторговцев.
- Ну ничего, приятель. – сказал мне затем коротышка. – Зато вскоре ты станешь ближе к богу. Сказал он и направил пистолет на мою голову, лыбясь при этом как ненормальный.
Я зажмурил глаза. Я знал, что никто из округи не будет мне помогать, все либо боялись, либо были повязаны, да и за жизнь свою я не сильно боялся, куда больше меня пугала судьба детей при семинарии, которые, если не попадут к федералам, отправятся к Микело, что просто сводило меня с ума. Я прижался к земле и начал молить бога о спасении детей, как вдруг я услышал взрыв, а затем удар о землю. Ребята, походу плохо обращались со своей машиной, подумал я, однако, когда я поднял голову, я понял, что взрыв был вовсе не от машины: наркоторговцы были откинуты взрывной волной на пол метра, а передо мной стоял здоровенный мужик в костюме солдата вермахта с бледной, можно даже сказать серой кожей и светящимися синеватым цветом, глазами. В них не было не зрачка, ни белка, они напоминали два здоровых синих фонаря.
- Was ist hier los? Wo Wissenschaftler! Wo Tsvalg? – прокричал гигант. Я не был спецом по языкам, но как я понял, он говорил либо на датском, либо на немецком.
Наркоторговцы быстро очухались. Увиденное поразило их не меньше моего, однако в Тихуане их учили, что любая странная хрень, если он представляет угрозу должна быть застрелена, и, соответственно, тут же приступил к делу. Однако результат оказался не тем, который они ожидали: пули выворачивало, как только они подлетели к гиганту на расстояние ближе чем на пол метра, однако серокожий почувствовал это и, как я понял по его лицу, очень разозлился. Он со скоростью спортакара подбежал к бугаю и с диким криком проткнул ему своим кулаком живот, выдрав кишки, с коротышкой дело было еще хуже: гигант за один прыжок проделал расстояние в три метра, и схватил коротышку за горло, уставившись своими фонарями ему в глазище, а затем… затем коротышка издал крик невероятной агонии и его бошка взорвалась, да так, что часть его мозгов, попала на меня, хотя я находился на расстоянии двух метров. Затем серокожий окинул взгляд на меня.
- Я не причиню тебе зла! – начал было кричать я, боясь повторить судьбу коротышки. – Я лишь простой священник! – Кричал я, вы мыслях повторяя все молитвы, что знал.
Однако гигант перестал быть агрессивным и, неожиданно упав на колени, начал что-то говорить на своем родном языке:
- Vater, wo bin ich? Was für ein Ort ist das? Es Reich? – молвил мне гигант и затем издав жуткий стон, рухнул мне под ноги.
Я тут же начал ползти к остаткам бугая, чтобы найти нож и освободиться от веревок, которыми они меня связали. Дело было тяжелое: в той куче органов без рук и машину-то не найдешь, однако удача мне улыбнулась, опыт войны в Колумбии не прошел даром. Я освободи себя и тут же подбежал к своему «спасителю», лежащему лицом в песок. Я проверил его дыхание…он был жив…хотя дыханием это назовешь с трудом, больше это походило на работающий двигатель моторной лодки. Однако освободившись я понял, что не знаю о своих дальнейших планах: если я вернусь назад, то люди картеля меня быстро найдут, да и этого бугая я здесь оставить не могу, однако на мое счастье ребята, ныне напоминающие собачий корм, оставили мне неплохой BMW с ключом зажигания внутри. Я, после трех часов усилий, затащил этого монстра на заднее сиденье автомобиля (видит бог, он весит целую тонну), и газанул вперед по дороге среди пустыни. Так как назад я вернуться не мог, то я решил переправится в город, где даже такие, как мой спутник могут найти убежище:
- Ну что же, здоровяк. - сказал я серокожему мужику в отключке - Меня зовут Альфредо Веласкес, я местный священник и я покажу тебе все красоты Веракуса! И да…добро пожаловать в Мексику!
|
| |
| |
