Добавлено (27.06.2014, 15:34)
---------------------------------------------
Глава четвертая

Астерос, столица Лииранской империи. Божественно прекрасная и в то же время отталкивающая. Город императоров, где вопиющая роскошь соседствует со столь же вопиющей нищетой. Последнюю, однако, далеко не всегда и не сразу можно заметить среди царящего вокруг блистательного великолепия, ведь взгляд куда охотнее падает на шедевры архитектуры, гордо возвышающиеся в центре, чем на бедные, невзрачные жилища на окраине.

Сердце города, площадь Альтено, являлась одним из главных его украшений. Устремляющиеся к небу шпили башен и радующие глаз мраморные фонтаны, магазины и дорогие рестораны, повара которых могли удовлетворить самым изысканным вкусам любого гурмана; цветущие клумбы и аллеи, обрамленные деревьями, в тени кудрявых крон которых так приятно гулять жарким днем. Площадь эта была излюбленным местом проведения досуга у зажиточных горожан. И, по правде сказать, стоила того, чтобы быть запечатленной рукой художника.

Анселия удовлетворенно улыбнулась и оглядела результат своих трудов: небольшой карандашный набросок, изображающий все вышеназванные красоты. Весьма недурно. А на холсте, куда она начнет переносить рисунок в ближайшее свободное время, будет смотреться еще лучше. Хотя едва ли этому суждено произойти скоро – свободного времени у нее теперь не так-то много.

Девушка встала с резной скамьи и со вкусом потянулась. Ну что ж, она славно отдохнула. Пора возвращаться.

Но не успела Анселия двинуться с места, как сзади глаза ей закрыли чьи-то руки.

- Угадай, кто?

Анселия усмехнулась. Ей не нужно было угадывать, этот голос она бы узнала из тысячи.

- Вечные шуточки, Дейн. Ты не меняешься.

- Ну-у, сестричка, так неинтересно, – разочарованно протянул тот. – Не могла хоть раз мне подыграть?

Анселия рассмеялась и обняла брата. Он весь пошел в их отца – так же любил разного рода розыгрыши и сюрпризы. Да и внешность Дейну досталась от него: те же черные волосы, те же смеющиеся голубые глаза.

- Как ты меня нашел?

- Твоя новая фрейлина сказала, что ты отправилась в город.

Девушка принялась собирать вещи.

- Я могла отправиться на улицу Эрдио, или куда там еще порядочные молодые леди ходят время проводить...

- Шутишь, Анси! Как будто я не знаю, что тебе час, проведенный с карандашом и блокнотом, милее целого дня похода по магазинам! А площадь Альтено все-таки одно из самых живописных мест столицы. Вот я и решил, что разумнее всего будет искать тебя здесь.

Анселия шутливо стукнула брата по плечу.

- Сколько раз я просила тебя не называть меня так!

- Да брось! Имеет старший брат право подразнить свою любимую сестренку после стольких дней разлуки или не имеет? Ладно, поехали во дворец. Отец на каком-то срочном совещании, так что у меня есть свободный час, чтобы выпить чашечку чая и послушать, не натворила ли ты чего без меня, – лукаво улыбнулся Дейн.

***

- Видел бы ты их лица! У них у всех просто челюсти поотвисали.

- Так-таки и поотвисали?

- Ну да. В особенности у генерала Менарда. А потом он все оставшееся время так злобно смотрел на меня: как же, какая-то «желторотая девчонка» посмела ему возразить, а император ее поддержал! Какой удар по самолюбию. Боюсь, братец, что я нажила себе врага, - притворно вздохнула Анселия.

- Шутки шутками, но тебе бы и вправду быть с ним поосторожнее. Генерал весьма влиятельная фигура при дворе, не стоит пренебрежительно к нему относиться.

- Но и меня недооценивать тоже не следует, - грозно взмахнула чайной ложечкой девушка.

Дейн мягко рассмеялся.

- Не сомневаюсь.

Он сделал глоток.

- Кстати, по пути сюда я заезжал в Тэйрон. Виделся с Элианой.

Анселия едва не поперхнулась. И он так спокойно, словно невзначай, говорит ей об этом. Будто не знает, какие чувства у нее вызывает звук этого имени. Будто он забыл, что произошло два года назад.

Брат же, как ни в чем не бывало, продолжал:

- У нее все хорошо, она выглядит более чем счастливой. И, кстати, просит передать тебе привет.

Анселия отставила чашку в сторону и холодно произнесла:

- Просит передать привет? Как же! Хочешь сказать, что после этих двух лет, на протяжении которых все мои письма к ней оставались без ответа, в Элиане вдруг проснулись сестринские чувства? Ты должен бы знать, что я уже давно не в том возрасте, когда верят в сказки.

Дейн, казалось, был обескуражен внезапной переменой ее тона.

- Полно, сестренка, с той ссоры прошла уже тысяча лет. Элиана сказала, что больше не сердится на тебя, и что она сожалеет…

Анселия нервно забарабанила пальцами по столу.

- Мы с тобой оба прекрасно знаем, что это была не просто заурядная ссора. И пусть я виновата, но я ведь пыталась перед ней извиниться. Пыталась! Напомнить, что она мне тогда ответила, после того как плюнула в лицо? Говоришь, она больше не сердится на меня? Отлично. Зато я сержусь.

Дейн раздраженно потянул себя за прядь волос. Он тоже не был лишен дурных привычек, дающих о себе знать в минуты волнения или гнева.

- Мне кажется, что я разговариваю с ребенком! Элиана ведь пытается сделать первый шаг, почему бы тебе не пойти ей навстречу?

Анселия устало вздохнула и встала с кресла.

- Может быть, ты и прав. Но как бы ты себя вел, если бы, скажем, я тебя возненавидела, сказала, что ты мне больше не брат, а на все попытки извиниться отвечала бы презрительным молчанием?

Она выдержала паузу.

– Тем более, тогда я желала ей только добра. Да и сейчас желаю, и мое выступление на совете только лишний раз доказывает это.

Девушка повернулась к брату спиной и подошла к окну.

- А теперь, если ты не против, я хочу побыть одна.

- Но…

Стук в дверь не дал ему договорить.

- Войдите! – раздраженно крикнула Анселия.

Это оказалась Розалин – фрейлина, которую на время отсутствия Риноры подыскал ей отец.

- Простите, что прерываю ваш разговор, - поклонилась она, - но господин Курон освободился и требует вас обоих к себе. Срочно.

***

Отец выглядел необычайно устало.

- У меня плохие новости. Сегодня пришло донесение из Тэйрона…

Он умолк, устало облокотившись о стол.

Анселия ощутила тревогу. Из Тэйрона? Неспроста отец позвал их, ох неспроста…

Судя по всему, Дейну в голову пришла та же мысль.

- Да что случилось, отец?! Что-то произошло с Элианой? – нервно воскликнул он.

- Нет. Пока нет.

- Пока?

Отец тяжело вздохнул.

- Вчера в Тэйроне вспыхнуло восстание, которое к сему моменту успешно подавлено.

Он вновь помолчал, будто собираясь силами. Впрочем, где-то в глубине души Анселия уже догадывалась, что отец намерен сказать им.

Наконец, он продолжил:

- Предполагается, что в роли главных зачинщиков бунта выступили маги Тэйронского ордена.

Добавлено (05.07.2014, 13:22)
---------------------------------------------
Глава пятая

Несколько часов назад

Кайрон внимательно оглядел присутствующих. Их было немного: генерал Конрад Менард, советник Аксель Курон и, конечно же, верный Ремус. Всем троим наверняка уже успели сообщить о причине, по которой император срочно вызвал их всех к себе. Что по этому поводу думает Ремус, определить было как всегда нелегко, эмоции Менарда же, напротив, прочесть было так же несложно, как открытую книгу: всем своим видом генерал демонстрировал если и не радость, то явное удовлетворение. Император живо припомнил последнее заседание совета, на котором юная леди Курон оспорила мнение Менарда по поводу независимости магических орденов. Тогда ее слова показались Кайрону не лишенными логики, и он поддержал их, но теперь выходило, что девушка ошибалась, в то время как правоту Менарда последние события полностью доказали. Что ж, в этом случае его торжество выглядит более чем естественно.

Совершенно иные чувства отражались на лице у Курона: тревога и беспокойство, которые тот безуспешно пытался скрыть. Любопытно, что это с ним? Неужели советника настолько взволновало известие о бунте, да к тому же уже подавленном? Разумеется, в этой новости не было ничего приятного, однако Курон выглядел так, словно она имела непосредственное отношение лично к нему. Впрочем, не стоит сейчас об этом задумываться. В данный момент перед ними всеми стоят куда более насущные вопросы.

- Похоже, генерал, Вы были правы, - нарушил Кайрон молчание.

- Ваше величество, позвольте спросить… Причастность магов твердо доказана? – нервно осведомился Курон.

Вместо императора ответил Ремус:

- Пока нет, однако то, что многие члены ордена бежали, наталкивает на определенные мысли. Если они ни при чем, то почему же тогда поспешили скрыться?

И вновь внимание императора привлекла мелькнувшая на лице советника эмоция, явно не соответствующая моменту, а потому странная: облегчение. Кайрон нахмурился. Курон что, рад тому, что потенциальные изменники скрылись? С чего бы это?

- Я говорил, что предоставление им излишней самостоятельности не приведет ни к чему хорошему, - произнес Менард. - Что Вы намерены делать теперь, Ваше Величество?

Хороший вопрос. Знать бы ответ на него…

- Сбежали абсолютно все маги, без исключения? – спросил он.

- Несколько человек было арестовано.

Кайрон кивнул.

- Хорошо. Пусть ими займутся люди Легера. Думаю, мне нет нужды говорить о том, что лучше в этом деле обойтись без лишней снисходительности.

Генерал хмыкнул.

- Вы безусловно правы, Ваше Величество. Снисходительность к изменникам бывает опасной, в особенности тогда, когда предают даже те, чья верность прежде не вызывала сомнений.

Императору понадобилось несколько мгновений, чтобы понять, кого Менард имеет в виду. Конечно, он говорил о бывшем приближенном его отца, Никиасе Рейнсе. Некоторое время назад тот попал под подозрение в шпионаже в пользу Митейи - государства, чьи отношения с Лиираном мог назвать дружественными только глупец. До недавнего времени эти подозрения не были подкреплены какими-либо доказательствами, пока на стол Кайрону не легла переписка Рейнса с митейским послом, содержание которой вмиг превратило все подозрения в уверенность.

- Хорошо, что напомнили, генерал. Надеюсь, в отношении господина Рейнса были приняты необходимые меры? – спросил он, обращаясь к Ремусу.

Казалось, старик слегка замешкался, перед тем как ответить.

- Да, Ваше Величество. Герцог схвачен и в данный момент находится под арестом, а его дочери пока запрещено покидать имение отца. Вот только…

Императору эта пауза не понравилась.

- В чем дело? Говори.

- Его воспитанник покинул поместье в тот день, когда Рейнса пришли арестовывать. Нам неизвестно, где он сейчас.

- Что значит «неизвестно»? – удивился Кайрон. – Вы что, не можете выследить и схватить одного-единственного человека? Не говорите глупостей, я ни за что не поверю, что Вашим людям не под силу подобная малость. Тем более, мы не знаем, что ему известно и как он этой информацией может распорядиться. Так что отыщите его, и доставьте, куда следует. А еще выясните, как много сведений Рейнс успел передать митейцам.

Ремус поклонился.

- Слушаюсь, Ваше Величество.

Император поднялся из-за стола.

- Пожалуй, на этом можно закончить. Все свободны.

Добавлено (13.07.2014, 09:23)
---------------------------------------------
Глава шестая

Тео проснулся с первыми признаками рассвета, когда ночь еще только готовилась позволить утру сменить себя. Спина противно ныла – за все это время ему так и не удалось привыкнуть к тому, что ночевать теперь порой приходится на твердой земле, а не в мягкой постели. Разбудила же молодого человека пробежавшаяся по его руке вороватая белка, направляющаяся теперь прямиком к сумке с припасами, с очевидным намерением поживиться. Шуганув рыжую плутовку, Тео, не видя смысла снова ложиться, решил проверить расставленные накануне вечером силки.

Найденный приличных размеров заяц его вполне удовлетворил. Тушу он, так и быть, освежует и приготовит сам, а вот собирать хворост теперь придется кое-кому другому.

С этими мыслями Тео и направился к мирно посапывающей неподалеку Анне.

«Вы только посмотрите на нее, спит сном младенца, - саркастически усмехнулся он про себя, - даже жаль будить. Хотя нет, не жаль».

- Проснись и пой, - бодро сказал Тео, тряся девушку за плечо, - До полудня я тебе валяться не позволю, даже и не надейся.

В ответ послышалось неразборчивое ворчание, сопровождаемое неуклюжей попыткой с головой укрыться плащом.

- Э, нет, красавица, так дело не пойдет. Раз уж напросилась в попутчики, придется теперь приносить хоть какую-то пользу.

Анна, похоже, все-таки сообразила, что просто так он от нее не отстанет.

- Какого черта? – сердито выдохнула она, поднимаясь и сонно потирая глаза, - Сейчас, небось, даже петухи еще спят. Что за необходимость вставать так рано?

- Чем раньше мы тронемся в путь, тем лучше. Так что марш собирать хворост. И не задерживайся.

Вздыхая и бормоча себе что-то под нос (проклятья, наверное), девушка удалилась.

Тео проводил ее взглядом. Кажется, он начинал понимать вредного хозяина таверны. Даже странно, откуда у девчонки подобные замашки, вроде должна была привыкнуть к ранним подъемам и тяжелой работе. И что она, интересно знать, имела в виду в своей записке? «Я догадываюсь, кто ты…». Ерунда какая-то. Да и слова про отцовский амулет выглядят таким же бредом. Сам Тео всегда считал его изящной безделушкой, и ему и в голову не могло прийти, что тот может что-либо означать. Да уж, чем дольше думаешь об этом, тем больше вопросов возникает. Дураку ясно, что девчонка блефует, и ничего она на самом деле не знает и знать не может, вот только неизвестно, что она могла бы наболтать полиции. Ни к чему сейчас рисковать и привлекать нездоровый интерес к своей персоне. А от неожиданной попутчицы еще и польза может быть, чем черт не шутит. В любом случае, терпеть ее придется недолго – всего неделю…

- Разбудил меня ни свет ни заря, отправил за хворостом, а сам теперь сидишь и ничего не делаешь, - бесцеремонно прервала его рассуждения вернувшаяся Анна.

Тео ничего не оставалось, кроме как признать ее правоту и взяться за свою не слишком приятную, но необходимую работу.

***

Когда они выехали, уже рассвело, однако солнце вовсе не торопилось своими лучами осветить верхушки деревьев, окутанных прозрачной белесой дымкой. Утро было любимым временем суток Анны, в особенности летом, когда днем в этих местах стоит такая жара, что, того и гляди, камни вот-вот начнут плавиться. Хотя сегодня им с Тео, похоже, зной не грозил. Было прохладно, дул ветер, и, судя по надвигающимся с горизонта тучам, необходимо было как можно скорее выехать из этого леса и добраться до ближайшего поселения. Хоть Анна и любила дождь, но вымокнуть до нитки – перспектива далеко не радужная.

Когда она поделилась этими мыслями со своим спутником, тот только хмыкнул. Анну это разозлило. Скажите, пожалуйста, еще важничает перед ней! Девушке даже захотелось, чтобы ее мрачные прогнозы сбылись, и прямо сейчас началась гроза. Гром, молнии, сильный ливень – все, как полагается. Тогда с полным правом можно будет заявить ему: «Я же говорила!».

Анна моргнула и помотала головой. Что-то странные мысли в голову лезут. Должно быть, виной всему недосып. Все-таки она прирожденная сова, и никакие регулярные подъемы спозаранку это дело не исправят. А вообще, странный он человек, ее спутник. Взять хотя бы эти перчатки, которые он, похоже, носит все время, не снимая. Интересно, зачем они ему? Тогда, у таверны, Анна сказала о них, не подумав, на самом же деле никаких догадок на этот счет у нее не было. Оно, конечно, не ее дело, но все-таки…

Размышления Анны прервал неожиданно показавшийся впереди мужчина средних лет, в весьма потрепанной одежде. Ухмылка, с которой он заговорил, не сулила ровным счетом ничего хорошего.

- День добрый, господа, - радостно осклабился разбойник, - не желаете ли оказать посильную помощь бедному, голодному путнику?

- Не желаем, - угрюмо сказал Тео, - так что лучше тебе отойти и дать нам проехать.

Свою ошибку он осознал, когда из-за деревьев не замедлило показаться человек пятеро дружков «бедного путника».

Добавлено (15.07.2014, 10:22)
---------------------------------------------
Глава седьмая

Косые лучи предвечернего солнца просачивались сквозь полуопущенные бархатные портьеры, озаряя кабинет Ее Величества мягким светом. Через приоткрытое окно из сада доносились смех и возгласы младших детей: одежда Римана и Каролины сегодня наверняка снова будет промокшей насквозь, к вящему недовольству задремавшей в тени гувернантки, но что поделать, если прохладный фонтан так и манит, что вовсе не странно для жаркого летнего дня. Симона не раз жаловалась королеве на непослушание ее отпрысков, но Микаэла смотрела на все сквозь пальцы, если, конечно, это не выходило за рамки обыкновенных детских шалостей и проказ. Правительница Митейи полагала, что не стоит раньше времени сковывать детей строгими правилами и премудростями придворного этикета, ведь, видят боги, чаша эта отнюдь не сладка. И ее средней дочери скоро придется в этом убедиться.

Королева помрачнела. Принятое решение нелегко ей далось, ведь Анора всегда была для своей царственной матери гордостью и отрадой. Умная, талантливая, красивая… Вот только, не в пример своей старшей сестре, вспыльчивая, да к тому же напрочь отказывающаяся вникать в какие бы то ни было государственные дела. И ладно бы у девчонки не было к этому способностей, нет ведь, ей, видите ли, неинтересно… Что ж, теперь придется разжечь интерес и спрятать свою вспыльчивость куда подальше. В том, что дочери это удастся, Микаэла не сомневалась. Иначе не отправляла бы ее прямиком в змеиное гнездо.

- Мама, ты посылала за мной?

Гордость и отрада стояла на пороге, довольно улыбаясь. Она даже не удосужилась переодеться, и предстала пред материнские очи в чем была: в темно-зеленом мужском платье, с убранными в небрежный пучок черными волосами, выбившиеся прядки которых непослушно падали на лицо. Ну конечно, как всегда была на псарне. Скажи королеве кто, что эта растрепанная девчонка – принцесса, не далее как вчера вечером в танце порхавшая над паркетом и развлекающая гостей игрой на арфе и светской беседой, женщина не поверила бы, кабы своими глазами не видела.

- Как ты выглядишь? – укоризненно покачала головой Микаэла. – Хоть бы потрудилась в порядок себя привести. А если бы здесь были посторонние?

Анора плюхнулась в кресло.

- Я подумала, что не стоит заставлять тебя ждать. И Ференц предупредил бы меня, будь здесь посетители.

- Впредь тебе придется тщательнее следить за собой. Нам нужно поговорить.

Дочь выхватила из изящной медной вазы яблоко и принялась перекидывать его из руки в руку. Ей явно не терпелось поскорее вернуться к своим любимцам.

- Я внимательно тебя слушаю, мама.

Королева мягко дотронулась до запястья девушки.

- Анора, прошу тебя, положи яблоко и не отвлекайся. То, что я хочу сказать тебе, очень серьезно.

Убедившись, что внимание дочери теперь полностью приковано к ней, Микаэла заговорила:

- На днях я принимала у себя лииранского посла.

Королева помолчала.

- Анора, наши отношения с Лиираном все ухудшаются. Я боюсь, что это напряжение со временем может вылиться в крупную войну, а к этому есть все предпосылки.

Дочь внимательно посмотрела на нее.

- Обычно подобные вопросы ты обсуждаешь с Лиарой. Тебе ведь известно, что я далека от всех этих политических вопросов и интриг.

- Придется стать ближе. Посол просил твоей руки от имени Его Величества императора Кайрона.

Анора вовсе не казалась потрясенной. Она всегда была смышленой, ее девочка, и разбиралась в политике гораздо больше, чем хотела показать.

- Ты знаешь, мама - спокойно промолвила дочь после небольшой паузы, - что я никогда не питала иллюзий, и знала, что выйду замуж за того, кого выберешь ты. И это справедливо - принцесса принадлежит не себе, но своему народу. Однако я ничего не слышала о том, чтобы лииранский император искал себе невесту.

Королева подавила облегченный вздох. Анора никогда не отличалась покладистым характером, она могла вспылить из-за любой ерунды, но тогда, когда это было необходимо, проявляла чудеса благоразумия и хладнокровия. Слова дочери необычайно порадовали Микаэлу. Теперь королева окончательно уверилась в том, что Анора справится со всем, что ей уготовано. Она не даст себя в обиду, не позволит превратить в заложницу, и, что самое главное, принесет своей стране пользу не только лишь в качестве залога мира.

- Не исключено, что за него все решили его советники. Теперь, после гибели младшего брата Его Величества, страна осталась без наследника, и, случись что с императором, последствия будут самыми плачевными. Я рада, что ты столь разумно отреагировала на предложение императора…

- Или его советников, – хмыкнула Анора.

- Неважно, - терпеливо произнесла королева, - в любом случае, я сегодня же уведомлю господина посла о своем и твоем согласии.

- У меня есть условие, мама, - улыбнулась дочь, - Матильда поедет со мной.

***

Кайрон с остервенением лупил мечом тренировочный манекен. Он уже черт знает сколько времени не тренировался. Такими темпами и вовсе одряхлеть недолго. Нет уж, довольно с него все свободное от управления империей время сидеть и жалеть себя, словно впавшая в тоску баба. Император не имеет права на подобную роскошь. Неважно, что эта самая тоска так и грызет тебя изнутри, неважно, что порой хочется выть, неважно, что ты вынужден драться с бездушной куклой, потому что твой постоянный партнер по тренировкам мертв... Неважно!

Император яростно отшвырнул меч в сторону и обессиленно прислонился к стене. Ну нет, так дело не пойдет. Сражаться с манекеном - совсем не то же, что с живым соперником. Конечно, чтобы злость сорвать – лучше средства не придумаешь, но мастерство подобным способом не больно-то отточишь.

- Ваше Величество.

Кайрон обернулся. Ну конечно же, Ремус. Интересно, какое неотложное дело на этот раз? Как же ему это все надоело. Встречи с иностранными послами, заседания совета, добивающиеся его внимания вельможи, и не единой свободной минуты. Он справлялся, и, кажется, справлялся хорошо, но как же он устал... Единственное послабление, которого императору удалось для себя добиться – это право не устраивать всяческие балы и приемы. До поры до времени. А ведь многие люди готовы на все ради власти, от бремени которой он так мечтает избавиться. Смешно.

Кайрон сдул упавшую на глаза прядь волос и вытер вспотевшее лицо полотенцем.

- В чем дело Ремус? Очередной бунт?

- Нет, Ваше Величество. Вас желают видеть новый посол Митейи и советник Курон.

***

Покои Аноры встретили свою хозяйку запахом благовоний и тишиной. Должно быть, Матильда по своему обыкновению забилась куда-нибудь в угол и вышивает, или же просто сидит, уставившись в одну точку и предаваясь одной лишь ей ведомым мыслям. Любопытно, как она воспримет известие о замужестве своей старшей подруги и скором отъезде? Наверное, как всегда: никак. А вот принцесса испытывала смешанные чувства. С одной стороны, ничего неожиданного и страшного в том, что сказала ей мать, не было. Принцессы выходят замуж по расчету – это старая, как мир, истина, по-другому только в сказках или слезливых дамских романах. Но, с другой стороны, хоть девушка и постаралась не обнаружить этого перед матерью, мысль о том, чтобы покинуть родину и стать женой совершенно незнакомого ей человека, немножко пугала.

Миновав прихожую, Анора вошла в небольшую гостиную. Матильда сидела в кресле у окна, поджав под себя ноги, и что-то читала. Длинные светлые волосы девочки были распущены и золотистой волной ниспадали на худые плечи, на красивом лице застыло отстраненное выражение.

- Привет, Тильда! Что читаешь?

- Сказки, - бесцветным голосом откликнулась та.

- Хорошее дело, - одобрительно кивнула Анора, - и как, интересно?

На этот раз вопрос повис в воздухе. Принцесса подавила вздох. Ну, хоть на первый ответила, и то хорошо.

- А я замуж выхожу, - жизнерадостно заявила девушка, разуваясь, - здорово, да?

Ответа снова не последовало, ну да она и не ждала.

Анора подошла к зеркалу и принялась выдергивать из волос шпильки.

- Не сказать, чтобы я была очень этому рада. Нет, конечно, стать супругой правителя одной из могущественнейших держав нашего времени не так уж и плохо, но что если он страшный, глупый, или, того хуже, жестокий?

Девушка села за туалетный столик и, морщась, стала приводить в порядок спутавшиеся волосы.

- Хотя я себя в обиду не дам, чай, не кисейная барышня. Пусть только пальцем попробует меня тронуть, мы с Рико от него места мокрого не оставим.

- Тогда его страна объявит войну твоей, - не поднимая глаз от книги, подала голос Матильда.

Анора задумалась.

- Твоя правда… Ты, кстати, со мной едешь. Не могу же я тебя бросить. Не волнуйся, морем мы не поплывем...

Услышав стук в дверь, принцесса радостно бросилась открывать. Дворцовая прислуга отлично знала ее любимую привычку – ровно в четыре часа пополудни вместе с Матильдой пить чай у себя в покоях.

Девушка с благодарностью приняла у служанки столик на колесиках, и, довольно улыбаясь, отправила в рот кусок шоколадного торта с орехами. Равнодушная, в общем-то, к сладостям, мимо этого лакомства принцесса спокойно пройти не могла никогда.

- Оставим пока этот разговор. Эх, на что угодно спорю, в Лииране так готовить не умеют…

Добавлено (15.08.2014, 08:07)
---------------------------------------------
Глава восьмая

Холодная капля шлепнулась Алену на нос. Юноша вздрогнул и поплотнее закутался в плащ. Он уже и сам был не рад, что этим пасмурным утром ему вдруг ни с того ни сего вздумалось, не сказав никому ни слова, выехать на прогулку. Вот ударило в голову, и все тут! С чего, спрашивается? Ален неплохо знал эти леса, но не мог поручиться за то, что в случае сильного ливня он не заблудится. К тому же, в грозу в лесу находиться небезопасно. Да и холодно. Сидел бы лучше уж дома, в сухости и тепле... Юноша стиснул зубы. Дома? Пусть он, как и его отец, и даже дед, вырос здесь, но это ветхое, унылое, расположенное в глуши поместье – не родовое гнездо Арделлов. В родовом гнезде вот уже полтора века хозяйничают потомки переметнувшихся на сторону захватчиков негодяев, из-за предательства которых гордый и независимый Феррен превратился из свободной страны в жалкий придаток. Те же, кто не щадя своих жизней сражался на стороне князя Лютора, оказались в опале, лишившись всего.

Мысли эти, как и всегда, наполнили сердце Алена злобой. Самым же горьким было то, что его родные смирились, и даже не помышляли о том, чтобы как-то изменить существующее положение дел. Хотя, пожалуй, от матушки и сестренки странно было бы ожидать чего-то другого. Только отец никогда не оставлял надежду на освобождение Феррена, но отца вот уже пять лет нет в живых. Некогда великие Арделлы, издавна верой и правдой служившие правителям Феррена, превратились в обыкновенных мелкопоместных дворян. Чем дальше, тем сильнее эти тяжкие думы одолевали Алена, не давая покоя. Возможно, именно поэтому он и поддался сегодняшнему порыву, желая хоть на какое-то время сбежать от унылой, затхлой атмосферы старого поместья. Но все же, хотя Фарлан Арделл и мертв, его чаяния и стремления по-прежнему живы в душе его сына. И он, Ален Арделл, не станет вести жалкую жизнь, прозябая в этой глуши. Не станет спокойно смотреть, как Лииран обдирает Феррен, словно липку.

Неожиданно впереди послышались крики и конское ржание. Юноша вздрогнул и осадил коня. Стало не по себе. Неужели разбойники? Он слышал, что в последнее время участились случаи грабежей. И что же ему теперь делать? Развернуться и бежать? Ален взял с собой лук, намереваясь пострелять разную мелкую живность, но...

Раздался отчаянный женский вопль. Более не раздумывая, Ален перехватил лук поудобнее и поспешил на голос. В конце концов, он дворянин, а истинный дворянин в подобных ситуациях не имеет права на бегство.

***

Анселия вздохнула и отложила кисть. Она хотела отвлечься, занимаясь любимым делом, но мрачные мысли, терзавшие ее последние несколько дней, отступать упорно не желали. Элиана... Где она сейчас, в порядке ли? Все сбежавшие члены Тэйронского ордена были объявлены в розыск, и говорят, что их поимка – всего лишь вопрос времени. Члены имперской полиции, занимающиеся отловом преступников, а по-простому "ищейки" не даром едят свой хлеб. Элиане придется надолго залечь на дно, а то и вовсе покинуть страну.

Девушка нахмурилась. Участие городских жителей в беспорядках было понятно: простолюдины недовольны многократным повышением налогов. Хоть это и была необходимая мера, вызванная увеличением расходов на военные нужды в связи с обострением отношений с Митейей, но чернь в подобных ситуациях понятливость проявляет нечасто. Интересно другое: зачем магам, просвещенным людям, понадобилось принимать в этом участие? Разве были у них причины для недовольства? Они не могли знать о мерах, которые на совете решено было принять в отношении них.

Признав бесплодность своих попыток забыть о проблемах, девушка вернулась с открытой террасы в комнату. Розалин хлопотала, занятая подготовкой к полуденному чаю. Пожалуй, стоит пригласить фрейлину составить ей компанию. Леди Курон еще не успела завести подруг при дворе, и теперь, после отъезда Риноры, порой откровенно скучала, не имея возможности с кем-нибудь поболтать. А Розалин, кажется, славная девушка, они могли бы с ней подружиться.

Но не успела Анселия открыть рот, чтобы исполнить задуманное, как раздался стук в дверь. Увидев на пороге брата, она искренне обрадовалась. Дейн часто был занят, и не мог проводить с ней столько времени, сколько хотелось бы им обоим, а потому его визит стал для девушки приятной неожиданностью.

- Дейн, здравствуй! Как хорошо, что ты заглянул. Присоединишься ко мне за чаем?

Дейн выглядел непривычно сосредоточенным и серьезным, от улыбки, неизменно украшавшей его лицо, не было и следа. Но это и неудивительно.

Он кивнул:

- Да, Анселия. Нам как раз нужно поговорить.

Анселия почувствовала, как радость ее уступает место беспокойству. О чем бы брат не хотел с ней поговорить, разговор явно обещал быть серьезным, и навряд ли приятным. Да что еще могло произойти?! Неужели он принес ей дурные вести об их сестре?

После того, как Розалин подала им чай, Дейн вежливо попросил фрейлину оставить их с Анселией наедине. Несколько минут они вели дежурную беседу о погоде – переходить к тому, ради чего он пришел, брат отчего-то не спешил.

Анселия решила поторопить его.

- Ты сказал, что нам нужно поговорить, - напомнила она.

Дейн потянул себя за прядь.

- Я подумал, что должен сказать тебе. Может то, что я собираюсь сделать, и выглядит безрассудством, но уверен, что ты поймешь. Я уезжаю искать Элиану.

- Что?! – воскликнула Анселия. - Черт, Дейн, ты прав, это действительно безрассудно и глупо! Где ты собрался искать ее?

Брат выглядел растерянным.

- Честно говоря, я не думал об этом... Наверное, начну с Тэйрона, а потом...

- Это все равно, что искать иголку в стоге сена, - прервала его Анселия.

- Но я не могу сидеть сложа руки!

- Ну хорошо, допустим, ты ее найдешь, - хмыкнула девушка, - а потом что? Или об этом ты тоже не думал?

Брат как-то странно на нее посмотрел. Анселию это смутило.

- Я верну ее, и мы с отцом вместе решим, что делать дальше. Это всяко лучше, чем если первыми до нее доберутся имперские ищейки.

- Правильно ли я поняла, что ты намерен тайно вернуть ее, а потом укрывать?

Дейн нахмурился.

- Укрывать? Мне не нравится, что ты говоришь об Элиане, как о преступнице.

Анселия встала и заходила по комнате.

- По-хорошему, она и есть потенциальная преступница...

- Анселия!!

- Не пойми превратно, Дейн, Элиана - моя сестра, и я беспокоюсь о ней, но... То, что она может быть как-то замешана в произошедшем, грозит бросить тень и на всех нас. А ведь не сбеги она из дома два года назад, сейчас все могло бы быть по-другому. Наша сестрица сама выбрала свою судьбу, и мы с тобой оба прекрасно помним, как она отреагировала на мою попытку вмешаться.

Воцарилось напряженное молчание. Брат нехорошо прищурился.

- Мне кажется, я понимаю, в чем дело. Ты просто завидуешь ей. Завидуешь, что Элиана осмелилась сделать то, на что не хватило духу тебе. Возможно, теперь ты в глубине души даже рада, что все так обернулось...

Анселия задохнулась.

- Дейн, что ты...

Он кивнул на висящую над каминной полкой картину. Одна из первых работ Анселии - пейзаж, который она рисовала под руководством мэтра Тримейна. Его уроки были истинным наслаждением для маленькой леди Курон, но вскоре отец счел нужным прекратить их занятия, полагая, что его дочери следует обратить более пристальное внимание на предметы, необходимые для ее будущей политической карьеры.

- Ты ведь прекрасно рисуешь, сестренка, столичная Академия искусств с руками оторвала бы такую талантливую художницу. Но вместо того, чтобы развивать свой талант, ты вынуждена сидеть в душном зале Совета среди почтенных лордов и леди. Нравится ли это тебе? Разумеется, в тебе есть задатки прекрасного политика, которые ты с малых лет шлифовала, да только другой твой дар едва ли когда-нибудь раскроется в полной мере и будет оценен по достоинству кем-то, кроме твоих близких знакомых, которых, видят боги, у тебя совсем немного.

Кулаки Анселии сжались. Щеки пылали, как от пощечин.

- Замолчи! – яростно воскликнула она. - В отличии от твоей драгоценной Элианы, я не эгоистка, которая думает лишь о себе! И если ты пришел со мной ссориться, то...

Брат перебил:

- Я пришел вовсе не за этим. Но после твоих слов... Ты говоришь об Элиане, как о совершенно чужом человеке. Анселия, я не думал, что ты готова отказаться от собственной сестры!

Как он смеет?!

- Не я от нее отказалась! – вскричала Анселия. - Если ты забыл, Дейн, слова «Ты мне больше не сестра!» сказала не я!

Как он может так говорить? Как он вообще мог наговорить ей все это?! Девушка почувствовала, как к глазам подступают слезы и отвернулась.

- Убирайся. Ступай, ищи Элиану. Да только если и случится чудо, мне очень интересно посмотреть, как вы с отцом будете сначала укрывать ее, а потом объясняться перед императором. Желаю успехов.

За спиной послышались шаги, вслед раздался громкий хлопок дверью.

Анселия дала волю слезам. Ужаснее всего было не то, что они с Дейном так омерзительно расстались, а то, что брат ее был кругом прав.

***

- Ну так как, господа хорошие? – проворковал разбойник. – Может, все-таки передумаете?

Его подельники плотно окружили лошадей, отрезая пути к бегству.

- Отдавайте все деньги, которые есть, - грабитель больше не улыбался.

Анна стиснула поводья. Если бы она только была способна на что-то большее, чем целительство...

Тео угрюмо полез за кошельком.

Разбойник одобрительно прищелкнул языком, окидывая взглядом заметно нервничавшего гнедого.

– И лошадок ваших, пожалуй, прихватим.

Анна заметила, как рука ее спутника метнулась вбок, к ножнам. Увы, от глаз главаря это движение также не укрылось.

Грабитель выхватил кинжал и резко взмахнул им перед глазами коня. Животное испуганно заржало и встало на дыбы, сбрасывая с себя не сумевшего удержаться Тео. В ту же секунду ближайший к Анне разбойник схватил ее за руку, стаскивая с Джоя.

Главарь, медленно приближаясь к Тео, укоризненно цокнул.

- Зря ты это, парень. Неужто затеял биться против шестерых?

Тот вскочил на ноги, доставая из ножен меч.

- Не думаю, что избиение нескольких оборванцев достойно называться бо<