| Изгина | Дата: Суббота, 08.10.2011, 23:52 | Сообщение # 1 |
 Аз есмь царь!
Группа: Заблокированные
Сообщений: 4033
Статус: Не в сети
| Посвящается той, которая не видит города, но чувствует его.
Тяжело вздохнув и подняв воротник пальто, я вышла из подъезда. Огромная дубовая дверь скрипя, закрылась, полностью открыв меня пронзительному октябрьскому ветру. Осенние ветры сами по себе колкие, сырые, но питерские, по-особенному пробирающие. Даже теплое пальто, шерстяной вязаный шарф и перчатки не спасали меня, и мурашки бегали по спине и рукам.
Именно ветер заставил меня сдвинуться с места. А так, не известно, сколько бы я простояла около подъезда, любуясь на длинный коридор улицы Достоевского. На угрюмые каменные здания, на узкие деревянные окна, на крыши, где водосточные сливы, иногда украшает причудливая лепнина; ожидая, что незамысловатый завиток превратится в горгулью. В маленькую Гулью1, которая снизойдет и поговорит со мной.
Но ветер все портил. Поежившись, я зашагала в сторону центра.
Я не была в иных городах, но почему-то мне казалось, все центры душные, пропитанные потом, хмелем, тщеславием. И только тут, всегда свежо и свободно дышать. Для меня загадка: творит такое Нева или сам город?
Я шагала по дорожке, глядя себе под ноги. Сырой ветер дул навстречу и не давал поднять головы так, чтобы видеть прохожих. Таких редких и таких же серых, незаметных, как и сам город, но таких же глубоких и печальных.
Наверное, я воспитана этим городом так, что для меня нет поверхностных людей, просто они как ледяная глыба, вроде бы и нечего в нее биться, и так прозрачная и все видится. Но приложив усилия, докопавшись до середины, найдешь замерзший листик – что-то необычайно красивое и необычное.
Пока я витала в мыслях, ноги сами несли знакомым путем.
Я вышла на Невский проспект. Тут же мысли рассеялись. Смех, бормотание, шум мотора – все смешалось на главной улице и давило человеческой массой, которая непробиваемой стеной наступала на меня. Я прижалась к каменной стене и пошла вдоль, оставив тротуар туристам и вечно спешащим жителям. Зачем спешить? Всего не успеешь, зато в спешке, можно не заметить главного.
Невский проспект упирался в Московский вокзал. Увидев массивное здание кремового цвета, в груди кольнуло. А когда среди общего городского шума, прогремел призывный гудок подъезжающего поезда, все тело вздрогнуло, и что-то внутри опустилось, жилы в руках и ногах напряглись, а под ребрами похолодело. Я знала, чем вызвано это ужасающее чувство разлуки, и чем ближе следующая суббота, тем сильнее становилось это чувство.
Подойдя к главному входу вокзала, я сняла перчатку, и, отодвинув рукав пальто, глянула на часы. Холодок пробежался по левой руке и спустился по спине легким дуновеньем. Стрелки показывали ровно час дня. Первый раз я пришла не позже, не раньше, а как раз. И тот поезд, на чей гудок так отозвался мой организм, привез моего давнего знакомого – Петра Кузьмина.
Поправив рукав, засунув руки в карманы и втянув голову в плечи, я поежилась. Стоя перед арочными дверьми, я недолго размышляла, что делать. А потом вошла.
В здании вокзала было шумно, но по-другому. Тут больше шумела техника, а люди просто создавали фон. Радостные приветствия, нетерпеливые бормотания, разочарованное лепетание – все казалось шуршанием, по сравнению с противным электронным голосом, оповещающим о прибытии поездов.
Вот так стоя у входа, мой взгляд блуждал по приезжим. Как вдруг зацепился за клетчатое пальто. Словно взгляд сам нашел этот объект и теперь не отпускал.
Это был он! Высокий, худощавый, узкие плечи, впалые щеки, продолговатое лицо, заканчивающееся острым подбородком. И глаза…Сейчас я их не видела. Они были скрыты под бледно-коричневым беретом, но мне не надо их видеть. Память сохранила образы. Огромные синие глаза. Нет, глазища, которые, даже когда Петр улыбается, смотрят печально и как-то болезненно. От таких глаз невозможно оторваться. И забыть их нельзя.
-Аня, привет!
Хрипловатый прокуренный голос. Даже крик, у него получился доверительным.
-Привет, Петь. Как добрался?
-Хорошо, спасибо. Экспрессы просто чудо.
-Надолго? – я пыталась не смотреть на него, пыталась скрыть под ресницами нахлынувшие воспоминания. Но это уже было не важно, я теребила пуговицу его пальто – и сама того не замечая выдавала свое волнение.
-В субботу уезжаю.
-Да?
Я удивилась, и обрадовалась, и испугалась. Нет, больше испугалась.
-Да, снова через Москву, билет легче достать. Да и столицу люблю, - сказал Петр, взяв меня за плечи и легонько, по-дружески потряс.
-А чего интересуешься? Со мной хочешь?
-Нет…нет, что ты. Просто сразу хочу определить временные рамки, чтобы очередное исчезновение не было таким болезненным.
Теперь я могу говорить с иронией. Теперь, но не год назад, когда Питер был для меня мрачнее, чем обычно и дождливее.
Я не смотрела в лицо Петру, но знала, что губы плотно сжаты, что брови схмурены. Ему всего лишь неприятны воспоминания моими глазами. А я, пытаюсь делать вид, что уже все в прошлом. Тогда к чему наше неловкое молчание?
-Где ты остановишься?
-Если честно, то думал у тебя.
-Хорошо, - улыбнувшись, ответила я, и первая зашагала в обратную сторону. Сердце стучало раза в три чаще, нежели я делала шаг, а шла я быстро. Хотелось верить, что эту неделю мы проживем как друзья, как давние знакомые, и что только у меня прошлый год пульсирует в висках и отдается дрожью в пальцах.
Я поежилась, пытаясь себя успокоить наивными отговорками. Но обеспокоенность нарастала по мере того, как мы приближались к моей квартире. Петр шел чуть позади с чемоданом-тележкой и молчал. Он прекрасно знал, что я не люблю уличные разговоры. В моем понимании улица создана для размышления и созерцания.
-Вот мы и пришли, - берясь за ручку дубовой двери, с напускным весельем констатировала я.
-Ты считаешь, что я забыл, где ты живешь? Зря ты так думаешь, до твоей квартиры я дойду с закрытыми глазами. Я даже помню, сколько ступенек до твоей двери.
«Тогда почему!?» - взорвалось в моем сознании, - «почему все так произошло и ты уехал!». Мне хотелось схватить его за грудки и трясти, что есть мочи, повторяя этот вопрос. Я-то надеялась встретить друга, с которым поболтает о Питере, о Смоленске, о работе, об отдыхе, да о чем угодно, только не об отношениях и мгновенном разрыве, который я еле пережила. И никак не надеялась встретить человека, который будет извиняться, сожалеть и пытаться все вернуть. После такого бегства, я вообще не надеялась его увидеть.
Снова в моей груди стал разжигаться огонь болезненной злобы к себе. Хотелось заламывать руки и орать в темноту, а потом забыться двумя таблетками клоназепама. Но все что полыхало в моей груди, я проглотила и, придавая голосу беззаботность, ответила:
-Тогда могла бы и не встречать. Ладно, пойдем.
Хотя сдвинулась с места не сразу.
Петр всегда был спокоен, и редко его настоящие помыслы выдавали эмоции. А так хотелось понять, что у него на душе.
От этих мыслей, мне показалось, я перестала дышать. И сквозь полную тишину в моем создании, долетело глубокое тяжелое дыхание. Его дыхание. Оно срывало маски, обнажая его истинного.
Глотнув воздуха, я словно очнулась и открыла тяжелую дверь.
Жила я на третьем этаже. Узкая темная лестница, зато невысокие ступени и удобный поручень.
-Лампочку все так не кому вкрутить, - отозвался Петр.
На лестничной площадке, как и год назад, грязно-желтым светом, мигало освещение.
-Нас всех все устраивает. Заходи.
Он зашел по-деловому, все оглядывая. Словно, что-то хотел найти. Следы другого мужчины? Их нет, и, наверное, еще долго не будет. Свои следы – их тоже нет, и надеюсь, не появятся.
Маленькие прихожие, наверное, сделаны специально, чтобы люди в них мирились. Мы с трудом смогли раздеться, и когда я собиралась пройти в комнату, Петр резко повернулся ко мне и заключил в объятья.
Худые, но жилистые руки держали меня за талию, прижимая к груди. И я смогла уловить легкий аромат, даже духи у него с запахом табачного дыма, в который вплетается шоколад.
Я боялась смотреть ему в глаза, и смотрела на ворот шелковой рубашки.
-Я соскучился, Ань. Я ужасно по тебе соскучился, - хрипота вперемешку с грудным дыханием.
Меня всю пробрало от такого голоса. Я сникла в его руках и подняла взгляд. Огромные глазища смотрели на меня, вняли ответу.
-Ты по работе? – выдавила я, пытаясь не поперхнутся воздухом.
-Да, - обычным тоном ответил Петр, выпуская меня и проходя в комнату, - у меня командировка. Надо уладить одно дельце.
Не церемонясь, он сел на диван, откинулся на спинку, закинув ногу на ногу. Глядя в телевизор, он рукой нащупал, рядом лежащий пульт, и включил. Выбрав канал «Животный мир», он, не поворачивая ко мне головы, бросил:
-А мы есть будем? Я помню, у тебя прекрасно получались драники, - тонкие губы расплылись в улыбке. Какие у него были подвижные губы. Когда он серьезный – сжимались в тонкую еле заметную линию, а торжествующий – растягивались в широкую улыбку.
-Драников нет, - заявила я, - есть макароны, кетчуп, сыр и немного вчерашнего мяса. Будешь?
-Если это готовила ты, буду все.
Я кивнула, но не торопилась уходить. Петр на моем сером потертом диване, смотрит телевизор, и говорил о еде – это уже было, это возвращалось. Он идеально смотрелся в моей обстановке, но привыкать к этому не стоило, чревато последствиями. Я это знала. О да, я прекрасно знала, чем мне грозит привычка к Петру. Любовь прекрасна в своей жестокости. Но, увы, сердце влюбленного слишком слабо.
Вздохнув, я пошла на кухню. Мне нравилось готовить. Для Петра мне нравилось готовить вдвойне.
Разогреть не составило труда. Сервировать стол тоже.
-Петь, иди! – крикнула я, обращаясь к стене.
Но в соседней комнате выключился телевизор, и я услышала тяжелую поступь. Петр создавал ощущение заморенного жизнью человека, но это ей от него доставалось. Более упертого, непробивного и принципиального я не встречала. А еще я не встречала людей, кто с таким вдохновением читал Фета. И я полюбила стихи…
Петр появился в дверном проеме, в руке держал бутылочку вина. Его губы снова растянулись в улыбке. И потрясая бутылкой, он самодовольно заявил:
-Но не мог же я к тебе приехать без подарка.
-Вообще-то я люблю цветы.
-Но не отказывалась от красненького?
Состроив гримасу, я достала два фужера и поставила около тарелок. Затем нашла штопор.
-Ну, что за встречу? – произнес Петр, когда по тарелкам были разложены макароны и мясо, а в фужеры разлито вино.
-Давай.
Мы чокнулись. И красная жидкость обдала горло терпкостью и сладостью.
-Ну, а теперь давай за все хорошее. Пусть оно никогда больше не уходит из нашей жизни.
И мы снова чокнулись. Петр разливал и разливал вино.
-Третий тост за любовь.
Я не могла глотнуть. С такой легкостью произнесенное им слово заставило мою мускулатуру сжаться, все мое естество сжалось, словно ожидая подвоха.
-За любовь, - выдавила я, хотя это слово в последний год мне давалось с трудом. А раньше я так любила его смаковать.
-Может на броденшавт.
Вздрогнув, я посмотрела в его глаза. Они блестели, словно два озера в лунную ночь, чья водная гладь серебриться под ее сиянием. Блестят ли они так от освещения, от вина, или от так быстро и непринужденно произнесенного слова, я не знала. Но осознавала, что теперь мне знать это хотелось. Хотелось знать до того, как наши руки переплетутся.
-У тебя тут только дела по работе?
-Не только, но все деловые. Так что?
Моя рука сама потянулась к его. И я вся к нему потянулась.
Я не просто соскучилась. Все мое существо истосковалось по нему. Каждая моя клеточка хотела вспомнить запах, тепло…Трудно признавать, что весь этот год я только этого и ждала. Ненавидела его и ждала. Проклинала и ждала. Пыталась забыть и ждала. И вот дождалась.
Его длинные тонкие пальцы коснулись мое щеки. Легкое, еле уловимое прикосновение обожгло сильнее огня. Его глаза были настолько близки, что ничего другого я просто не могла видеть, да и не хотела. Всю жизнь, я могла бы смотреть в эти глаза и прожить счастливо.
Его губы потянулись к моим, но слишком медленно. Невыносимо долго. И я первая поцеловала. Я не знаю почему? Он. Глаза. Питер. Погода. Сегодня все не в мою пользу, а я уже устала бороться. И поддалась тому, чего и так долго ждала.
Хочу бана :((((((
|
| |
| |
| Coin | Дата: Понедельник, 10.10.2011, 01:08 | Сообщение # 5 |
 Почетный академик
Группа: Заблокированные
Сообщений: 798
Статус: Не в сети
| Изгина, так получилось, что на выходные ко мне прилетел брат из Питера.
Не без моей помощи он оказался на форуме и наткнулся на Петербуржскую повесть.
То, что я дальше напишу, - сугубо его слова. Слова человека, который живет в Питере. И человека, который читать начал раньше, чем говорить)) А еще слова человека, немало помотавшегося по стране....И все же я оставлю только комментарии, касающиеся Питера. А по всему остальному отпишусь потом и уже от себя...
Quote (Изгина) А так, не известно, сколько бы я простояла около подъезда, любуясь на длинный коридор улицы Достоевского.
Quote (Изгина) Поежившись, я зашагала в сторону центра.
Улица Достоевского - это уже центр. Уточнение "в сторону Невского" было бы правильнее
Quote (Изгина) Я не была в иных городах, но почему-то мне казалось, все центры душные, пропитанные потом, хмелем, тщеславием. И только тут, всегда свежо и свободно дышать.
Отвратительно там дышать. Рядом находится улица Марата, где постоянно пробки. Сосновка и берег Финского залива - вот, где хорошо дышать
Quote (Изгина) Я прижалась к каменной стене и пошла вдоль, оставив тротуар туристам и вечно спешащим жителям.
На Невском очень широкий тротуар...
Quote (Изгина) Увидев массивное здание кремового цвета, в груди кольнуло
Массивное в сравнении с чем? Никакое оно не массивное. Особенно теперь, когда рядом построен крупный торговый центр "Галерея".
Quote (Изгина) Стоя перед арочными дверьми, я недолго размышляла, что делать.
Эти двери арочными может назвать только человек, никогда в жизни не видевший Триумфальную арку или Московские ворота в том же Питере. Сейчас везде полно дверей с полуободами. И что, теперь все будем называть их арочными? (Он имел в виду, что масштабы не те...)
Quote (Изгина) В здании вокзала было шумно, но по-другому. Тут больше шумела техника, а люди просто создавали фон.
Какая еще техника? Ничего не понял..
Quote (Изгина) по сравнению с противным электронным голосом, оповещающим о прибытии поездов.
Опять же человек вообще никогда не бывал на других вокзалах. Ничего электронного, обычные женские голоса, намного более приятные, чем на всех прочих вокзалах.
Quote (Изгина) Вот так стоя у входа, мой взгляд блуждал по приезжим.
У какого входа? Приезжие не заходят в здание вокзала.
По Питеру все... Надеюсь, написано не обидно. Он довольно острый на язык, я пыталась смягчать)
Написала только потому, что он просил. К тому же это может помочь подкорректировать текст.
По остальному, если ты не против, напишу завтра-послезавтра 
Сообщение отредактировал Coin - Понедельник, 10.10.2011, 01:16 |
| |
| |
меня иногда плечами сносят. 
