Честно говоря, на "выкладку" меня сподвигла тема "О богах и людях" - респект Валентине и форумчанам, посещающим этот раздел, - вот и решила выпендриться, поделиться, так сказать, мыслями, оформленными в вольную форму художественного произведения. А то на меня уже подруга жалуется, мол, что это я пишу все о богах, да о богах, причем, практически всегда от первого лица. Своеобразная форма мании величия, не иначе...

Короче! Это мой первый рассказ, вот я и такое долгое вступление делаю - волнуюсь, что ли?..

______________________________________________________________________________________

Тетка Серафима.

Тетка Серафима старательно охаживала моющим пылесосом белоснежное ковровое покрытие. Вот уже неделю, как она оправдывала почетное звание «Оператора уборочной техники». Но это не было ее основным занятием. Ее призванием было подозревать и бояться. Вот этим она и занималась. Весьма успешно.

Все началось с того, что у нее появился новый сосед. Молодой, красивый и богатый. Одним словом, бандит. Разъезжал в какой-то золотистой машине с открытым верхом, ходил, как по подиуму, да так, что на него даже вороны заглядывались, не говоря уже о молодых соседках. А еще к нему постоянно какие-то девки ездили. То по отдельности, а то все вместе прикатывали в длиннющем лимузине. Около десятка. Короче – сутенер.

А еще у него был друг. Всегда деловой костюм, черный «мерс» – законченный бандит. Его она боялась больше всего. Тот хотя бы на вид безобидный – голубоглазый блондин, спокойный такой – ангел просто! А вот дружок – полная противоположность: волосы темные, глаза черные и хитрые-хитрые! Все время гадости от него ждешь! Бандит, что там говорить!
А сестренка соседская вовсе хороша! Внучку Андрейке руку сломала! Он к ней, видите ли, приставал! А чего ж не приставать? Дело молодое, да и девка ладная – кто ж знал, что она с таким прибабахом!

Вот тогда-то все и началось.

Когда черный «мерс» бесшумно подкатил к подъезду, тетка Серафима слезла с табуретки, отложила бинокль и, одержимая жаждой справедливости, впервые покинула свое убежище и вышла навстречу врагу. Она знала, что лифт не работает, и гордо поджидала противника около своей двери, на всякий случай обеспечив себе надежный тыл. Пока никто не показывался, и ей оставалось только, затаив дыхание, вслушиваться во вражеские переговоры. Что она и делала.

– Вот ты мне объясни, чего ты забрался в эту дыру? – Это бандит. – Купил бы нормальный дом, жил бы как все, так нет, ему надо перед соседями рисануться! Еще девкам своим очки напялил – что о тебе люди будут говорить, извращенец?
– Захотелось девчонке в очках походить для солидности, в универе историю, между прочим, преподает – я при чем? Да и кому какое дело, кто скажет-то?
– Как это, «кто»? – Бандит вступил в обозреваемое пространство и тут же просиял. – Серафима Львовна, дорогая! Как здоровье уважаемого Андрея Васильевича?

Тетка Серафима была женщиной далеко не первой и даже не второй молодости, но в ее душе всегда жил и томился отчаянный революционер, которого она практически никогда не выпускала на волю. Но время пришло, ссылка закончилась, и, мысленно пропев «Интернационал» и походив с транспарантами «Смерть буржуям!», героическая пенсионерка перешла в наступление.

– Вы б придержали сестренку-то! – заголосила она на весь подъезд в надежде привлечь на свою сторону честных граждан. – А то лишили одинокую женщину единственного кормильца! Наши отцы за Родину кровь проливали, а вы их потомкам руки ломать! Нехристи! Сталина на вас нет!

Сутенер впал в какое-то подобие транса, видимо безуспешно попытавшись согласовать «нехристей» со Сталиным, и осторожно двинулся к своей двери. Нежный! Скандалов не терпит, Ирод!
– Стоп! Я все понял! – перебил ее бандит. – Предлагаю вам сделку на взаимовыгодных условиях. Я обеспечиваю вас высокооплачиваемой посильной работой с назначением пожизненной пенсии, а Андрей Васильевич добровольно забывает дорогу к вышеупомянутой девушке со вспыльчивым характером.

Блондин споткнулся.
– Какой работой?
– В головном офисе концерна «Союз-Аполлон» на должность оператора очистительной техники.
Тетка серафима только моргала глазами. Блондин тоже.
– А чем этот ваш «Союз-Аполлон» занимается? – пропищала она, как только к ней вернулась способность говорить.
Бандит хохотнул:
– Храмы строит!
– Настоящие?
– Искусственные! – Он подмигнул обалдевшему другу. – В смысле, искусство поднимаем. О’кей? – Он посмотрел на часы. – В девятнадцать ноль-ноль я зайду осведомиться о вашем решении. Всего доброго. До встречи.

Она так и осталась стоять на лестнице. До ее любопытного слуха донеслось возмущенное шипение блондина.
– Ты что, сдурел?! «Союз-Аполлон» – это сигареты!
– А теперь это – твоя фирма. А из этой дыры выбирайся. Иначе завтра я нарекрутирую толпу бабушек с пылесосами.

Но слово он сдержал. Серафима Львовна теперь гордо орудовала пылесосом, удивляясь, кому в офисе понадобилось белое ковровое покрытие.

А блондин оказался не сутенером вовсе – женщины, которых она видела раньше, оказались представителями этой же организации и ответственными по искусству и воспитательной работе. Клеопатра Максимовна, например, преподавала в университете историю и являлась директором недавно открывшегося музея; остальные имели какое-то отношение к театрам, консерваториям и прочим «храмам искусства». В общем, ценные сотрудницы. А сам блондин, которого она теперь называла «шефом», еще и больницы строил и финансировал. Святой человек, одним словом!
Вот это все и не давало покоя Серафиме Львовне, и она решила установить за ними слежку. Дверь в кабинет чаще всего была открыта, и она иногда имела возможность не только подслушивать, но и подглядывать.

Бандит сегодня был особенно веселым. Грозился по всему городу натыкать банков, которые назвал своим «вторым великим изобретением после египетских пирамид», причем, пообещал, что в прочности они им не уступят.
Шеф засмеялся.
– Так Пирамиды – тоже твои, что ли?
– А чьи же еще? Конечно, мои. Мог бы заметить, что очень многие финансовые системы тоже называют пирамидами. Думаешь, люди дурнее тебя?
– Я уже дано ничего не думаю.
– А зря. Все закономерно. Вот, смотри. Ты поднимаешь искусство, я – финансы. Итак, у нас есть…
– Будет.
– Хорошо, будет, – согласился банкир. – Наука, искусство, деньги. Заметь – четкое равновесие. Что еще добавить?

На этом месте влетела шефская сестренка, энергично хлопнув дверью и, тем самым, лишив Тетку Серафиму возможности подслушивать и подглядывать. Так что она запечатлела только первую ее фразу, да и то не полностью. И правильно.
– Этот козел предложил нам составить компанию! – ее ярость бушевала, как цунами.
– А если поподробней, красавица? – усмехнулся банкир.
– Он открывает винодельню!
Банкир приподнял бровь.
– А что, это мысль. Именно этого нам и не хватало – возвращаюсь к нашему разговору.
– Так, погодите! – взял слово шеф. – Вы что, оба, с ума посходили? Где ваше хваленое равновесие? Ну, сделаем мы здесь подобие эдема или Аркадии – и нас за это, как Атлантиду, вместе со всем городом – по шапку в землю!
– В океан, – уточнил банкир.
– Да хоть куда! Благодетели! Ну, Динку я еще могу понять, у нее вообще не все дома, но…
– Что?! – зашипела та, кого назвали Динкой. – Я терплю домогательства этого… козла с его винодельней, за тобой, как жена декабриста, поперлась в эту глушь, мотаюсь по больницам, психушкам – из-за тебя, между прочим, и у меня еще не все дома!
– И еще добавь к этому списку, – продолжил банкир, – набрала банду головорезок, гордо именующих себя силовым подразделением, и сломала руку беззащитному мальчику.
Динка прикусила губу и неожиданно потупилась.
– Погадай мне, Трис…
Банкир вскочил.
– Ты что, влюбилась?!
Она покачала головой.
– Нет, я боюсь просто. Вдруг нас правда, как Атлантиду…
– Слава богу, а я уж думал, влюбилась! – Банкир подошел к столу, взял графин, налил в бокал воды и опустошил его залпом. – Аж в жар бросило!
Динка засмеялась.
– Дурак ты, Трис! А сам не боишься?
Трис вальяжно сел в кресло и закурил.
– Ребята, вы меня поражаете. Оба. Вы что, забыли, кто вы и откуда пришли? Кого бояться-то? Давайте будем верить в то, что Кронос сожрал своих детей на завтрак, а потом чудесным образом выплюнул, то Ахиллесом добрая мама, держа его за одну пятку, в Стиксе белье полоскала, и в прочие сказки! Как дети малые! Олимпийские игры! Мы своими действиями кому-нибудь мешаем? Нет. Зарываться, конечно, тоже не надо, на то и голова на плечах. Хотя бы у меня. Пока этого достаточно.
– Трис, ты – великий хам! – Динка смотрела на него, как на пророка.
– Трижды величайший. Так точнее, – хмыкнул ее брат.
– Ну, вот и ладненько. Дин, налей еще водички оратору. Я вот о чем. Возлюбленные братья и сестры! Сегодня мы собрались здесь в честь знаменательного события. Так возрадуемся же, ибо Триждывеличайший смахнет, наконец, завесу мрака, и свет познания Истины озарит наши умы и сердца!
– Аллилуйя аминь. Ты чего тут расхаризматерился?
– Не говори «аминь», пока не перепрыгнешь. Дина, заткни своего брата, пока я на него порчу не напустил. Никакого благоговения перед старшими! Итак. Хочу вам объявить о своей помолвке.

Пауза.
Блондин: Он пошутил?
Дина: Не думаю. Скорее всего, спятил. Не зря я по дуркам бегала, теперь не будет проблем с определением.
Трис рассмеялся.
– За что я вас люблю, так это за искренность и наивность, гипербореи мои стоеросовые!
Динка нахмурилась, блондин вздохнул с облегчением.
Трис поднял бокал вина. Он был торжественен и серьезен.
– Господа, я нашел себе жрицу. Это правда. Очень скоро я вам ее представлю. Ее зовут Мирра.
– Мирра, mirror, miracle, мир, мирт, мирр – вы заметили, разные языки, а корень один. К чему бы это? – задумчиво проговорила Дина. – Будто звенья одной цепи.
Именно. Теперь осталось поставить в известность виновницу торжества.
Блондин опешил уже в который раз за время диалога с другом.
– Так она еще ничего не знает? Лихач!
– Ну почему же? – Трис загадочно провел рукой по зеркалу, висевшему на стене, затем вернулся и сел в кресло, не сводя глаз с зеркала. – Теперь знает. Мир, mirror, miracle, Мирра…

_________________________________________________________________________________________

Добавлено (26.02.2008, 12:18)
---------------------------------------------
____________________________________________________________________________________

Я в панике отскочила от зеркала. Как ни странно это может прозвучать, но за последний месяц я уже как-то привыкла видеть в своем зеркале этого, с позволения сказать, человека, но никогда прежде ОТТУДА со мной никто не разговаривал. Попробуйте представить, что с вами заговорил диктор «Новостей» или лев Бонифаций. По понятным причинам, я запаниковала. А он не сводил с меня смеющихся глаз.
– Ну, ну, Мирра, чего ты испугалась? – его тон был доброжелателен, как у психиатра. – Будь умницей. Ты же не боялась, наблюдая за мной, маленькая шпионка. Тебе страшно, оттого, что я говорю из-за зеркала?

Я судорожно закивала. Почему-то он был уже один в кабинете, или я просто никого не видела. Его взгляд был насмешливым, но все-таки, добрым – так любящий хозяин наблюдает за тем, как любимая зверушка осваивается на новой квартире.

Он прошептал, почти беззвучно:
– Обернись, – и приложил палец к губам.
Я зажмурилась и почему-то потянула носом. По комнате разлился чарующий аромат – его сигара, тончайший букет божественного вина – все это звучало обертонами одной ноты, сводившей меня с ума… Мне представился прекрасный сад, ночное небо, по которому хотелось лететь и лететь куда-то далеко… И еще меня поразило то, что… я где-то встречала этот запах!
– Не спи, замерзнешь, – услышала я за спиной.
Я обернулась и почему-то перестала бояться. Даже засмеялась.
– Боже мой! Я еще более сумасшедшая, чем предполагала!
Он недовольно поджал губы.
– Мирра, девочка моя, ты рассуждаешь на уровне пылесоса.
Я глупо хихикнула.
– Да-да, пылесоса. Нажимают кнопку, и ты втягиваешь весь информационный мусор. Как собака Павлова. По условному сигналу. Для женщины со знаковым именем это просто моветон.

Он говорил эти странные вещи очень уверенно и значительно, как настоящий учитель. Что-то мне подсказывало, что он и был Настоящим Учителем. Для меня. Я приготовилась слушать очень внимательно.
– И не ошиблась. Извини за академизм, но это необходимо, так сказать, интеллектуальная терапия. У тебя курить можно?

Я снова подорвала свою репутацию женщины со знаковым именем глупым смешком. Во-первых, я попыталась представить, как бы я кому-либо объясняла, что у меня курит гость, пришедший из Зазеркалья. Во-вторых, мне, собственно, и объяснять это некому, поскольку я живу одна. А в-третьих… можно подумать, я могу ему что-нибудь запретить! Кажется, даже если он разожжет посреди комнаты костер и начнет прыгать вокруг него вместе с Маниту, Уицтилопочтли и лайкоголовым Анубисом, я пожму плечами, надену чепчик, фартучек, бэйджик с моим офигенно знаковым именем и буду разносить прохладительные напитки с попкорном и «Педигрипалом» впридачу.

Мой Азазель захохотал. Видимо, у меня очень оперативная доставка графических сообщений.
– Дай мне воды, уморила просто! – Здесь ставим галочку, когда начну соображать, обязательно к этому вернусь. – С тобой не соскучишься!
– Это, видимо, мое призвание – развлекать собственные глюки. Будем считать, дебют удался.
– Давай-ка сразу внесем ясность. Во-первых, я – не глюк. Это аксиома. А во-вторых, ты – не псих.
– Да? – Видимо, меня обуял дух противоречия. Я порылась в ящике стола, нашла одну давно меня беспокоящую публикацию и протянула ему. – А это что? Аксиома или теорема?
Он взял у меня газету и пробежал глазами статью. Опять галочка. Ладно, это тоже потом. А пока он смерил меня взглядом настоящего психиатра и мягким, гипнотизирующим голосом начал объяснять.
– Мирра, в этой статье перечислены так называемые признаки шизофрении. Зачитываю по пунктам: первое – замкнутость, второе – скрытая или явная агрессия к родным и близким, третье – тяга к оккультизму, четвертое – богатое воображение и творческая душевная организация, пятое – вера в существование скрытых сил, управляющих миром, и шестое, как следствие, – мания преследования. Одним словом, руководство по средневековой охоте на ведьм. Кто чуть выбивается из серой массы – на костер.

Он чиркнул зажигалкой, и я вздрогнула. Запах его сигары создавал атмосферу магического салона.

Он продолжал.
– А теперь представь, что в серой массе рождается маг, по могуществу равный Мерлину, Нострадамусу и Вещему Олегу. Что делать тем силам, которые уже загнали человечество под пяту, пережгли в Средневековье толпу явных и потенциальных ведьм, да что там, – еще в Библии окрестили всех иных богов и магов демонами, исчадиями зла? Что им делать сейчас, в век науки и прогресса? Умница, дочка. Выпустить листовку, согласно которой не то, что маг, но и всякий мало-мальски разумный человек будет признан сумасшедшим. И как только наш одаренный подросток начнет делиться своими открытиями с близкими, он тут же будет водворен в соответствующую резиденцию крестоносцев.
Я только хлопала глазами.
– И тебе, милая моя, очень повезло, что я добрался до тебя первым. Мы с ребятами как раз заинтересованы в выявлении и обучении юных дарований, так сказать, в подготовке молодой смены.
– Ты… кто? – просипела я.
– Я? Гуманист. Не надо пафоса, можешь звать меня просто – Триждывеличайший.
Я чуть не грохнулась в обморок. Но не грохнулась. Подошла к нему, отобрала бокал с водой и выпила. Кажется, это помогло. Мои мысли постепенно собирались в косяк, но на юг улетать пока не собирались. Это радовало.

Стоп! Что-то не так. Нет, понимаю, что это звучит дико, поскольку «не так» не «что-то», а абсолютно все. Но дело не в этом. Дело в том, что… С ним что-то не так!
Отматываем назад. Он «пробежал глазами статью». Бред! Это нереально. Для него. Тот, кто читает мысли, тот, кто… в общем, Тот НЕ МОЖЕТ «пробежать глазами»! Так же, как и хлестать весь день воду из графина. Нет, я не ханжа, если Трисмегист вместо нектара пожелает водичкой побаловаться, ради бога, я спорить не буду, но…

Я вдруг поймала его дикий взгляд. Кажется, я более чем оправдываю свое «знаковое имя»! Я вдруг поняла, что весь этот день, он не просто психовал, он истерил, и ни Аполлон, ни Артемида ничего не заметили! Я почувствовала, что сейчас сбудется моя мечта, – то есть, не совсем моя, а всплывшая из какой-то моей прошлой жизни, вместе с воспоминанием о чудесном саде, звездном небе и его неповторимом аромате, – мечта о том, чтобы он хотя бы раз поделился со мной своими проблемами, а не только решал мои, как это было всегда. Но что же должно было случиться, что заставило истерить ЕГО?! Я снова запаниковала, и только эта паника помогла мне не расплыться в эйфорической улыбке и забалдеть от осознания собственной значимости. Тоже мне, тайный советник вождя!

Так, погодите! А что там я говорила про воспоминания прошлой жизни? Мысли мелькали в голове, как искрящиеся брызги горного водопада, разбиваясь о камни и стремительно исчезая в бурлящем потоке. Дежа вю. Небо, сад, его голос, взгляд – все кричало о том, что я его знаю. Знала. Знаковое имя… Мирра, мир, mirror, miracle – чудо и миракль – жития святых, мирр, мирт…
Что-то не складывалось в моей мозаике. Что-то было не так.

Глубоко извиняюсь, я стараюсь никогда не перебивать дам, но, как почетный обладатель троекратной мании величия, считаю себя вправе позволить себе редкие исключения. Тем более, эта дама прилюдно и необоснованно назвала меня истериком. Кстати, у девчонки офигенные способности! Ничего себе проницательность! Что касается моей «истерии», – я буду повторять это слово, пока она не устыдится собственной непочтительности, – хочу успокоить прогрессивное человечество, мой псих не связан ни с концом света, ни с прочими катаклизмами. Это – мои личные проблемы. Я не настолько гуманен, чтобы их лишиться. К сожалению.

Мирра, как настоящая восточная женщина, принесла мне бокал… – надпись на упаковке: «Апельсиновый нектар» – обхохочешься! – и послушно села напротив, сложив руки на коленочках, я так понял, приготовилась внимать. Что б тебе такое рассказать, умница моя?
– Что с тобой, Трисмегист? – кажется, таким голосом Настенька в сказке Роу жаловалась на мачеху, которая «приказала сухой пенек поливать» – кротко и грустно.
– Как бы тебе объяснить… Скажем так, одна из моих аватар медленно и продолжительно агонизирует – не то, чтоб это было особо опасно для здоровья, но жутко неприятно.
У благочестивой Мирры буквально отвисла челюсть. Ей-богу, не вру! Какие же странные, все-таки, люди, эти женщины! В зеркале мужик поселился – жрать не просит – и ладно, ну и фиг с ним, пусть живет, вышел из зеркала – минутная пауза и – тоже все о’кей, а сейчас – поди ж ты, птичку жалко! Если б я кинулся на нее с клыками и рогами да, не дай бог, этот клык бы сломал – через секунду – анальгин, новокаин и «Тише, Танечка, не плачь». В каждой женщине живет птичка Тари, лечащая зубы крокодилу. Конечно, встречаются исключения – это когда птичка трансмутирует в птеродактиля и челюсти не лечит, а ломает, – но это не норма. Норма – это красавица и чудовище, героическая Герда, спасающая несовершеннолетнего преступника Кая, Русалочка, жертвующая себя экзальтированному, не особо понятливому принцу. Это – норма, поскольку, как только в истории появляется женщина, подчиняющая мужчин себе, – Клеопатра, Саломея и прочие – на них тут же вешают ярлык жестоких и бесчеловечных стерв. И ничего не попишешь – стереотипы!
Но я отвлекся. Мирра смотрела на меня, как Магдалина на распятого Иисуса. Кто меня за язык дергал!
– Может, тебе аспиринчику принести? – робко спросила она, но тут же замолчала.
Я подошел к ней, смахнул прозрачную слезинку и приобнял за плечи.
– Милая, успокойся, никто помирать не собирается. Я вообще величина постоянная.
– А как же ты говорил… аватара агонизирует?
Как бы ей все это объяснить, быстро и понятно! Вот что хотите, со мной делайте – не выношу женских слез. Такой вот я крутой и безбожный!
– Мирра, у тебя когда-нибудь зубы болели?
Она закивала.
–А ты их дергала? Так вот, у тебя – зубы, а у меня – аватара.

Бред какой-то. Она еще шире распахнула глаза, но плакать перестала. Что меня на зубах-то заклинило? Девочка очень старалась следить за моей мыслью. Бедненькая! Я сам-то понять не могу, что нагородил! Попробую еще раз.
– Смерть аватары означает, что меня в какой-то точке земного шара отождествили с каким-то божеством, потом, через некоторое время либо заглох культ, либо из этого божества сделали мученика или смертника. А так как смерть бога может продолжаться от мгновения до бесконечности, в зависимости от идеологии и способа развоплощения, очень часто я сам создаю контридеологию и успешно добиваю несчастную личность или ее культ, смотря по ситуации. Что-то вроде ампутации поврежденного органа. Если учесть, что я очень хорошо регенерирую, процесс абсолютно безопасен для дальнейшего счастливого существования.

Мирра перешла на благоговейный шепот. Час от часу не легче!
– Ты кто? Как тебя зовут по-настоящему? Что за аватара умирает?
– Стоп, стоп, стоп, не части. Кто я? Милая, если бы я знал ответ на этот вопрос, все было бы, поверь, намного проще! Маг, наверное. Где-то – бог, где-то – демон, где-то – человек. А как по-настоящему… Да все по-настоящему! Но в то же время… Понимаешь, боги создают людей, а люди создают богов. Такой вот круговорот. И с нами происходит одновременно в разных точках времени и пространства тысячи действий. Мы поддаемся вашей власти, и божество, созданное вами, прилепляется к нам иногда как маска, иногда как кожа, а иногда – как сердце. Мы живем в других категориях, так что, извини, если непонятно.
– А какой бог самый сильный?
– Тот, в кого верит больше народу. В этом и состоит гениальная задумка христианства. В единстве бога. Но там тоже не все гладко: у них бог не просто един, он триедин. А это порождает разночтения – либо, согласно официальной версии, Святая Троица – это Отец, Сын и Святой Дух, либо – Бог, Дьявол и Посредник между богом и людьми.
– А ты кто? – она смотрела на меня как студентка во время сессии на последней консультации перед экзаменом.
– Когда как, – пожал я плечами, – в сущности, все это – собирательные образы. Я надеюсь, ты не думаешь, что Бог и Дьявол столько лет не могут поделить одно яблоко?

Теперь пожала плечами она.
– Я предполагала, что там все достаточно буквально…
– И зря. Уже то, что Авраам родил Исаака, должно было натолкнуть тебя на мысль, кстати, цитируемую из того же Писания: «Слово изреченное есть ложь». Устроители этого мира занимаются всем. Мы все творили понемногу… чего-нибудь и как-нибудь. В процессе возникают споры, кто-то становится врагом, кто-то другом, потом наоборот – жизнь не стоит на месте. И все за столько лет так успевают поменяться шкурами, что забудешь, как тебя и звать-то. Нет, есть, конечно, более цельные и любимые образы, Гермес, например. Кстати, зацени, мы живем в век высоких технологий, а каждый третий к гадалке бегает по любому поводу! Таро в киосках продается! Это – подтверждение тому, что чем древнее культ, тем он сильнее. Ближе к корням. И ничего не попишешь. Без того же закона герметики сейчас не обойтись ни в промышленности, ни в повседневной жизни – да нигде! А потом удивляются, откуда у меня мания величия!
– А еще кем ты был?
– Не помню уже, много кем. Не смотри на меня так. Я же говорю, регенерирую быстро, за всем не уследишь.

Мирра не унималась.
– А какая судьба у человечества?
– Неправильный вопрос. Я уже сказал, боги создают людей, люди создают богов. Я о своей-то судьбе не знаю, чем у меня все закончится! Можно лишь предугадать. Но, опять повторюсь, жизнь не стоит на месте. Бывшие или нынешние боги или маги объединяются в некие гоп-команды, а их тоже нельзя упускать из виду. Наконец, отдельные личности, вроде бы, из хорошо известных, изученных людей такие кульбиты выделывают, что ход истории меняется на девяносто градусов. Так что, судеб много. А вот куда сие человечество повернуть изволит – это уж никто не угадает.

Мирра замялась.
– А можно личный вопрос? Ты совсем бессмертный?
Я засмеялся. Интересно, а можно быть чуть-чуть бессмертным?
– Я величина постоянная, но не неизменная. Даже человек не умирает, он меняет состояние – кто-то по своей вере, кто-то по указанию того, кто взял над ним шефство, если вера не крепка. Человек для того и создает богов, поскольку жизнь – это симбиоз, и от этого симбиоза зависит, что для тебя смерть – конец, начало или продолжение. Каждый пожинает плоды своих деяний. Может быть, я тоже когда-то был человеком. Надеюсь, не самым плохим.

Мирра закусила губу. Она принимала решение. Ну же, смелее, звездочка моя! Наконец, она просто пронзила меня зрачками и, чеканя слова, произнесла.
– Последний вопрос. Может ли человек стать Богом?
Я улыбнулся. Умница моя! Правильный вопрос.

Моя несчастная аватара перестала агонизировать и чудесным образом воскресла. А несколько других, более мелких и незначительных растворились в одночасье. Ничего себе, поговорили! Теперь где-то появится добрая богиня, спасшая умирающего бога и наделившая его невиданной силой.

Я ничего не сказал ей. Она все поняла. Улыбнулась, подошла к музыкальному центру, включила музыку. Заиграл «Наутилус».
– Я тебя вспомнила.

Она открыла окно настежь. Она любила летать по ночам. Но это уже – «Машина времени». Символично. Наша с ней машина времени летела из прошлого в будущее, потом поворачивала назад и делала такие крутые повороты, что звезды начинали мерцать от благоговейного трепета.
– Ты выйдешь за меня замуж? – наконец, спросил я.
Она посмотрела на звезды. Слава Бутусов вопрошал: «Где твои крылья?», и она ему подпевала. Ей очень нравились мои крылья. Она любила летать со мной по звездному небу. Так было всегда. И так будет. В этой или иной реальности.
Она сказала:
– Полетели?

Я обнял ее и слегка провел рукой по ее гибкой, тонкой спине. А потом расправил крылья. Мы кружили по звездному небу, вспоминали прошлое и смеялись, понимая, что это все так мало по сравнению с тем, что нам еще предстоит. Я посмотрел на ее пушистые, белоснежные крылья, щекотавшие кончиками перышек мои угольно-черные, и понял, что нам предстоит очень много. Тем лучше.

Я сделал свои крылья кипельно-белыми, поцеловал невесту и прошептал, как заклинание:
– Мир, miracle, Мирра…

В эту ночь на небе вспыхнула новая звезда.

Тетка Серафима сидела дома, вязала теплый шарф и смотрела свой любимый сериал. Вот красота-то! А то показывают то боевики, то детективы! И так бандитов полно. И бог с ними, с деньгами этими, а с работы уходить надо.
А то все у этих бандитов, не как у людей. Входят в одну дверь, выходят из другой – от киллеров, что ли, прячутся? И ковер, кто ж белый ковер на пол кладет?! Этого тетка Серафима не могла понять.

Но еще больше она не понимала, как этот ковер неизменно оставался белым. Кипельно-белым. Как пыль далеких звезд или крылья влюбленных ангелов.